Так сказал Витольд.
Но это было предложено шасу. Золото. А для себя добавил:
«Еще власть. Сила. Могущество».
Кумар вспомнил выражение лица Витольда, когда он произносил эти слова. Нормальное выражение, обычное. Никаких признаков маниакального психоза. Чуд говорил буднично. И в его глазах…
А вот выражение глаз Ундера Итар не запомнил. Занят был, о деньгах думал. Хитрый чуд знал, с чего начинать: с золота. Возможность неприлично разбогатеть выбила на некоторое время шаса из колеи, рассеяла внимание.
Так чего же хочет Витольд? Силы и могущества? Будет зарываться на переговорах или попытается диктовать Великим Домам условия? А что потом? Война?
«Но тогда почему он не доложил о находке в Орден?»
Ответа на этот вопрос у Итара не было. И он, поколебавшись, решил не ломать пока голову. В любом случае сейчас они с Ундером в одной лодке, их интересы и цели совпадают, и они оба будут делать все, чтобы не упустить шанс.
Невероятный, фантастический шанс.
Кумар сбегал на кухню, вытащил из холодильника банку пива и вернулся в кресло.
Теперь следовало подумать о печальных вещах.
Чем грозит раскрытие плана? Предположим, сегодня ночью навы все узнают. Итар вновь поежился. Только предположим.
«Что будет со мной?»
Сделал глоток пива и усмехнулся.
«А мое положение куда лучше, чем у Витольда. Он организатор. Я же скован заклятием обещания. Почему не отказался? А вы бы отказались? Остались бы в стороне от столь грандиозного проекта? Нет. Тогда молчите!»
Разумеется, ему достанется на орехи, но чрезмерно суровым наказание не будет. Не примут в Гильдию? А что Гильдия? Семья не знатная, капитала особенного нет, максимум, чего добьешься, — собственный магазин на оживленной улице. Или сеть магазинов. Так этого можно достичь и в человеком бизнесе. Штраф наложат? За что?
— Я под заклятием, — вслух произнес Кумар. — Я под заклятием!
И рассмеялся.
Допил пиво, потянулся, понял, что сна нет ни в одном глазу, и решительно взялся за ноутбук: надо освежить в памяти доступную информацию о Железных Крепостях.
Старейшую на Земле цивилизацию основали асуры. Первые дети Спящего, первые создания Спящего или первый сон Спящего. Какого-либо культа сей легендарной личности в Тайном Городе не существовало, что оставляло широкий простор для воображения.
Впрочем, то же самое можно было сказать и о самих асурах. Навы, разрушившие их империю в ходе жесточайшей Первой войны, постарались стереть большую часть информации о давних недругах, оставив лишь самые общие сведения. Собственно, все, что в Тайном Городе знали об асурах, вышло именно из навских источников. И хотя шли разговоры о том, что в закрытых хранилищах Ордена и Зеленого Дома прячутся некие документы, доставленные из Внешних миров и проливающие свет на первую цивилизацию, верилось в это слабо. Навы пришли вторыми, во время их правления появились все остальные племена и семьи, а потому вряд ли у чудов или людов могли оказаться какие-то интересные документы.
Среди маловразумительных, путаных, а иногда и вовсе противоречивых сведений, которыми навы на протяжении тысяч лет беззастенчиво кормили общество, была, разумеется, и информация о наиболее крупных поселениях асуров: летающих Хрустальных Замках, политических и культурных центрах первой империи, и неприступных Железных Крепостях, прятавшихся глубоко под землей и являвшихся сосредоточием военной мощи асуров. Семь Хрустальных Замков и три Железные Крепости. Согласно навским источникам все они были разрушены до основания. И не доверять этой информации не было никаких причин: ни во времена расцвета Зеленого Дома, ни в ходе правления Ордена, ни теперь, когда человские археологи роют везде, где только можно, никаких следов поселений асуров не нашлось.
Если не считать вынырнувшего из ниоткуда духа.
Однако, роясь в общедоступных архивах — благоразумный Итар решил не привлекать к себе внимания и не запрашивать наиболее интересные документы из закрытых хранилищ, — Кумар сумел обнаружить весьма любопытную оговорку. В самом первом переводе навских хроник на шасский в отношении Хрустальных Замков и двух Железных Крепостей использовался термин «бландр» — «разрушено», при этом указывались точные места сражений и магическое воздействие, которое оказывали навы на местность с целью тотального уничтожения остатков поселений. А вот в отношении последней Железной Крепости древний переводчик использовал термин «сурдая», дословно — «взяли стены», после чего «краст» — «подавлено», «фур» — «потеряно» и «хандт» — «запечатано». А уже в следующей работе все Крепости считались разрушенными и последняя из их ряда никак не выделялась. Все три — «уг бландр».
Вот так.
Итар выключил компьютер, мимоходом пожалел, что допил пиво, и задумался.
Теоретически подобное поведение полностью соответствовало стилю Темного Двора: разрушить основные очаги сопротивления, а последнюю крепость взять, не считаясь с потерями. Именно такой ход навы использовали во время Второй войны Подземелий, расправляясь с бросившими им вызов осами: последнее логово захватили неповрежденным, продемонстрировав всем обитаемым мирам колоссальную мощь Темного Двора. В случае же с асурами подобный шаг мог быть продиктован еще и желанием захватить сокровища побежденных: артефакты, оружие, библиотеки, которые асуры свозили в свою последнюю твердыню. Был повод для штурма, был! Удачно ли он закончился? Наверняка. Не зря ведь древний переводчик написал, что темные «взяли стены». Зная упорство гарок, можно не сомневаться: какое бы сопротивление ни оказали асуры, приказ князя был выполнен. Навы взяли последнюю Железную Крепость…
Кумар судорожно вздохнул. Он не очень хорошо знал историю, плохо разбирался в боевых искусствах, никогда не воевал, но даже он понимал, какая битва развернулась на Земле тысячи и тысячи лет назад.
«Навы взяли Железную Крепость!»
История переписана.
«Навы взяли… И что?»
И ничего.
Темный Двор до сих пор признает, что никогда, даже во времена наивысшего расцвета, не мог достичь уровня асуров. Навы не любят об этом говорить, но и не скрывают. Неужели они ничего не нашли в Крепости? Понесли огромные потери, остались с носом, а потому решили ничего не говорить об ошибке? Возможно… Но при чем тогда термин «подавлено»? Что они подавили? Что потом потеряли? И что запечатали?
Что?!
К сожалению, древний переводчик не отличался словоохотливостью. С традиционной бережливостью шас экономил пергамент и описывал лишь ключевые события, не вдаваясь в особые подробности, справедливо полагая, что те, кто захочет покопаться в истории, сможет обратиться к навскому первоисточнику. А темные опомнились и укрыли ненужные сведения.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});