— А? Что? Кто посмел?! — Арх Пятьдесят Девятый таращился на ворвавшихся в опочивальню, возлежа меж подушек и голых девиц. Один из чёрных метнул квадратную пластину, и она с тупым звуком вошла в череп повелителя, точно в середину лба. Остальные ринулись вперёд, размахивая короткими мечами. Девицы подняли визг, пытаясь заслониться кто руками, кто подушками, но нападавшие хорошо знали своё ремесло. Через несколько секунд всё стихло.
— Уходим, быстро! — Главарь ночных убийц уже засовывал отрубленную голову Арха Пятьдесят Девятого в мешок.
* * *
Закат багрово алел за окном, предвещая на завтра ветреную погоду. Но это завтра, а сегодня стоял мёртвый штиль, духота, и на небе ни облачка…
Гевар вздохнул, утирая пот вышитым полотенцем, вернулся к разложенным на столе документам. Итак, что у нас на сегодня…
Ровные мелкие строчки на выделанной телячьей коже — обычное дело для Гиамуры, где не растёт папирус. Это донесение пришло обычным путём, с караваном, через Медный перешеек.
«…Численность армии Гиамуры увеличена до восьми пехотных полков, идёт формирование девятого…»
Начальник тайной службы почесал подбородок. Значит, девять полков. Пока шло письмо… Да, это будет трудно. Впрочем, Герхем время тоже не теряет. Жаль, этих адских орудий всего только двенадцать. Что делать, бронза нужна не только на огненные трубы… Ладно. Для первой задачи — развалить стены Архона — вполне достаточно, а там будет видно.
Следующий документ был начертан на папирусе. Вообще-то ввоз папируса в Гиамуру запрещён, и держать у себя дома такие вот тонкие, почти невесомые листки попросту опасно — первый же обыск укажет, что здесь поселился агент Сидоммы. Однако почтовые голуби не в силах таскать толстые кожаные манускрипты.
«Довожу до твоего сведения, мой господин, что купец не согласен, и вариант «скарабей» бесполезен. Пробую уговорить по варианту «оса».
Гевар в раздражении побарабанил пальцами по столу. Стало быть, «купец» — Верховный жрец Гиамуры Валхал — жив и здоров. План «скарабей» — отравление — провалился. Что ж, «оса» — выстрел из дальнобойного самострела — должен поправить дело… Однако сколько можно копаться? Валхал, судя по донесениям, уже наладил производство орудий!
Ещё документ — на этот раз дощечка, покрытая воском. Крупные, немного корявые знаки — писал явно не жрец-каллиграф при Храме.
«…На сегодня пролётов «летающих лодок» — семь, из них три…»
Начальник тайной службы усмехнулся. Значит, этому Клопу удалось… Обычно наблюдатели не видят «летающих лодок» месяц и более, а тут за день семь штук. Причём обычно эти штуковины видны лишь в виде серебристых мошек высоко в небесах — не то что на корабли высаживаться… Из того факта, что активность остроухих до сих пор не улеглась, можно заключить, что похищенную девку они так и не нашли. Что ж, осталось подождать, покуда ценный подарок достигнет получателя. А потом осторожно, исподволь довести до сведения остроухих, где именно находится пленница.
Осторожный стук в дверь прервал размышления главы тайной службы.
— Мой господин, важные сведения из Архона, — шелестящим голосом произнёс секретарь, подавая маленькую капсулу голубиной почты.
Сломав крохотную печать, Гевар извлёк тонкий листок, развернул, и по мере того, как вчитывался в мелкие строки, на лицо его наползала хищная улыбка.
— Ну наконец-то! Первый ветерок…
Глава седьмая
Первый ветер
— …Двести золотых, и ни одним меньше! Это же не камышовая вязанка глиномесов, ты погляди — это же горная сосна!
— Ещё надо посмотреть, не проел ли морской червь днище твоей посудины! А то — «горная сосна»…
Клоп напирал на потенциального покупателя, как будто шёл на абордаж, однако коренастый купчина с золотой цепью на шее стоял на своём бесстрашно, словно находился в каменной башне.
— Да какой хозяин допустит, чтобы такой корабль изъели черви! После каждого плавания на берег вытаскивали и смолили! Опять же горной смолой!
— А вот давай сейчас вытащим и поглядим! Червю много не надо, он за полгода изгрызёт так, что на растопку не останется!
— Ну так бери и вытаскивай! Да устыдится неверующий, или как там сказано у жрецов… Двести, почтенный!
— Какой двести, нос и корма обкромсаны… Сто пятьдесят последняя цена!
— Я ж тебе объяснял, почтенный. — Голос Клопа стал тихим, и где-то даже скучным, только глаза опасно блестели. — Если бы не это дело, мы бы не ушли от пиратов… Хорошо, сто девяносто.
— Мне всё равно, слушай, от пиратов ты уходил или, к примеру, от летающей лодки остроухих. — Купец ухмыльнулся, уловив тень, пробежавшую по лицу капитана. — Хорошо, сто шестьдесят, и закончим на этом.
— Сто восемьдесят! — свирепо сверкнул глазами Клоп.
— Сто шестьдесят или прощай. Ну?
— Чтоб тебя каждый день посещали остроухие со своей летающей лодкой! — сплюнул за борт Клоп. — Забирай!
Пираты, сгрудившиеся в нескольких шагах за спиной своего капитана, с затаённой алчностью следили, как звякали золотые кольца, ложась на чашу весов. За спиной купчины настороженно замерли его люди, недвусмысленно положив ладони на рукояти бронзовых мечей. Голая Пристань — не то место, где верят незнакомым, да и знакомым далеко не всегда. И даже клеймо на золотом кольце тут принято подвергать сомнению.
— Сто шестьдесят! — Купец кинул на весы последнее кольцо.
— Воду! — отрывисто бросил Клоп. Кто-то из команды подскочил, поставил рядом с весами кожаное ведро, обычное для корабельного инвентаря.
— Как там, говоришь, записано у жрецов: «да устыдится неверующий»? — хмыкнул купец. — Может, и мне таки выкатить на берег корабль, э?
— А ты не пугай! — Пират уже черкал на дощечке, покрытой воском, вычисляя. — Корабль никто в здравом уме гноить не станет, а вот свинец позолотить — это запросто.
Купчина хохотнул.
— Эй, парни, занимайте места на судне! Бывай здоров, капитан!
— И тебе того же, почтенный. — Клоп нанизывал на шнурок мокрые кольца. Уложив последнюю связку в кожаный кошель, кивнул своим: — Уходим.
Голая Пристань, раскинувшаяся вдоль берега на добрых полторы тысячи шагов, кишела и гомонила на все голоса. Ревели ослы и вьючные антилопы, блеяли бараны и козы, орали и ругались на всех языках погонщики и купцы. Кого тут только не было — надменные сидоммские купцы в одеяниях из белого полотна, расшитого цветными нитями (а у кого-то и золотом), торговцы из Гиамуры в своих одеждах из крашеной шерсти, купчины из Архона в пёстрых хитонах, болотные жители из низовий Двуречья, прибывшие сюда на вязаных камышовых ладьях, дикие горцы в бараньих кацавейках до середины бедра и ожерельях из звериных зубов… Не хватало разве что гостей из далёкой страны Хаара-Па. Говорят, когда-то здесь обретались даже орки, выменивая шкуры и вяленое мясо на бронзовые ножи и копья, однако вот уже много лет вход в места, где обитают люди, низколобым запрещён.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});