одна. Джинни говорит, ты можешь пожить у них с Марком.
Я чувствую на себе его взгляд.
— Зачем тебе жить тут две недели одной?
— Я уже сказала: мне нужно привыкнуть к мысли, что я возвращаюсь в Харлстон.
Дребезжание стекла: Лео поставил стакан на дно раковины.
— То есть дело не в том, что ты пытаешься разгадать тайну убийства, которая уже разгадана?
— Я не пытаюсь ничего разгадать. Но, как я тебе уже говорила, я не верю, что Нину убил Оливер.
— Почему ты так в этом уверена? — озадаченно спрашивает он.
Думаю, что бы такое ему сказать.
— Я прочитала одну статью. Похоже, сестра Оливера с самого начала утверждала, что он невиновен.
— Ну конечно, ведь он ее брат! То есть ты хочешь сказать, что из-за какой-то газетной статьи решила начать в одиночку крестовый поход, чтобы вернуть Оливеру его честное имя? Элис, слушай, бросай ты это.
— То есть, по-твоему, это совершенно нормально, что настоящий убийца гуляет на свободе?
Он раздраженно взмахивает руками:
— Мы уже все это обсуждали, а толку! Можешь оставаться тут на две недели, но потом верни мне мой дом обратно.
— Спасибо, — говорю я.
Но он уже ушел.
Прошлое
Она опаздывает. Опять.
— Как ваши дела? — спрашивает она, усаживаясь.
Я улыбаюсь:
— Это вроде мне полагается у вас спрашивать?
— Ну, ведь и психотерапевтам иногда полагается отдых, правда?
Приятно, что она спокойна настолько, чтобы шутить со мной. Не означает ли это, что она наконец скажет мне то, чего я от нее так долго жду?
— Боюсь, что нет, — отвечаю я.
Она смеется.
— Начнем? — говорю я и кладу перед собой блокнот. — На наших последних встречах мы исследовали причины того, почему вы чувствуете себя несчастной. Вы рассказывали мне о своем детстве, о юношеских годах, о ваших карьерных успехах, и мы пришли к выводу, что все это по большей части было для вас позитивным опытом. Думаю, теперь нам следует сфокусироваться на том времени, когда вы впервые начали чуствовать себя несчастной.
Она слегка хмурится.
— Если помните, в прошлый раз мы коснулись темы вашего замужества как возможного источника недовольства жизнью, — подсказываю я.
— Только вот дело в том, что это не так.
— Простите?
— Я вполне удовлетворена жизнью!
Я поворачиваю голову к окну — пусть у нее будет время подумать над тем, что она только что сказала. Через щели в жалюзи видны ярко сверкающие гирлянды, которыми украшена улица.
— Нет, ну в самом деле, как мне не радоваться жизни? — продолжает она. — Я замужем за потрясающим человеком, который на что угодно ради меня готов и дает мне все, чего бы я ни пожелала. Меня именно это в нем и привлекло с самого начала — помимо того, что он так не похож на тех мужчин, что были там, у нас. Он — настоящий джентльмен. — Она нервно смеется. — Я понимаю, звучит старомодно, но это правда.
Снова перевожу взгляд на нее и улыбаюсь.
— Не вижу ничего плохого в старомодности.
— Думаю, на самом деле меня беспокоит чувство вины. Вины за то, что у меня так много всего. Вот из-за чего я чувствую себя несчастной — а вовсе не из-за Пьера. Его я люблю. — Она на секунду умолкает. — Помните цитату из Генри Дэвида Торо о том, что счастье неуловимо?
— Да?
— Думаете, это правда?
— Думаю, эту мысль следует подвергнуть внимательному анализу.
— Тогда, пожалуй, мне следует переключить внимание на другие вещи.
— Наверное, это хорошая мысль.
— Вот только я не знаю, с чего начать, — говорит она и смотрит на меня. — Я так из-за всего нервничаю, это очень мешает.
Я опускаю ручку и закрываю блокнот.
— Помните, во время первой встречи мы говорили о релакс-терапии?
— Да, звучит прекрасно!
Я встаю.
— Ну что ж, приступим?
Глава 33
НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО ЗВОНИТ ДЕББИ:
— Как ты?
Притворяться перед Дебби смысла нет.
— Ужасно. Мы с Лео расстались.
— Элис, дорогая, как грустно.
— А