Читать интересную книгу Хозяин Земли Русской. Третий десант из будущего - Алексей Махров

Сзади раздается мощный рев двигателя. Это подъехал на еще одном «медведе» Димыч. Ему удалось уговорить меня использовать броневик в качестве трибуны. Я упирался как мог, но он, зараза такая, сумел перетянуть на свою сторону почти все мое окружение. Видите ли, броневик символизирует мощь оружия и автопрома! Когда эту белиберду повторяли, словно ученые попугаи, Ренненкампф, Шелихов, Гревс и Духовский -я еще держался, но когда Татьяна со своим милым акцентом заявила мне: «Если ты будешь говорить с броневика, милый, то это будет символизировать мощь нашего оружия и нашей промышленности», -я сдался. Хотя меня до сих пор не покидает ощущение, что плевать Ди-мычу на автопром, а вот над историей похихикать хотелось...

На башню «медведя» залезать крайне неудобно, и я поначалу хотел ограничиться капотом. Но хитрый Димыч внес в конструкцию некоторые усовершенствования, заключавшиеся в приваривании к борту стальной лесенки, а на крышу башни прочных поручней. Накануне я два часа репетировал «восхождение», стремясь добиться, чтобы это выходило быстро, но не создавало впечатление спешки. И вроде бы мне это удалось. Тренировки не прошли даром -я пулей взлетаю на броневик и величественно выпрямляюсь. Ну, с богом...

—Что, доигрались?

Я произношу это негромко, но все молчат, так что слышно в самом дальнем уголке.

—А я ведь к вам обращаюсь, -пристальный взгляд в сторону русской части пленников. -Ладно эти, островитяне, они приказ выполняли, но вы... Э-эх! (Энергичный взмах рукой.) Видеть вас не могу -противно. Убирайтесь на все четыре стороны. И чтоб духу вашего в России не было. Сейчас же на поезда, до границы и взашей, к... (долгая пауза).

В колоннах шевеление. Такого пленники не ожидали. В самом деле не ожидали. Прогнать из России, в никуда? А здесь семьи, дома, Родина...

Внезапно, по единому порыву, колонны русских с воем рушатся на колени. Несколько «пленных» офицеров, посчитавших, что дворянам и офицерам на колени бухаться невместно, попытались остаться стоять. Но оказавшиеся рядом солдатики моментально опускают их «ниже плинтуса» и приводят в общее, коленопреклоненное состояние. Не самыми джентльменскими способами. Шум такой, что я просто молчу. Проходит минута, другая...

Постепенно из этого человечьего воя начинает ясно выделяться:

—Батюшка, смилуйся! Отец родной, прости, пощади! Бес попутал!

Я молчу с неприступным видом. Так, дальше у нас по сценарию...

На парад-плац выходит священник. В толпе по краю Марсова поля шепот: «Иоанн, протоиерей Иоанн!»[95] Он подходит ко мне, низко кланяется:

—Прости их, великий государь! Не ведали заблудшие, что творят. Не лишай их родины. Я, монах недостойный, молю тебя за них. Будь милосерден. А они, всем сердцем раскаявшись, отслужат тебе твою милость. В том и присягнуть могу. -Он поднимает вверх крест, а потом опускается передо мной на колени.

—Поднимитесь, святой отец. И не просите за них больше. Я-то их, может быть, и простил бы, да Родина предателей не простит!

Словно в подтверждение своих слов я оглядываюсь на свою свиту. Ренненкампф деловито разглаживает усы, Гревс застыл изваянием, Волкобой что-то тихо шепчет Долгорукову. Татьяна нервничает. Она понимает русский уже достаточно и сейчас искренне сочувствует пленным. Ведь ни я, ни Васильчиков не предупредили ее о сценарии...

Неожиданно из толпы народа выскакивает и мчится к нам невысокая крестьянская девушка в простенькой, но чистой одежде, со сбившимся назад платком и развевающейся косой. Она подбегает к «Жигулям» и бросается на колени перед Мореттой:

—Матушка, заступница, помилуй! Попроси государя помиловать их, -она всхлипывает и заливается слезами. -Брат у меня там... Глупый он... обманули его...

Татьяна растроганно шмыгает носом и смотрит на меня, словно на икону. Затем вылезает из машины и подходит к броневику. В наступившей тишине звенит ее голос:

—Муж мой, ваше величество! Я тоже прошу вас о пощаде для этих несчастных...

Я, немного отвернувшись от толпы, делаю вид, что задумался. Тишина становится оглушающе давящей. Наконец я поворачиваюсь к пленным:

—Хорошо, я пощажу вас. Но вот что же мне с вами делать? В армии вам места нет, а на что ж вы тогда нам?

Рев из коленопреклоненной массы становится оглушительным:

—Батюшка, да куды хошь! Хоть в Сибирь!

