Читать интересную книгу Сквозь «железный занавес». Руссо туристо: советский выездной туризм. 1955-1991 - Игорь Орлов

Случались и более серьезные эксцессы, когда злоупотребление спиртным могло приобрести характер массовой попойки и ситуация на время выходила из-под контроля руководителя группы. Вот описание подобной ситуации, сложившейся осенью 1985 г. в гостинице одного из немецких городов. Авторами описания стали туристы из другой советской группы, размещавшейся здесь же: «С нами в гостинице… находилась группа из Ворошиловграда, которая на 7 ноября [68-я годовщина Великой Октябрьской социалистической революции] употребила такую дозу спиртных напитков, что до утра не могли успокоиться. Стучали в двери, просили у руководителя еще спиртного, устроили пьяную драку, на замечания не реагировали, выражались нецензурной бранью на весь этаж. Руководитель группы не смог уложить спать отдельных товарищей, так как они были неуправляемы»[594].

Разумеется, такое поведение выходило за рамки дозволенного, даже когда не было связано с хулиганством и пьяными дебошами. Слегка захмелевший турист мог «наболтать лишнего» о скрывавшихся сторонах повседневной жизни в СССР, а сильно выпивший – вызвать ироничные комментарии, осуждение, неприязнь со стороны иностранцев. Известны случаи, когда систематическое пьянство являлось основанием для отстранения туриста от участия в поездке и его досрочного возвращения на родину. Так произошло, например, с туристом Е., инженером одного из симферопольских предприятий, который осенью 1978 г. отправился в круиз по Ближнему Востоку (Греция – Кипр – Египет – Турция) на теплоходе «Украина». С первых дней поездки он постоянно находился в состоянии сильного алкогольного опьянения, нарушал дисциплину и создавал неудобства для других туристов, размещенных с ним в одной каюте. Во время посещения афинского Акрополя пьяный турист Е. упал и получил травму. В итоге по решению директора круиза и капитана теплохода на Кипре он был снят с маршрута и с сопровождающим лицом отправлен в Советский Союз[595].

Иногда из-за пьянства перед участником туристской группы «железный занавес» закрывался буквально за несколько часов до пересечения границы СССР. Осенью 1971 г. группа трудящихся Крымской области прибыла в Ленинград, который был начальной точкой туристского путешествия в Финляндию. Однако в ленинградской гостинице произошел скандальный инцидент с участием туриста К., хромировщика одного из симферопольских заводов с более чем 20-летним стажем, которому на этапе подготовки к поездке была дана безупречная характеристика-рекомендация. Находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения, он устроил драку, оскорблял других членов группы, а также «высказывал мысль, что в Финляндии на него наша власть не будет распространяться, что он намеревается продать шапку и будет вести себя так, как ему заблагорассудится». В этой ситуации было принято решение об отстранении К. от участия в поездке[596]. Летом 1982 г., во время осмотра на пограничном пункте Чои, у одного из членов другой туристской группы, также из Крымской области, было обнаружено 9 бутылок водки, которые он категорически отказался сдавать работникам таможенных органов (!). В результате этот турист также был отстранен от дальнейшего участия в поездке[597].

Однако совершенно исключить употребление спиртных напитков советскими туристами за рубежом оказалось невозможно. Более того, распитие алкогольных напитков фактически стало обязательным атрибутом неофициальной части вечеров дружбы, торжественных приемов и других совместных мероприятий с участием иностранцев и советских туристов. В своем отчете руководитель одной из туристских групп констатировал, что «многих туристов следует готовить к проводимым приемам, учить правилам поведения с целью недопущения излишнего употребления спиртных напитков, воспитывать сдержанность и культуру в этом»[598].

«Опасайся пуще сглаза Ты внебрачных связей там»

Среди теневых явлений, ставивших под сомнение высокие моральные ценности отдельных советских туристов, следует также назвать случаи их вступления в интимную связь с иностранцами. С одной стороны, такое поведение рассматривалось как аморальное: для состоявших в браке туристов оно означало нарушение супружеской верности, а для тех, кто не состоял в браке, считалось свидетельством сексуальной распущенности. Вместе с тем в условиях политики «шпионофобии» нежелательными были любые несанкционированные контакты с иностранцами, тем более носившие интимный характер. Они были потенциально опасны не только из-за возможной утечки информации или угрозы вербовки иностранными спецслужбами, но и из-за возможности последующего брака между представителем Страны Советов и гражданином иностранного государства, что также являлось для системы нежелательным прецедентом.

