Прозвучали выстрелы, и пули без проблем достигли шара и его корзины, хотя тот находился еще более чем в сотни метрах от стрелявших. Одна или две пули попали в баллон с газом для аппарата, выбрасывающего струи пламени в шар. Прогремел взрыв.
Большое облако огня закрыло едва ли не половину неба. Однако никто из находившихся в корзине взорванного шара людей не погиб и даже не пострадал. Они выпрыгнули из нее за какую-то долю секунды до выстрелов, поняв, что те непременно произойдут.
Приземлившись на самом берегу одного из тюменских водоемов со скоростью парашютиста или даже еще медленнее, не смотря на то, что прыгнули с высоты многоэтажного здания, отважная троица ринулась на своих врагов. Перепрыгнуть канал между озером и кладбищем им не составило никакого труда. Не иначе как они помогали себе во всех этих трюках силой Избранных. И вот Анфимова и Чернобровы, уже с мечами в руках, совсем рядом с Воргами. Те с бранью открывают по ним огонь из пистолетов и стрелометов. Стая снарядов летит в трех Светленгов, но девушка выставляет вперед левую руку, и перед ними возникает защитный экран, останавливая большую часть стрел и многие пули. Все, что прорывается сквозь него, два брата отбивают невообразимо стремительными взмахами мечей.
Рядом происходит рубка Воргов и Светленгов исключительно на мечах. Немного в стороне из поврежденной "Лады – 2120" выбирается Алексей, на которого пока никто не обращает внимание, и бежит к сошедшему с дороги и остановившемуся метрах в ста – ста тридцати от всего этого безобразия новенькому "Соболю" Александра с отрядом оперативников. Почему он ездит только на "Соболях"? Чем "ГАЗель" хуже?
Или "УАЗ" – санитарка? Или старый добрый "Рафик", которых уже практически не увидеть на улицах города? Но черт с ним, сейчас не до этого.
Бойцы выбегают из микрофургона и устремляются на помощь к товарищам, а Алексей добегает до "Соболя" и, тяжело вздыхая от бега и волнения, падает на его капот.
Ворги замечают несущихся к ним оперативников – тех не двое и не трое, а целых восемь – и с невероятными ругательствами и матом, посылая с невероятной красочностью слов и злобой всех Светленгов, проклиная их, начинают отступать.
Теперь численное преимущество на стороне Светленгов. девять Воргов сомневаются, что могут одолеть четырнадцать противников, хотя сами они достаточно сильные. А, быть может, им поступил приказ отступать во избежание новых потерь? Приказ от кого-то, кто направлял их действия или же от самого лидера? От кого приказ пришел и был ли он вообще (если был, то, скорее всего, на телепатическом уровне) неизвестно, однако Ворги отступили.
Видя, что враг уходит, Светленги прекратили атаковать и не пытались добить даже тех, кого сильно ранили. Просто им не поступило распоряжение добивать и преследовать.
Когда враг скрылся за гаражами, Светленги, наконец, перевели дух и убрали оружие.
– Неплохо мы размялись, ребята!- Произнес Давид Цицко.- Они здорово наседали, но я справился! Мне даже понравилось! Заметьте: на мне нет ни царапины!
– Тебе повезло.- Молвила Виктория жалобным голосом и с несчастным видом.- Вот у меня проблема. Кто-нибудь, помогите мне скорее!!!
Все обратили внимание на ее большую рану на правом плече, полученную, вероятно, от меча противника.
– Ух, ты! Да у тебя идет большая потеря крови! Нужно скорее перевязать твою рану!- Воскликнул Артур Чернобров.- Бедняжка. Больно, наверное?
– Ты еще спрашиваешь?- Произнесла девушка с таким видом, словно собиралась через секунду разреветься.
– Вон Александр едет. У него аптечка.- Сказал один из восьми бойцов – оперативников.
К ним всем подъезжал "Соболь", в кабине которого находились Александр и Алексей.
Но раненая не смогла дождаться перевязки и упала без сознания прямо в руки стоявшего рядом Артура. Парень подхватил ее и понес к машине.
– Никто больше не ранен?- Спросил громко Андрей Чернобров.
Люди осмотрели себя и друг друга, но, к своей радости, не обнаружили на себе никаких серьезных ран. Царапины и ссадины не в счет. Их можно было обработать позже или вообще не трогать. Сами исчезнут.
Выйдя из своего фургончика и осматривая место побоища с тремя трупами Воргов, Александр молвил:
– Да… Ни наш лидер, ни мы с вами не ошибались, предположив, что нам устроят засаду. Подобным сделкам доверять нельзя никогда. И сдается мне, Ворги, забрав себе Алексея, вряд ли отдали бы нам Игоря и Олега. Но мы настоящие молодцы! Мы первыми их обманули. И обманули так же, как хотели обмануть нас они! Едем домой, друзья, не будем больше здесь задерживаться. Только кому-то нужно зарыть поглубже этих троих выродков. Рад, что у нас впервые за последнее время обошлось без единой жертвы, а у них они снова появились.
Все события, произошедшие возле озера Алебашево, вновь остались сокрытыми от простого народа неизвестной им силой, которая еще ни разу не подводила Избранных.
Даже взрыв шара в небе не привлек внимания горожан.
В этот вечер Ворги и, в первую очередь, Светленги отлично защитили себя от посторонних любопытных глаз. Не то, что тогда, когда пассажирский самолет намеревался приземлиться в центре города.
***
Шорох сам вел свой большой черный "Мерседес", направляясь на дачу Смирта, который с перевязанной головой и правой рукой сидел рядом. Он молчал, а глава Воргов, пребывавший в эти минуты в ужасном, паршивом, скверном настроении, постоянно говорил. Точнее, не говорил, а яростно поносил весь белый свет, не стыдясь самых отборных словечек, которые только мог знать. Он не находил себе места от злости, заполнившей его. Он был зол на всех и на все. Ему не нравилось, что его люди, а, значит, и он сам проиграли в этот раз.
– Как такое могло произойти?- Выкрикнул он, ударив по рулю левой рукой.- Не могу поверить в то, что Светленги нас надули. Обманули как каких-то лохов, провели точно так же, как мы хотели провести их! Как я их ненавижу! Я хочу их убить!
Всех! Всех убить хочу! Но чтобы они подыхали с муками! Да! Только с муками!
Уроды! Выродки! Чтоб им всем хреново было!
Ночь скрыла бы черный автомобиль полностью, если бы он ехал без включенных фар, и не работало уличное освещение. "Мерседес" двигался из заречных микрорайонов в сторону Верхнего бора сначала по улице Тимуровцев, а затем по Магистральной.
После событий у Алебашево прошло более двух часов, но Шорох никак не мог успокоиться. В ярости он снова ударил рукой по рулю, чуть не свернул его, попал на кнопку гудка. Прозвучал сигнал. С ним поравнялась какая-то белая, более скромного вида иномарка с правым рулем, и водитель, выглянув из своего окна в дверце, голосом, в котором чувствовалось беззаботность и веселье выпившего, заговорил, стараясь четко и громко выговаривать слова:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});