Потолок грота находится на глубине примерно 55 метров. Правда, для работы с аквалангом это довольно глубоко. Кроме того, нам хотелось исследовать обрыв ниже грота, до глубины 100 метров. Поэтому необходимо было подготовиться так к погружениям на значительную глубину, чтобы избежать глубинного опьянения. Причины такого состояния недостаточно изучены, но одной из них является проникновение азота под давлением в нервные клетки или сохранение в этих клетках углекислого газа. На определенной глубине, чаще всего около 50 метров, даже самые опытные из нас подвержены этому состоянию. Оно может перейти в опасную эйфорию, напоминающую симптомами опьянение. При погружении на 100 метров необходимо сохранять присутствие духа. Правда, использование дыхательной смеси, где азот, входящий в состав сжатого воздуха, заменяется гелием, отодвигает предел, за которым следует опасаться глубинного опьянения.
Мы предусмотрели применение так называемой "тройной смеси", иначе говоря, баллоны наполняли наполовину воздухом, наполовину чистым гелием. Это позволяет погружаться на глубину от 50 до 100 метров, вся время сохраняя ясность сознания. Зато необходим более длительный декомпрессионный режим, поскольку гелий проникает в организм быстрее воздуха.
Чтобы избежать опасных последствий, после длительного погружения декомпрессионный период должен составлять около 1 часа 40 минут.
Находиться столько времени в воде невозможно. Вот тут помогает подводным пловцам камера Галеацци. Для этой цели аппарат опускают на глубину самое малое 25 метров. Внутренний люк его оставляют открытым, а воздух с поверхности подают по толстому шлангу.
Самым сложным было погружение для первой группы.
На кормовой палубе экипируются асы: Бебер, для которого большая глубина — дело привычное; Раймон Колль, в 16 лет ставший подводным пловцом, Бонничи, не раз проявлявший себя как специалист по морской фауне, и незаурядный кинооператор Делуар (мне хочется, чтобы вся операция была отснята). Здесь мы проведем столько времени, сколько понадобится, и совершим столько погружений, сколько нужно для дела.
Все спокойны, у всех улыбающиеся лица. На борту "Калипсо" имеется все для таких погружений. У нас есть огромные тройные баллоны для дыхательной смеси, ведь на больших глубинах аквалангисты поглощают ее много. Чересчур тяжелые баллоны системы "спиротехник" мы облегчили, прикрепив к ним спасательные пояса. Боцман, Шовлен и Бассаже помогают надеть эти громоздкие аппараты, которые в воде станут легкими.
Глубоководные погружения требуют сложного оборудования, а также особого внимания и предусмотрительности в период подготовки. Зато и выигрыш велик: ведь ни подводные аппараты, ни роботы и автоматические камеры не заменят человека, который может наблюдать, трогать предметы собственными руками и делать определенные выводы. Он столь же необходим при изучении моря, как при исследовании космического пространства.
Для того чтобы поставить "Калипсо" соответствующим образом (нос над коралловой отмелью, а корма над склоном), приходится пришвартоваться к бочкам на якорях с буйрепами из стального троса. Операция осуществлена довольно удачно: как только корабль оказывается на нужном месте, с помощью мощного крана на глубину 25 метров спускаем камеру Галеацци, она будет служить аквалангистам для декомпрессии. Медленно, ни за что не зацепляясь, камера на тросе опускается вдоль утеса.
Вроде бы предусмотрено все, однако не могу преодолеть какое-то беспокойство.
Все идет как надо, однако я знаю, что даже лично наблюдая за операцией, не отвлекаясь ни на минуту, буду тревожиться, пока люди работают на 100-метровой глубине.
Мне отлично известно, что испытывает пловец под водой от 60 до 100 метров. От страдает от холода, от одиночества, даже если он в обществе других пловцов. Он словно замурован в безмолвие, он страшится, что не сумеет оповестить товарищей на поверхности, если с ним что-то произойдет. Ведь до поверхности довольно далеко, и, несмотря на меры безопасности, в случае какой-то технической неполадки давление просто раздавит его. Успеют ли ему помочь товарищи, если произойдет худшее?
Мне также известно, что смесь, которой дышат на больших глубинах, неприятна на вкус… Движения пловца становятся неуверенными, вялыми…
Первое погружение
Операция начинается 1 февраля. Аквалангисты, облачившись в гидрокостюмы, спускаются с кормовой палубы "Калипсо" в море. Они дышат смесью воздуха с гелием. Им необходимо погружаться как можно быстрее, так как вблизи поверхности они испытывают кислородный голод. Лишь на 10-метровой глубине этот голод проходит. Вот они проплывают мимо камеры Галеацци и направляются к гроту, расположенному на глубине 55 метров.
Чтобы следить за товарищами и в случае нужды прийти на выручку, возле камеры дежурят другие пловцы в обычном снаряжении, с баллонами, наполненными сжатым воздухом. Они помогут друзьям, когда те начнут подниматься.
Снимать в гроте не так-то просто. В нем должны передвигаться кинооператор и два аквалангиста, необходимо освещение с помощью мощных ламп, получающих энергию с борта "Калипсо". А потом еще нужно не забыть взять образцы породы.
Хотя перед началом киносъемки на значительной глубине оператор и пловцы обо всем договариваются заранее, они уже привыкли к совместной работе и координируют свои действия скорее инстинктивно. Во время погружения, кроме съемки, они производят научные работы и берут пробы грунта, чтобы потом отправить в лабораторию для исследования на радиоактивность.
Первым спускается Делуар, за ним Бонничи. В руках у него спаренная лампа мощностью 1000 ватт. Затем погружается Раймон Колль, который будет служить "сюжетом" для съемки. Еще выше находятся Доминик Сумиан и другие аквалангисты, которые тянут за собой электрический кабель. Кроме них, на поверхности дежурят несколько пловцов, готовых в любую минуту прийти на помощь. Всего в операции занято 12 человек.
Делуар первым проникает в грот и, устроившись в глубине его, снимает прибывающих товарищей. Пловцы должны чувствовать, где находится камера и соразмерять свои жесты и движения, чтобы по возможности оставаться в кадре.
Пространство, в котором они могут передвигаться, весьма мало. Нужно соблюдать особую осторожность: во все стороны тянутся провода, а освещение недостаточное. На такой глубине любое неверное движение может иметь печальные последствия. Но игра стоит свеч. При свете ламп стены грота удивительно красивы. Они покрыты голубыми губками, розовыми известковыми водорослями, мшанками, гидрокораллами, алыми или желтыми горгонариями. Расположившись на полу грота, Делуар снимает великолепный кадр — вход в пещеру, удачно подсвеченный Бонничи. Композицию завершает сиреневого цвета полупрозрачная альционария, прикрепившаяся к своду пещеры. Подобные картины можно увидеть лишь на такой глубине. Они совершенно отличны от того, что мы наблюдаем при солнечном свете. Сколько нужно интуитивного, молчаливого взаимопонимания между оператором и его помощниками, чтобы заснять эти удивительные образы.