Ученые мужи, возможно, скажут, что нет нужды беспокоиться. Человек — существо находчивое. Потребности стимулируют инновации — так было и так будет. Если есть проблема, будет и решение, изобилие решений. Вкус месяца — сиденафил цитрат и флюоксотин гидрохлорид, также известные как Viagra и Рrоzac. Для некоторых больше ничего и не осталось. Мы перешли от братьев по панку к братству по героину. Эти фармацевтические собратья помогают реализовать мечту нашего времени. И действительно, когда дела идут совсем плохо, эти препараты дарят то, что мы называем хорошей жизнью.
Ощутите вкус добродетели! Рrоzas — пища для современных душ — маленькая таблетка, дающая мозгу дополнительную порцию серотонина, а душе — особенные переживания. Повышая приток крови к определенной части тела, Viagra является пищей любви. Съел — и порядок. Слишком легкомысленно? Посмотрим на показатели продаж. Эта сладкая парочка занимает места в верхней части списка самых популярных лекарств западного индустриального мира. Отбросьте идеализм, хорошая жизнь весит всего несколько граммов, а стоит столько же, сколько золото. И это еще мягко сказано. Фунт Viagra стоит $11766, а фунт золота — всего лишь $4827,20.
Невероятные прибыли, которые эти препараты принесли Рfazer и ЕIi LilIу, завораживают. Но за этим блаженным союзом прибылей и фармацевтов стоит нечто большее. Важный и интригующий аспект ситуации в том, что она рассказывает нам об обществе и о будущем. Любая разновидность успеха есть лишь зеркальное отражение чего-то еще. Единственный вопрос — чего именно?
Самая незначительная вещь может иметь громадное побочное действие. Поразмыслите над этим. Даже если запланированные последствия потребления лекарственных блок-бастеров охватывают только небольшую долю один, два, три, семь или одиннадцать процентов — того, что реально движет людьми в наше время, тогда нам просто необходимо придумать новые способы того, как мотивировать, вдохновлять и вести за собой эти похотливые и счастливые создания.
Свобода выбирать или терять
Посмотрите в зеркало. Что вы там видите? Безудержный индивидуализм увеличивает возможности личностного роста, но также ведет ко все большему одиночеству. Viagra повышает продуктивность, но не устанавливает взаимоотношения, видимо, поэтому нам нужен еще и Рrоzac. Люди, не способные найти родную душу, сменили свою локальную принадлежность на глобальную изоляцию. Индивидуализм одновременно вознаграждает и предъявляет требования. В лучшем случае караоке-капитализм приводит к свободе и новым возможностям. В худшем попутным продуктом роста индивидуализма становится себялюбие и одиночество.
Свобода — слово, часто употребляемое довольно нестрого и в исключительно позитивном смысле, — это сложная концепция. Существует как минимум три вида индивидуальной свободы: свобода мыслить, свобода говорить и свобода действовать. Новая элита наслаждается полной свободой. Прочая часть человечества в лучшем случае свободна мыслить и говорить, но только не действовать. Ненормальное распределение заканчивается апартеидом. Классовое общество возвращается.
Фактически, чем более искушенными становятся компании в управлении моделями, настроениями и талантливыми людьми, тем сильнее они способствуют становлению двойной экономики, при которой соседствуют роскошь для избранных и второсортная жизнь для остальных; работа для удовольствия и работа по необходимости, в зависимости от того, кто вы есть.
Если мы и правда возвращаемся в мир, где действует закон джунглей, компании из стран с меньшим фокусом на заботу получат ггреимущесгво. В бизнесе это называется преимуществом начального хода. Организации, базирующиеся в США, этом очлоте страстных проповедников рынка, имеют наилучшие шансы. Заметьте, мы сказали — компании, базирующиеся в США. Любая компания из любой части света имеет возможность начать бизнес в этом творческом кластере капитализма.
Нас ожидает будущее, по форме напоминающее американские горки, в котором космократы и потребители живут и работают бок о бок. Предприятия, использующие стратегии и структуры прошлого, попросту не смогут выжить за счет все уменьшающейся прослойки среднего класса. По сути, наша экономика, предприятия и жизнь находятся в процессе реформирования.
Дженис Джоплин однажды спела: «Свобода — это когда нечего терять». Все мы обречены. Те, у кого есть компетенции или капитал, обречены на свободу (как полагал Жан-Поль Сартр и другие экзистенциалисты) на свободу выбора. Они не зависят от случая. Те, кто вынужден жить по воле случая, просто обречены — освоб-речены — по крайне мере, в экономическом смысле.