Я делаю вид, что задумываюсь:

—В Сибирь? Ну, в Сибирь -так в Сибирь! Да будет так! Пока вы -мне не подданные! Отправляю вас всех к великому князю Павлу, на строительство. Если заслужите -он сам вам даст свое поручительство. Только с ним, с его поручительством, вы снова -подданные России. А пока вы лишены всех прав и моей защиты!

Васильчиков прыгает в седло быстро подведенного вестовым коня. Привстав в стременах, князь зычно кричит:

—Лишенцы! Слушай мою команду! К погрузке на поезда! Для строительства Транссибирской магистрали! По-ротно! Первая рота -прямо, остальные -на-пра-ВО! Шагом, марш!

Под грохот барабанов колонны строителей Транссиба покидают Марсово поле. Каждая рота, проходя мимо нас, орет: «Великому государю, Николаю Александровичу, слава! Ура!» Молоденькая крестьянка, «сестра» кого-то из лишенцев, целует Татьяне руки. А из верхнего люка броневика появляется Димыч. Он смотрит на меня снизу вверх и ехидно спрашивает полушепотом:

—Величество, а когда уже знамена бросать будут?

Я незаметно показываю ему кулак. Шутки ему все...

А у меня ведь еще вторая серия осталась...

...Вновь взревывает движок «Медведя», я вцепляюсь в поручень, чтобы не сверзиться с этой верхотуры. Но Димка ведет тяжелую машину очень аккуратно и плавно. Меня даже не качает. Мы не спеша подъезжаем к стоящим на парад-плаце англичанам:

—Я буду говорить с вами по-русски. Кто знает этот язык -поднимите руки!

Жидкая поросль рук взметывается над угрюмыми колоннами.

—Говорить буду медленно, поэтому успеете перевести услышанное своим товарищам.

Пауза.

—Вы напали на нас без объявления войны! Вы влезли к нам в дом! Подло, как ворье среди ночи. Почему? Чем мы вас обидели? Мы украли у вас хлеб? Мы грабили ваши дома? Мы насиловали ваших жен и дочерей? Мы убивали ваших братьев?

Англичане молчат, но молчание их становится каким-то испуганным. Кажется, будто тишина наполнилась страхом и ожиданием чего-то невыносимого. Многие косятся на башенный пулемет у моих ног.

—Вы скажете, что вы солдаты и выполняли приказ. А я вам отвечу: тот, кто выполняет подлый приказ, бесчестный приказ, солдатом считаться не может! Ваша страна и ваша королева до сих пор молчат.

Никто не интересуется, живы вы или уже умерли. Вы им не нужны! Но и нам вы не нужны. А потому я поступлю с вами так: вы все, сколько вас тут есть, невзирая на бывшие ваши чины и звания, отправитесь в Сибирь. Там вы станете работать, пока не отработаете то, что разрушили, украли или слопали. После этого -на пароход, и катитесь, куда угодно! Нам человеческое отребье без надобности! На время пребывания в России вы лишаетесь всех прав. Вы -никто, вас нет! Будете работать -будут кормить. Ступайте. Ни мне, ни остальным людям вы больше не интересны.

Колонны смыкаются и под конвоем серьезных пехотинцев со штыками наперевес медленно шагают вслед за лишенцами. Эти уже не пытаются идти в ногу, да и «ура» вряд ли кто закричит. А и не надо. Мне ваше «ура» -до лампочки. Главное -дело сделано. «Дядя Паша» получит на свою «стройку века» лишние полста тысяч пар рук. Для начала...

Интерлюдия

Посол волновался и потел. Премьер-министр, сэр Рандольф Черчилль, буквально кожей ощущал, как ему неуютно. Крайне неуютно...

Рядом с бароном Стаалем[96], русским послом, -человек в черном мундире одного из русских гвардейских полков, кажется драгунского или конно-гренадерс-кого. В отличие от посла офицер стоял совершенно спокойно, словно изваяние. Премьер-министра что-то смущало в этом офицере, но он никак не мог понять, что именно...

Позади этой пары располагались несколько русских гвардейцев. Еще одна странность. Ни секретаря посольства, ни обычно сопровождающих посла чиновников не было. Только гвардейские офицеры, застывшие, словно неживые. Один из них внезапно проявил признаки жизни, протянув послу кожаную папку. Посол затравленно посмотрел на стоящего рядом офицера, собрался с духом:

-Правительство его императорского величества императора всероссийского Николая выражает свое недоумение действиями правительства ее величества. Неспровоцированные враждебные действия, выразившиеся в появлении британской эскадры в территориальных водах России, и высадка британских частей без объявления войны на суверенной территории Российской империи вынуждают правительство его величества требовать объяснений. Правительство Российской империи уведомляет правительство ее величества о том, что все военнослужащие British army и Royal Navy, которые по истечении 24 часов, начиная с настоящего момента, будут захвачены в пределах Российской империи с оружием в руках, считаются бандитами, на коих не распространяются условия соглашений о военнопленных.