Капитан в последний раз посмотрел в окуляры стереорадара, пробежал лучом полный круг от носа до кормы. Громады Аллилуйи, неразличимые невооруженным глазом на фоне заезд, висели в увеличенной перспективе ложного «космоса» стереоприбора, где настоящих звезд вовсе не было видно. Ползучего следа, признака относительного движения, на экране не было.
На одном из летучих камней недалеко от корабля и на пару градусов вне орбиты светилась точка ярче других. Это был радарный маяк, на который и вышел капитан Стоун. Маяк тоже был неподвижен на стереоэкране, и капитан сказал Кастору:
— Запроси доплер из мэрии.
— Уже, капитан, — сказал Кастор и вскоре добавил: — Относительная около десяти миль в час — девять и семь и еще малость. Милях в семистах от нас.
— Вектор?
— Выходим почти на них. Проедем в десяти-пятнадцати милях к югу, внутри орбиты.
Роджер Стоун расслабился и усмехнулся.
— Ну, как наводка? Твой старик еще не разучился считать, а? Нормально, папа, — если учесть…
— Что учесть?
— Что ты использовал вычисления Пола.
— Когда я решу, кого из нас двоих ты оскорбил, я тебе отвечу. — Он сказал в микрофон:
— Все посты свободны от маневра. Машинное, доложите по закрытии. Эдит, скоро будет обед?
— Заперто, сынок, — доложила Хейзел.
— Через полчаса, дорогой, — ответила жена.
— Ничего себе! Человек потеет над горячим пультом, и ему еще надо полчаса ждать обеда. Что у вас за отель?
— Да, дорогой. Кстати, я опять сокращаю тебе калории.
— Бунт! Что бы сделал Джон Стерлинг на моем месте?
— А папа толстеет! А папа толстеет! — пропел Лоуэлл.
— И придуши своего ребенка. Кто хочет выйти со мной поставить добавочные двигатели?
— Я хочу, папа!
— Мид, ты просто пытаешься смыться, чтобы не помогать на кухне.
— Я могу ее отпустить, дорогой.
— Пожалеешь ребенка — испортишь харчи. Бери сухим пайком, детка.
— Не очень смешно, папа.
— А мне денег не платят, чтобы было смешно.
Капитан Стоун, насвистывая, отправился на корму. Близнецы и Мид вышли с ним. Они быстро поставили стартовые ракеты — молодежь закрепляла, а капитан лично проверял проводку. Ракеты разместили вокруг корпуса в центре корабля и по паре на носу и на корме. Подключенные к пилотскому радару и настроенные на минимальный диапазон, они быстро помогут кораблю свернуть в сторону, если нежелательный объект будет идти на столкновение с ним при достаточно опасной относительной скорости.
Во время прохода в глубь, астероидного пояса Стоуны шли просто на авось. Хотя принято считать, что пояс забит небесным мусором, статистика показывает, что там гораздо больше пустоты, чем камня, и опасность столкновения очень незначительна. Внутри узла ситуация была несколько иной — там концентрация массы в несколько раз больше, чем в других районах пояса. Но большинство старателей даже и здесь не принимало мер предосторожности — проще было ставить на то, что они всегда будут выигрывать в эту русскую рулетку, чем тратить деньги и усилия на противоударную защиту. Некоторые поплатились за это, но немногие — аварии в узле Аллилуйя происходили не чаще, чем в Мехико. Когда все вернулись на корабль, обед был готов. — Тебе звонили, капитан, — сообщила Хейзел.
— Уже?
— Из мэрии. Я сказала, что ты вышел, но перезвонишь им. Девять и шесть десятых сантиметра.
— Дорогой, обед остывает.
— Идите за стол, я быстро.
Он действительно вернулся быстро. Доктор Стоун вопросительно посмотрела на него.
— Мэр, — объяснил Роджер. — Добро пожаловать в Рок-Сити и все такое.
Сообщил мне, что городской комитет ограничил скорость космических кораблей до ста миль в час, а скутеров — до пятисот в пределах тысячи миль от мэрии. — Надеюсь, ты сказал им, куда им надо пойти со своими ограничениями? ощетинилась Хейзел.
— Нет, не сказал. Я вежливо извинился за то, что по незнанию нарушил правила, и обещал зайти засвидетельствовать свое почтение завтра или послезавтра.
— Я думала найти жизненное пространство на Марсе, — пробурчала Хейзел. — Оказалось, там одни грабители, бюрократы и сборщики налогов. И вот мы выходим на широкие просторы космоса и что же находим там? Дорожную полицию. А мой единственный сын не может им даже ответить как следует. Придется мне отправиться на Сатурн.
— Я слыхал, на базе Титан здорово холодно, — примирительно ответил Роджер. — Почему бы не на Юпитер? Пол, подай мне соль, пожалуйста.
— Юпитер? Позиция неблагоприятная. И потом, я слышала, что на Ганимеде больше правил, чем в школе для девочек.
— Мать, ты единственный известный мне трудный подросток, который по возрасту подходит для гериатрической клиники. Ты прекрасно знаешь, что человеческая колония в космосе не может жить без правил.
— Оправдание для Наполеонов местного масштаба! Вся Система залезла в корсет.
— Что такое корсет? — осведомился Лоуэлл.
— Предшественник скафандра, можно сказать.
Видя, что Лоуэлл неудовлетворен, Эдит сказала:
— Вот вернемся, милый, и мама покажет его тебе в музее.
Капитан предложил всем прилечь после обеда — они все не выспались, совершая маневр.
— У меня до сих пор в глазах рябит, — сказал он, потирая глаза, — так я таращился в стереорадар. Сосну часок-другой.
Хейзел хотела что-то сказать, но тут раздался сигнал тревоги, и Роджер мигом встрепенулся.
— Объект курсом на столкновение! Держитесь все за что-нибудь, — И сам уцепился за стойку, схватив другой рукой Лоуэлла.
Но аварийные стартовые двигатели не включились.
— Зеленый, — спокойно объявила Хейзел. — Что бы это ни было, оно идет недостаточно быстро, чтобы причинить нам вред. И, похоже, пройдет рядом. Капитан перевел дыхание.
— Надеюсь, что ты права, но я слишком часто бывал в таких переделках, чтобы полагаться на статистику. С тех пор, как мы вошли в пояс, все время нервничаю.
Мид понесла на корму грязную посуду и тут же вернулась с круглыми глазами. — Папа, у двери кто-то есть.
— Что-о? Мид, тебе померещилось.
— Да нет же, я слышала. Послушай сам.
— Ну-ка тихо все.
В тишине все услышали мерное шипение нагнетателя воздуха — работал корабельный шлюз. Роджер метнулся к нему, но мать остановила его:
— Погоди-ка, сын.
— В чем дело?
— Отойди от двери. — И Хейзел достала пистолет.
— Да убери ты его: все равно не заряжен.
— Он-то об этом не знает, тот, кто в шлюзе.
— Мама Хейзел. что ты так нервничаешь? — спокойно спросила Эдит. — А ты не понимаешь? У нас на корабле еда. И кислород. И кое-какой запас моно-аш. Тут не Луна-Сити: кто-нибудь может и позариться. Доктор Стоун посмотрела на мужа, и он, поколебавшись, сказал отрывисто: — Иди на нос, дорогая. Возьми Лоуэлла. Мид, закрой за собой люк и сиди у рации. Если услышишь что-нибудь подозрительное, радируй в мэрию и скажи, что нас грабят. Давай! — Роджер нырнул в свою каюту и вернулся с собственным пистолетом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});