Читать интересную книгу Черная Луна - Андрей Ливадный

Старший патруля, сам бледный, как смерть, метнулся к встроенной в стену коммуникационной панели…

***

Истребитель лежал на брюхе, занимая собой почти весь ствол старой, давно бездействующей вентиляционной шахты.

Между ним и безвоздушным пространством находился всего один шлюз, заваренный наглухо еще лет двадцать назад, когда силовой купол города сдвинулся и шахта вентиляции, попав своим устьем в зону вакуума, оказалась не у дел.

Такое случается во всех больших городах: что-то строится, что-то ветшает, а что-то остается вне зоны действующих коммуникаций.

За хвостовыми стабилизаторами машины вентиляционный канал пересекал еще один шлюз, но в отличие от других деталей этой давно позабытой технической ветки он выглядел достаточно свежим, и на его швах вместо ржавчины еще держалась окалина.

Дейвид Ворсмер, который сидел за активированными панелями управления, вспомнил, как сажал машину в узкую шахту несколько суток назад. Тогда ему казалось, что столь филигранная посадка является самой сложной частью операции, но теперь он понял, что ошибался.

Он согласился бы еще десяток раз пролезть на своей машине сквозь игольное ушко, лишь бы кончилось это затянувшееся сверх всяких сроков ожидание.

Он понимал, что там, внизу, что-то случилось, иначе ребята уже давно бы вернулись…

Бортовой хронометр истребителя продолжал отсчитывать тягучие секунды, проведенные им средь гулкой тишины, неизвестности и тревоги.

По всем правилам он должен уходить.

Операция сорвалась, ребята погибли…

Дейвид не хотел верить в это. Не мог, как бы ни приучали его к дисциплине и субординации. Пилот хоть и входил в состав боевой группы, но у него оказался свой взгляд на эту работу.

Слишком часто он видел в глазах тех, кого подбирал, такую благодарность за то, что не взлетел, задержался, вытащил… что даже кровь и потери как-то сглаживались, ранили не так сильно…

Вот и сейчас… Дейвид не слышал ни звуков стрельбы внизу, ни криков, ничего, его обволакивала гулкая тишина, а таймер, на котором бежали зеленые цифры секунд со знаком минус перед ними говорил: улетай, беги, все кончено…

Минус десять минут с момента запланированного конца операции…

Дейвид вдруг порывисто встал и, не отключая приборов, полез в расположенный над головой люк.

«К черту… — с внезапным раздражением подумал он. — Легче им станет там на Элио, если я стартую и доложу: мол, не дождался, все сроки вышли… Им и так понятно — провал…»

Выбравшись из истребителя, Ворсмер потянул носом затхлый воздух тоннеля.

Пахло гарью и еще чем-то терпким, тревожащим обоняние.

Рука пилота потянулась к кобуре, извлекая импульсный пистолет. Дейвид знал, почему поступает именно так. И никакие запахи не могли остановить его, потому как за сотню боевых вылетов он насмотрелся и нанюхался всякого, а твердо усвоил только одно: мертвый член боевой группы — это тот, кого ты увидел своими глазами. Остальные живы, несмотря ни на что…

***

Денис, лежа на холодном и мокром полу, понимал, что умирает.

Никакие предосторожности не могли спасти его. Организм человека оказался абсолютно чужд той биохимии, которую спровоцировало в нем проснувшееся сознание ксеноморфного существа.

Теперь это сознание ушло, угасло, как внезапно вспыхнувшая свеча под порывом ветра. А боль осталась. Как и та смерть, что витала в воздухе и пузырилась на обезображенных телах.

Денис знал, что это такое…

Предки ластоногих существ, которые жили в воде, умели вырабатывать особый химический состав, который отпугивал врагов. Они выпускали его в воду и уплывали под прикрытием ядовитого облака.

Но Денис никак не мог воспользоваться данным приемом, хотя его мозг, оккупированный чужим сознанием, изменил функции потоотделяющих желез, заставив те вырабатывать древний яд… но все оказалось зря, он не в состоянии бежать, а губительные для его организма соединения подействуют на него рано или поздно…

«А вирус?.. — вдруг отстранение подумал он, мучительно прислушиваясь к монотонным предупреждениям, что продолжали изрыгать динамики компьютерной сети. — Родился он во мне или оказался случайно выпущен на волю в хаосе сокрушавшей все вокруг перестрелки?..»

Мысль показалась глупой, неуместной.

Кто мог ответить на такой вопрос? Разве что одно из существ, что распростерлись на полу…

Денис попытался ползти, но силы покинули его. Действие стимулятора оказалось слишком слабым подспорьем, и он опять скорчился на мокром полу, конвульсивно содрогаясь от пожирающей его изнутри боли и прекрасно осознавая, что все кончено…

Однако, кроме распростертого на полу Велехова, в лаборатории оставался в живых еще один человек. Им оказался Анри Бейкер, который все это время провел в глухом простенке между двумя аппаратными блоками, куда нырнул, как только в помещении вспыхнула паника…

Теперь он, пошатываясь, шел по проходу к тому месту, где лежал Денис.

