Говорить, что влипла, уже слишком поздно. А вот трезветь после повышенного внимания, было как раз. И я, стараясь больше не удивляться происходящему, и не показывать, как ужас касается липкими лапами сердца, вслед за всеми остальными произношу древние слова клятвы. Правда, в отличие от других, в том числе и Рамона, на межрасовом.
— Олейор, может быть, начнешь ты?
Принц кидает яростно-хлесткий взгляд на отца. А ведь еще несколько минут назад их отношения казались безоблачными. Что происходит?!
— Насколько мы теперь знаем, появление Леры в нашем мире, — он чуть поворачивается в мою сторону, одними уголками губ улыбается, словно пытаясь меня подбодрить, если бы еще глаза, при этом, не смотрели тревожно, — связано с желанием главы рода Там` Арин вернуть отколовшуюся часть рода на Лелею. — Он сделал короткую паузу, словно в ожидании вопросов. Не знаю, чего он хотел этим добиться, но этого времени мне хватило для того, чтобы зацепиться за слово «отколовшуюся» и задаться мыслью о том, что никто не поторопился познакомить меня с родственниками, которые, как я понимаю, благополучно проживают в этом мире. — Я не могу сказать, связано это с зовом или это, действительно, стечение обстоятельств, в котором меня пытаются убедить, — он не смотрит на отца, но, теперь я в этом совершенно уверена, между ними пробежала черная кошка — но, я инициировал Валерию. — Он второй раз за время нашего знакомства называет меня полным именем, и это мне, совершенно не нравится — И она стала моей ученицей.
— Извини, Лера, — Ксандриэль обозначил мимолетную улыбку в мою сторону, но не сводит взгляда с Олейора, — мой вопрос, возможно, будет неприятен. Но, — его стальные глаза смотрят на принца пристально. Вот только, есть в его фигуре какая-то мягкость, которая заставляет меня сомневаться в том, что я вижу, — почему ты не убил их до инициации? Как это обычно и делается.
Олейор напряженно смотрит на меня. И я, чуть заметно ему улыбаюсь. То ли поддерживая. То ли… От этого момента меня уже давно в дрожь не бросает.
— Великий Маг поставил на свой род щиты. Которые и не позволили мне это сделать. — И он, так, чтобы это не бросалось другим в глаза, подмигивает мне. А потом, вполне естественным жестом, но, движением бровей привлекая к этому мой взгляд, кладет одну ладонь на другую. Слегка, при этом, ее погладив.
Вот только…
Рамон ехидно фыркает и запускает пальцы под перевязь клинков.
Клинки… Только тут до меня доходит, что они все вооружены. Причем, кроме привычной пары, у Рамона над голенищем сапога видна рукоять стилета.
И это в присутствии двух Правителей!..
— То есть, ты изначально собирался использовать Леру и ее сына, как магов Равновесия рода Там` Арин?
Ну, если светлый решил прояснить этот вопрос для меня, зря старался. Олейор этого никогда не скрывал. Более того, при каждом удобном случае, которых было немало, усиленно подчеркивал.
Так что…
— Перестань, Ксандриэль. — Князь отвлекся от изучения чего-то, таящегося в глубине дымчатого камня, что украшает его перстень. — Если бы такая возможность появилась у тебя, ты воспользовался бы ею так же, как и Элильяр. Тем более, что лишь теперь, собравшись вместе, мы смогли удостовериться в том, что та информация, которая касалась дроу, была… несколько искажена. Так что, — он, склонил голову в сторону Олейора, хотя продолжал обращаться к Правителю светлых, — давай вернемся к тому, ради чего мы здесь и собрались. — И вновь пауза. Короткая, но, ощутимо тревожная. — К заточению Великого Мага, крошке Альене, моему сыну и… — он поворачивается ко мне, — Лере.
— Мой прадед…
— Твой прадед, Лера, — он протягивает руку и кладет ее поверх моей ладони. И вновь у меня возникает ощущение, что мы с ним связаны. Как? Не знаю. Но есть что-то, кроме, естественно, бабушки, что заставляет меня чувствовать его родным и близким, — пропал спустя короткое время после того, как сбежала его дочь. И лишь этой ночью, мы смогли узнать, что эти два события — звенья одной цепи. Он потерял осторожность и… — Он чуть сильнее сжал мои пальцы, поддерживая. — Им не удается сломить его волю и заставить выполнять их приказы. Но… его силы на исходе. И если мы не сможет ему помочь в ближайшее время…
— Где он?
Князь качает головой, а потом поднимает на меня глаза. Не самые веселые…
— Он не смог определить, где. Знает лишь, кто. В нашем мире их называют Демонами Хаоса.
И я, в ответ на незаданный вопрос, киваю головой. Рассказывал мне Олейор про этот закрытый и запрещенный клан, практикующий магию Хаоса. И если вначале, в основном, туда входили полукровки от связи расы Даймонов, из закрытого нынче мира, с людьми, эльфами, демонами. То теперь, поднаторев в этом виде магии, им удается инициировать на Хаос даже тех, в ком течет всего лишь капля древней крови Черных Воинов, как еще иначе называли этих страшных пришельцев.
— Сколько он продержится? — это уже Олейор. И я, даже знаю, в каком направлении двигаются его мысли. Похоже, мое дальнейшее обучение пойдет невиданными темпами. Хотя, во всем этом есть весьма положительный момент. Вряд ли я буду в том состоянии, в котором можно удерживать отнюдь не платонический интерес к своей персоне. Хищники на кости не бросаются.
— Полгода. — Вздох, что вырывается у меня, у моего наставника и, что самое интересное, у Рамона, единодушен. — Может, чуть больше. И то, в том случае, если не случиться чего-нибудь непредвиденного.
Последняя фраза мне совершенно не нравится. Тем более что я знаю, о чем непредвиденном идет речь.
Естественно, что конспиратор из меня никакой и все мои нерадостные раздумья в полной мере отражаются на моем лице. Вызывая настойчивый интерес у всех присутствующих.
Кроме… И я поднимаю глаза на Правителя светлых. Намекая, что некоторым придется поделиться своими скелетами из ближайшего шкафа.
И вновь, наши переглядки, а затем и его легкий кивок, не становятся ни для кого секретом. И теперь все, кроме Олейора, переводят взгляды с одного на другого. Олейор же… Боюсь, что то, что я вижу, называется ревностью.
Тоже мне, нашел время. Хотя…
— Мать Альены — драконица.
А вокруг — тишина. Вот только выражения лиц у всех разные. На лице моего принца безмятежная улыбка. Похоже, он вычеркнул светлого из списка своих соперников. Его батюшка что-то задумчиво ищет в районе изящной люстры. И, судя по тому, как светлеет его взгляд, весьма успешно. Рамон делает вид, что его это нисколько не касается. Но, уж если даже я замечаю, как дергается уголок губы в предвкушении приключений, от остальных это, тем более не скроется.
Князь. Тот просто кивает, принимая это к сведению. И уважение к этому мужчине, которое я начала испытывать с того самого мгновения, как он опустился перед найденным сыном на колени, поднимается ее выше.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});