могу — я не лекарь, и не маг, но что-то такое есть. Узнаю, обязательно расскажу. Покамест, вместо того, чтобы размышлять, нужно действовать — идти в бой без разведки, без языка и даже без рекогносцировки местности. Нет, так неправильно и непрофессионально. Лучше считать, что я как раз и провожу разведку боем, а заодно изучаю местность, где развернутся боевые действия. Вот, нашел подходящее определение и стало легче.
Кремень, ударившись о кресало, высек искры, запалившие факел. С непривычки показалось, что в яркий день посмотрел на солнце, даже ослеп, перед глазами заплясали «зайчики». Пришлось отвести руку в сторону, смежить веки и переждать несколько секунд. Зрение восстановилось, хотя «зайчики» еще плясали. Подумалось — а что бывает с теми, кто провел в темноте не сутки, как я, а гораздо дольше, а потом вышел на яркий свет?
Имущества у меня немного, ничего не забыл, ножи прибраны, второй факел сунут за отворот камзола. Плащ стесняет движения, но пусть висит.
С факелом шагать по длинному коридору веселей. Я шел, попутно освещая стены, выискивая — нет ли здесь дверей, за которыми томятся узники, вроде меня? Может, проку от них никакого, а может, чем-то помогут, а мне любая помощь сгодится. Пусть даже не дерутся, а просто подержат факел — уже неплохо.
Но ожидания оказались напрасны, на всем пути видел только глухую каменную стену, поблескивающими вкраплениями. Нет, не серебро и уж конечно не золото, а обычный гранит. Не помню, что там блестеть должно?
Чем ближе подходил к главному залу, где получил «аудиенцию» у колдуньи, тем явственнее доносился какой-то шум. Поначалу не очень внятный, но постепенно, когда в темноте туннеля проявилась огромная дверь, он стал гораздо четче и уже можно было расчленить на составляющие — звериное рычание, вскрики, падение тел и звуки ударов, а еще чья-то совсем невнятная или неразборчивая речь. Стало быть, началась схватка, хотя нет характерного лязга клинков. Кто с кем воюет? Неужели латники отыскали логово оборотней?
Я попытался открыть дверь, потянув на себя — не получилось, толкнул в другую сторону — поддалась на треть дюйма. Не мудрствуя лукаво поднес факел.
Огонь облизывал сухое дерево неторопливо, даже медленно, а оно все не загоралось. Приплясывая от нетерпения, я подгонял ленивое пламя то крепким словом, то просьбой и тут, вроде и неожиданно, дверь вспыхнула, да так, что я едва успел отскочить в сторону не опалив морду. Ладно, что нет бороды и усов — их бы не спас.
Как только пламя спало, я от всей дури пнул в середину двери, раскрывая еще горевшие створки.
Внутри действительно шло сражение — десятка два гномов (откуда взялись?), с фонарями, висевшими на груди (вот откуда свет!) храбро атаковали вервольфов, численно превосходивших их раза в два. Особо разглядывать некогда, но успел узреть, что лишь половина тангаров имела доспехи и настоящее оружие, а остальные — в простых куртках и войлочных шляпах, с кирками.
Гномы дрались отчаянно, но бестолково. На полу уже лежит не меньше пяти тяжело раненых, а то и убитых тангаров, а вот тел их соперников не увидел.
Я где-то слышал, а может читал, что гворны, сиречь гномы — непревзойденные рудокопы и металлурги (с этим не спорю), еще и могучие воины. Гворн в доспехах, вооруженный секирой, справится с опытным воином, а в едином строю малорослики сметут любую армию мира. А вот здесь, извините, у меня имеются сомнения. Если ты занимаешься ремеслом, уделяя ему десять часов в сутки (а гворны, говорят, трудятся по четырнадцать), где взять время на воинскую подготовку? Кирка, как оружие, штука отличная, ею можно сражаться, словно клевцом, только вначале стоит потренироваться. А как можно держать строй, если до этого ты никогда не стоял плечом к плечу со своими товарищами, не учился прикрывать соратника щитом? А ведь мало удержать строй, надо еще и драться, а этому предшествуют долгие часы тренировок. Нет, не верю. Либо ты мастер в ремесле или торговле, в целительстве, да в чем угодно, либо ты опытный воин, а третьего, сочетавшего в себе и то, и другое, не бывает.
Вот, заметно же, что среди сражавшихся гномов есть профессионалы, знающие, с какой стороны хвататься за меч. Те, у кого оружие и доспехи — верно, из купеческих охранников? — имеют представление о том, как следует воевать — эти прикрывают друг друга, бросаются в короткие контратаки, отбрасывая вервольфов, а иной раз и наносят волко-людям удары в жизненно важные органы, а вот те, что с кирками, явно «цивильные», только вчера вылезли из штрека. И силушки им не занимать, а вот умения не хватает. Враг — это не горная порода, не способная уйти от удара или ответить обидчику.
Но самое худшее, что «цивильные» сражались каждый сам за себя. Вон, два верфольфа атаковали одного из тангаров. Пока тот отмахивался от первого, второй оборотень, резко подпрыгнув, сомкнул зубы на шее гнома, а стоявший рядом «цивильный», вместо того, чтобы прийти на помощь товарищу, пытался врубиться киркой в строй вервольфов, которые не принимали бой, а разбегались.
Мои размышления не мешали выбрать выгодную позицию для атаки и отыскать добычу для самодельного оружия. Итак, первой «пробой» для кистеня стал подраненный и отковылявший в сторону оборотень, пытавшийся зализать перебитую кайлом лапу. Бросок — и кусок гранита встречается с лобастым лбом, сминая череп, а вервольф, не успев даже заверещать или заскулить, падает на каменный пол, сучит лапами и начинает мерцать, превращаясь в человека…
Дальше дело пошло веселее. Пока вервольфы осознали, что их атакуют с тыла, я успел уложить пару мохнатых тварей, взламывая кистенем черепа, хрустевшие, словно куриные яйца под сапогом пьяного мародера. Думается, что настоящие волки, да и люди, скорее всего, уже кинулись бы на меня. А эти изволили обернуться только тогда, когда мой гранит лишь скользнул по черепушке вервольфа, а тот успел заверещать.
Вот, теперь волко-люди взялись за меня. Один прыгнул слева, но наткнувшись мордой на факел, завизжал, откатился в сторону, прямо под ноги «цивильного» тангара, а тот, надо сказать, не сплоховал, одним ударом пробив череп оборотня.
Нет, даже дикие псы из Черного леса, с которыми как-то довелось столкнуться, дрались правильнее и более умело, чем эти. Ну почему эти твари пытаются непременно перервать горло, забывая про руки, ноги и пах? Почему человеческий разум, присутствующие в телах волков, не подскажет простейший способ борьбы с тангарами — одному оборотню броситься под ноги наступающему, уронить его на пол, а другим накинуться сверху?