Лицо Бейкера покрывали серые пятна, но страх так глубоко въелся в его душу, что уже не влиял на разум. Он понимал, что делает и куда идет, хотя внешне можно было предположить, что Анри невменяем: его трясло, лоб блестел от липкой испарины, и двигался он как сомнамбула, брошенная своим хозяином на произвол судьбы…

Он тоже не строил для себя никаких иллюзий.

Бейкер отдал ксенобиологии всю свою короткую жизнь и слишком хорошо понимал, что за субстанция пузырится на мертвых телах…

Единственное, что утешало в этот момент злосчастного ученого, — это тот факт, что господин Ланге не избежал общей участи. Он просто не мог не хлебнуть той дряни, что внезапно исторг Денис. Она незримо присутствовала в воздухе, в жидкостях, проникала в легкие и вползала сквозь поры кожи.

«Неповторимый опыт… — думал он, бредя по проходу меж лежащих в неестественных позах тел. — Никто не выпутается… Даже те, кто сбежал…»

Его бледное лицо исказило жалкое подобие улыбки. Бейкер понимал, что обречен. На поиск антител для уничтожения вируса, который буквально сжигал изнутри все внутренности и заставлял кожу пузыриться кровавыми волдырями, у его организма уже не осталось времени. Он умрет раньше…

В эти последние минуты перед неизбежным концом он не впал в истерику, и перед ним не вставали картины из прошлого. В душе царила пустота, даже страх истончился, став не таким острым.

Кое-как доковыляв до Дениса, он сел на пол возле него и протянул дрожащие пальцы к короткому ежику волос на голове Велехова.

Тот открыл глаза и поймал лицо Бейкера мутным, полным боли взглядом.

— Лежи спокойно, — вдруг произнес Анри, на ощупь найдя нужную точку на покрытой разъемами биоинтерфейсов черепной коробке Дениса.

Глаза Велехова мучительно закатились.

— Сейчас я тебя поправлю. — Анри скорее разговаривал сам с собой, чем с Денисом.

Со щелчком открылся затвор крохотного имплантированного в голову Дениса считывающего устройства.

Что бы ни переживал сейчас лежащий на полу человек, но мотивы действий Анри оставались для него тайной.

А все объяснялось теми глубинными процессами, что день за днем шли в душе загнанного в угол и раздавленного страхом ученого.

Глупо было предположить, что в последний миг он вдруг обрел какое-то благородство или его замучила, наконец, совесть… нет, Анри был рожден ползать, и на внезапные взлеты у него не находилось сил, даже в этот момент… Однако вместо того, чтобы биться в истерике, ощущая близкую смерть, Бейкер торжествовал.

Его страх перед Ланге, вкупе с комплексом вины, что родился на кладбище кораблей, сейчас трансформировался в нечто иное…

Бейкер оказался сильнее Джедиана. Умнее его.

Это он, Бейкер, реконструировал мозг Дениса. Он имплантировал ему сопроцессор и другие управляемые мини-компьютером системы.

В голове Велехова гнездилось не два, а три разума. Причем один из них являлся машиной, неким программным ускорителем нормальных человеческих функций, и до сих пор оставался пуст, зарезервирован, действуя лишь как промежуточное звено для связи между сознанием Дениса и виртуальной реальностью «Черной луны».

Теперь нужда в такой связи отпала…

Дрожащие пальцы Бейкера вставили крохотный кристалл в открывшееся гнездо и…

Голова Дениса опять конвульсивно дернулась.

Пошла загрузка новых базовых программ в его процессор.

Покрытое волдырями лицо Анри Бейкера исказила жуткая усмешка.

Он боялся только одного, что Джедиан Ланге слишком быстро умрет. Думать об этом для Анри было невыносимо.

Лицо Дениса перестали коверкать судороги.

— Готов? — Бейкер склонился к нему, обдав бледную кожу Велехова своим горячим, больным дыханием. — Ты будешь жить… — бормотал он, как древний шаман над своим потусторонним детищем. — Я не могу навязать тебе своей воли, некогда программировать столь глубоко, но поверь: один факт твоего существования будет для господина Ланге кошмаром, который не кончится, не пройдет… — Бейкер воткнул в голову Дениса тонкий кабель программатора и начал что-то набирать на сенсорной клавиатуре, положив ту себе на колени. — Я помогу тебе выжить… Сейчас процессор почистит твой организм… — продолжал невнятно комментировать он. — Я знаю про человека и про этих существ… — Он поднял глаза и взглянул поверх клавиатуры на гуманоидные тела, — я знаю про вас все… помирю твой организм с этим ядом… А ты… — он вдруг посмотрел на Дениса с умилением. — Ты станешь проклятием господина Ланге, которое будет убивать его изнутри. Пусть он научится бояться, как боялся я… Пусть узнает, что такое страх…