Каждый случай вступления в интимную связь с иностранцем (или даже просто подозрение в возможности такой связи) расценивался как чрезвычайное происшествие. Обычно после этого следовала быстрая реакция со стороны руководителя туристской группы, которая обычно проявлялась в двух формах: воспитательная беседа тет-а-тет (более мягкий вариант) и публичное обсуждение порочившего туриста поведения в присутствии всей группы. О таких событиях, как примеры «неправильного поведения», обязательно необходимо было сообщить компетентным органам и зафиксировать их в отчете руководителя туристской группы. Например, в отчете о поездке группы советских туристов в Объединенную Арабскую Республику (Египет) руководитель группы сообщал, что туристка Т. «неоднократно встречалась с местным арабом… с которым она якобы училась в Москве. Без чьего бы то ни было ведома она привезла ему, по ее словам, сельдь, водку. Несмотря на мое запрещение, дважды посещала в вечернее время его квартиру… выезжала на машине за пределы Каира». Здесь же сообщалось, что об этих нарушениях со стороны Т. были своевременно проинформированы работники посольства СССР в Каире[599]. Другой бдительный руководитель группы сообщал, что туристка из Горького П. во время путешествия по маршруту ПНР – ГДР уже в вагоне поезда завела знакомство с поляком, не ночевала в купе, объяснив, что якобы стояла всю ночь в тамбуре. В Лейпциге она же после вечера встречи пыталась уехать на мотоцикле с немцем[600].

Инженер-нормировщик Д. из г. Станислава (с 1962 г. – Ивано-Франковск), выезжавшая в июне 1960 г. в Югославию, вечера проводила в баре с гидом Повеличем, а в Дубровнике уехала с югославом на остров «собирать ракушки»[601]. Преподаватель английского языка П. при посещении Англии в июле 1961 г. «в силу общительности своего характера с большой легкостью вступала в различные знакомства по ходу поездки», в результате чего несколько англичан пригласили ее в ресторан и покататься на автомобиле по вечернему городу. Встреча состоялась, но, по настоянию руководителя группы, в отеле, где жили советские туристы, и в присутствии «трех советских людей, включая сопровождающего»[602]. Комментарии, как говорится, излишни. В Югославии в июне 1962 г., несмотря на предупреждение советского консула, инженер из Ленинграда С. стала сближаться с югославским гидом и стремилась уединиться с ним, сначала открыто, а затем, после нескольких предупреждений о необходимости бдить, – «подпольно»[603].

Поскольку считалось, что советская система отбора туристов для поездок за рубеж должна «отфильтровывать» морально неустойчивых, наличие в группе девушек и женщин, склонных к флирту и легкомысленным приключениям, воспринималось как сбой в работе системы. Так, в отчете о поездке в Чехословакию (февраль 1977 г.) руководитель группы недоумевал, как могла попасть в число участников туристской поездки некто С., «человек легкого поведения, ищущая интимной связи с чехами». Однако решение данной этической проблемы, придуманное руководителем, поражает своей простотой. Он сообщает, что в ответ на аморальное поведение туристки С. «пришлось выставлять часовых и закрывать ее на замок»[604]. Из отчетов известны и другие случаи, когда руководитель группы мог рекомендовать туристам «пораньше лечь спать» или вечером проверял, все ли туристы находятся в своих номерах. Все это свидетельствует, что при организации путешествий советских граждан туристская группа превращалась в некую квазисемью, для которой было характерно осуществление функции «первичного социального контроля» с делегированием руководителю группы патерналистской роли главы семьи.

Вопрос легкомысленного флирта и интимных связей с иностранцами неожиданно приобрел особую остроту во время путешествий граждан СССР в дружественную Болгарию. Именно эта страна была лидером по приему советских туристских групп, причем во многих из них количество женщин намного превышало количество мужчин. Вот что писала в отчете летом 1968 г. руководитель одной из таких групп: «Болгары – молодые мужчины, видимо, учитывая прошлый опыт, на собственных автомобилях подъезжают каждый вечер к гостиницам, где живут туристы из СССР, и пытаются завести знакомство с молодыми женщинами. После состоявшихся знакомств привозили своих знакомых-женщин в 4–5 утра. В нашей группе не было этого замечено, хотя предложения о свиданиях были получены и в устном, и в письменном виде»[605]. В другом отчете за тот же год сообщается о 28-летней туристке из Ялты, некой Г., которая «с неизвестным иностранцем на такси выезжала в Бургас и ночевала в гостинице “Славянски”, а на замечания руководителя группы “отвечала грубостью”»[606]. Учитывая актуальность данной проблемы, руководитель туристской группы, совершившей путешествие в Болгарию осенью 1979 г. (в группе из 34 человек было 28 женщин и 6 мужчин), внес предложение «при комплектовании групп… обращать внимание на количество мужчин и женщин в группе, так как преобладание большинства женщин отрицательно сказывается на поведении группы (нежелательные знакомства, встречи женщин с иностранцами)»[607].