Вершина. Да ведь вы там давно живете. Уже несколько лет.
Передонов. Я хозяйкою недоволен. Она пьянствует, шумит на дворе, беспокоит меня, а у меня нынче нервы слабы стали, — все неприятности. И она ужасно дерзкая.
Вершина. Ну, хозяйка дерзкая оттого, что ваша… сестрица уж слишком пылкая особа.
Передонов нахмуривается. Тупо глядит перед собою полусонными глазами. Вытаскивает из кармана карамельку, очищает ее от бумажки и принимается жевать. Взглядывает на Марту. Вытаскивает горсть карамелек. Протягивает их сначала Вершиной, потом Марте. Те берут по одной.
Передонов. Нате, хорошие бомбошки, дорогие, тридцать копеек за фунт плачено. Да вы больше берите. У меня много, и хорошие бомбошки, — я худого есть не стану.
Вершина. Благодарю вас, я не хочу больше.
Марта. Благодарю вас, я не хочу больше.
Передонов. Ну, как не хотеть. Нате…
Из горсти берет одну карамельку себе, остальные высыпает на колени к Марте. Марта молча улыбается, наклоняя голову. Передонов вытаскивает из кармана еще одну карамельку и протягивает ее Владе.
Передонов. Ну, нате уж и вам одну.
Владя. Покорно благодарю, Ардальон Борисыч.
Передонов. Пива сколько бутылок сегодня выдули?
Владя. Я не пью пива.
Вершина шепчет что-то Марте. Марта переглядывается с Владей, и они оба уходят.
Вершина. Что вы не женитесь? Чего еще ждете, Ардальон Борисыч? Варвара ваша вам не пара, извините, прямо скажу.
Передонов. Здесь для меня и нет пары.
Вершина. Не скажите. Здесь есть много лучше ее, и за вас всякая пойдет.
Передонов. Всякой мне не надо.
Вершина. Не о всякой и речь, да вам ведь не за приданым гнаться, — была бы девушка хорошая. Вы сами получаете достаточно, слава Богу.
Передонов. Нет, мне выгоднее на Варваре жениться. Ей княгиня Волчанская протекцию обещала. Она даст мне хорошее место. А потом и директором сделает. Я генералом буду.
Вершина. Уж слишком вы полагаетесь на слова вашей сестрицы. Ну, а скажите, она много старше вас. Конечно, это — не мое дело, а только со стороны жалко, что такой хороший молодой человек должен жить не так, как бы он заслуживал по своей красоте и душевным качествам. Да вы и без протекции далеко пойдете. Неужели не оценит начальство? Что же вам за Варвару держаться?
Передонов. Вот Рутиловых мне сватают. Веселые барышни.
Вершина. Ну, уж не из Рутиловых же барышень вам жену брать, — они легкомысленные, а вам надо жену степенную.
Передонов. Это верно. Я вертушку да хохотушку не возьму.
Вершина. Вот бы взяли мою Марту. Хорошая девушка. Она у меня уж близко года живет. Как я моего покойника похоронила, так и взяла ее да ее брата. У них большая семья, и все дети хорошие. Марта и Владя домой на день едут, на праздник, — вот бы и вам с ними погостить в деревне, у ее отца. За ними работник в телеге приедет.
Передонов. Тесно.
Проходят Марта и Владя. Вершина показывает им рукой на скамейку, — они садятся.
Вершина. Ну вот, тесно… Отлично разместитесь. Ведь недалеко, всего шесть верст проехать. Разместитесь удобно. Вы с Мартой на заднем сиденье, а Владя с работником — на переднем.
Передонов. Не поеду. Тесно. Четверо, да еще вещей наберут с собой.
Вершина. Ну, если вы думаете, что тесно, то Владя и пешком может идти.
Владя. Конечно, пешком дойду в полтора часа отлично.
Передонов. Трясти будет. Я боюсь тряски.
Вершина. Тележка хорошая, на рессорах. Вот зайдите ко мне, сами увидите.
Выразительно смотрит на Марту и что-то шепчет ей. Марта краснеет, откашливается, решается заговорить с Передоновым.
Марта. Как учится Владя?
Передонов. Плохо. Ленится. Ничего не слушает.
Вершина. Как же тебе не стыдно лениться, Владя? Такой большой мальчик… Этакий стыд… Что же ты думаешь? Что из тебя выйдет?
Владя. Что ж, только год начался, я еще успею.
Марта. С самого начала надо учиться.
Передонов. Да и шалит. Вчера так развозились, точно уличные мальчишки. Да и груб, — мне дерзость сказал на днях.