При караоке-капитализме правят рынок и индивидуализм. Забудьте о личной жизни. Новая реальность в том, что мы продали нашу жизнь и наши взаимоотношения — личные и профессиональные. Все продается, повсеместно и в любое время суток. Обладающие ресурсами люди правят балом. Мадонна была права. Мы живем в материальном мире.
Одна маленькая проблема, хотим ли мы этого? «Я видел, что лучшие умы моего поколения разрушены безумием», писал поэт битник Аллен Гинзберг. Хотим ли мы рисковать настолько, чтобы увидеть, как лучшие умы нашего поколения будут разрушены бесчувственной стихией рынков? Если нет, самое время подать голос.
Эго выходит на авансцену
Большого Брата[Аллюзия на «1984» Джорджа Оруэлла] больше нет, разве что на телеэкранах. Вся ответственность легла на нас. Пока свобода принадлежит каждому в отдельности, ответственность простирается далеко за пределы отдельного человека. Кажется вполне естественным, что чем большей свободой наслаждается человек, тем больше ответственности за все человечество он должен на себя принять.
Более двух тысяч лет назад Аристотель разделил всю деятельность в сфере купли-продажи на аесоnomice (экономику) и chrematistike. Первая касается ведения «хозяйства» или поддержания в надлежащем состоянии государственного устройства, вторая имеет отношение исключительно к деланию денег. По мнению философа, аесоnomice — занятие естественное, а chrematistike — нет. Однако сегодня, похоже, неестественное стало самым что ни на есть естественным занятием. Медленно, но верно аномалия становится нормой.
Одна шведская крона, вложенная на Стокгольмской фондовой бирже в 1979 году, сегодня эквивалентна 90 кронам.
Около 85% доходов фондового рынка 1990-х осело в карманах 10% самых богатых людей США.
Около 40% доходов фондового рынка 1990-х осели в карманах 1% самых богатых людей США.
Компетентные люди могут пользоваться и пользуются новыми свободами в беспрецедентных масштабах. Капитал выставляет счет, а капиталисты несут ответственность.
Свобода означает возможность диктовать условия. Последние несколько лет единственная реальная налоговая льгота в Швеции существовала для очень богатых людей. Начиная с 1997 года 16 миллиардеров (в шведских кронах), владеющие более чем 25% голосов в торгующих на рынке компаниях, не платят налог на собственность. Закон был принят при содействии социалдемократического правительства. Вспомним, что в караоке-мире левые защищают не только рабочих, но и капиталистов. Для политиков это означает, что либо они отреагируют на подобные требования, либо те, кто в состоянии уехать, уедут. И если это могло случиться в Скандинавии, то может произойти где угодно.
С ростом Свободы и индивидуализации возможмости для проявления элитарного поведения также растут. «Не то чтобы люди стали более алчными, чем в прошлом поколении, просто возможности проявить жадность невероятно выросли», — сказал, обращаясь к Конгрессу, председатель Федеральной резервной системы США Алан Гриспен. Фрейд ошибся в одном. Как в случае с «Гражданином Кейном» Орсона Уэллса, жадность это следствие воспитания, а не природы. Сегодня эгоизм может быть исключительно разрушительным. (Это можно отнести на счет полного отсутствия дискуссий о том, каков критерий хорошей жизни, помимо стремления умереть богатым.) Или, как однажды сказал Генри дэвид Торо: «Люди превратились в инструменты своих инструментов». Структуры, которые мы когда-то создали, теперь обтесывают нас самих. Материальный прогресс не равняется прогрессу нравственному. Если ничего не изменится, продукт переплавки морали — заразная жадность, как назвал это Гриспэн, останется с нами надолго. Создается впечатление, что у ребят из Еnron есть что-то общее с красотками L’Огеаl — они все думают, что достойны этого. Добро пожаловать в эго-кономику!
О храмах, дворцах и рыночных площадях
Отец бюрократии Макс Вебер однажды заявил, что общественная система может осуществлять координацию тремя разными способами: мечом, кошельком или словом. Либо вы принуждаете и запугиваете людей, либо покупаете их, либо пытаетесь убедить. ХХ век дал примеры. Куда ни глянь, использования всех трех инструментов. Из общества страха Гитлера и Сталина мы попали в общество, в котором доминируют толстые кошельки — Гетти и Сорос. В итоге мы оказались в основанном на знаниях мире Гейтса и Делла. Но, похоже, куда ни глянь, деньги все еще правят.