Владя. Никакой дерзости, а я только правду сказал, что вы в других тетрадках ошибок по пяти прозевали, а у меня все подчеркнули и поставили два, у меня лучше было написано, чем у тех, кому вы три поставили.
Передонов. И еще вы мне дерзость сказали.
Владя. Никакой дерзости, а я только сказал, что инспектору скажу, — что же мне зря двойку…
Вершина. Владя, не забывайся. Чем бы извиниться, а ты опять повторяешь. Забыл, что я тебе говорила?
Владя. Извините, я только хотел, чтобы вы поправили.
Вершина. Молчи, молчи, пожалуйста. Терпеть не могу таких рассуждений, терпеть не могу. Тебе делают замечание, ты и молчи. Надо будет отцу сказать, чтобы наказать тебя построже. Видно, моих наказаний не боишься.
Передонов. Высечь надо.
Марта (краснея). Высечь надо.
Передонов. Вот поеду с вами к вашему отцу и скажу, чтобы вас при мне высекли, да хорошенько. Ну, хорошо, Марта Станиславовна, я поеду с вами. Погулять там у вас денек.
Владя. Правда, если вы думаете, Ардальон Борисыч, что тесно будет, то я могу пешком пройти.
Передонов. Нечего подлизываться. Если вас отпустить одного, вы еще убежите куда-нибудь. Нет уж, мы вас свезем к отцу.
Вершина. Они все боятся отца. Он у них очень строгий. Да и я им потачки не даю.
Передонов (смотрит на Марту, с удовольствием замечает, что она сконфужена). Да вы не думайте, я не про вас говорю. Я знаю, что вы будете хорошая хозяйка.
Вершина. Все польки — хорошие хозяйки.
Передонов. Ну да, хозяйки. Сверху чисто, а юбки грязные. Ну да зато у вас Мицкевич был. Он выше нашего Пушкина. Он у меня на стене висит. Прежде там Пушкин висел, да я его снял, — он нехороший человек был. На дуэли дрался. Эта грешно.
Владя. Ведь вы — русский, что же вам наш Мицкевич? Пушкин — хороший, и Мицкевич — хороший.
Передонов. Мицкевич выше. Русские — дурачье. Один самовар изобрели, а больше ничего. (Щурит глаза на Марту.) У вас много веснушек. Это некрасиво.
Марта. Что ж делать?
Владя. И у меня веснушки.
Передонов. Вы мальчик. Это ничего: мужчине красота не нужна. А вот у вас, Марта Станиславовна, нехорошо. Этак вас никто и замуж не возьмет. От веснушек надо огуречным рассолом мыть лицо.
Марта. Благодарю вас, Ардальон Борисыч, за совет. Непременно так сделаю.
Передонов (Владе). Вы что улыбаетесь? Вот погодите, приедем с вами к отцу, так будет вам для праздника дерища отличная. Что вы на меня глазеете? На мне узоров нет. Или вы сглазить меня хотите?
Владя. Извините, я так. Ненарочно.
Вершина. А вы разве верите в глаз?
Передонов. Сглазить, конечно, нельзя, это мужицкое суеверие. А только ужасно невежливо уставиться и рассматривать.
Вершина. Уж вы, Ардальон Борисыч, его извините за это. Это он на вас потому смотрел, что хотел догадаться, правду вы говорите или только шутите.
Передонов. А вот узнает, как я с его отцом поговорю. Вам надо хорошенько учиться. Ведь вы бедные.
Вершина. Да, конечно, не богаты, но только все-таки они уж не так бедны. То имение, которое их отец держит в аренде, приносит ему порядочный доход. Хоть и не роскошно, а прожить можно.
Марта. У нас на всех есть кое-что отложено.
Передонов. Ну да, я знаю, что вы бедные. Дома-то босые ежеденком ходите.
Владя. Мы это не от бедности.
Передонов. А что же, от богатства, что ли?
Владя. Вовсе не от бедности. Это для здоровья очень полезно — закалять здоровье, — и приятно летом.
Передонов. Ну, это вы врете. Богатые босиком не ходят. У вашего отца много детей. Сапог не накупишься. Ну, пока прощайте, — я тут в саду одного нужного человечка вижу, — надо поговорить. (Передонов выходит из беседки и бормочет.) Везде доносчики. Никак их не накрыть.
Навстречу Передонову выходит Крамаренко. Смотрит на него решительно и злобно. Встречаются и останавливаются один против другого.
Передонов. Чего толкаешься, черныш дрянный? Вот сейчас к отцу отведу.
Крамаренко. Подлец… (Усмехается, повертывается, чтобы уйти. Сделав три шага, останавливается, оглядывается.) Этакий подлец… Гадина… (Плюет и уходит.)