и поговорить.
Под синим небом в глуши леса Тилин спрятался маленький островок горячих источников. Белый пар, идущий от нагретой воды, растворялся в воздухе. Вокруг пахло влагой и теплом. Место оказалось волшебным, уединенным и скрытым от посторонних глаз. На бережках лежали гладкие полукруглые камни, а мелкая бахрома из зеленых мхов была подобна ковру, расстеленному специально для гостей.
Эрис и Дарбис с удовольствием погрузились в объятья горячей минеральной воды. Сдержать блаженного вздоха не удалось ни одной из них. Мидирианка поведала, как в таверне к ним подошел мужчина и рассказал, что здесь можно искупаться. Рен, также вдохновившийся идеей отдохнуть на источнике, отметил эту область на своей карте.
Стоило Эрис напомнить о воине, как Дарбис замерла, вглядываясь куда-то в пустоту.
– Что стряслось? Тебя что-то беспокоит?
– Господину Рену некомфортно быть один на один с Диасом. Я чувствую его напряжение. Диас тоже часто раздражается, хотя по этому поводу у меня есть определенные… мысли.
– А, вот оно что. Тебе нечего переживать, поверь мне. Ди хоть и выглядит, как недовольная ящерица, но мне кажется, он уже принял Рена. Только самому себе да и Рену тоже он не скоро признается в этом. Придется потерпеть, пока они привыкают друг к другу.
Дарбис сосредоточенно выслушала слова Эрис, и, взвесив их, согласно кивнула в ответ.
– А расскажи про свою деревню, – вдруг попросила всадница, сползая ниже под воду и мечтательно запрокидывая голову на камни. – Я вот из первого и главного поселения охотников в Мидире. Диас рос вместе со мной.
– Я пришла из синего лепестка – Аиира. Жила в северной деревне, спрятанной в снежном лесу Дрофт.
– Никогда не была в Аиире, – призналась Эрис. – Почему-то Диас не захотел туда отправиться. А я не настаивала.
– Наш край суров и холоден. Не удивлена решению Диаса. В конце концов, он заботился о твоей сохранности.
– Но я все равно хочу там побывать. Я с детства мечтала отправиться в путешествие по лепесткам. Вот как только снимем проклятье, обязательно загляну к вам в деревню, – мидирианка подозрительно притихла, а потом продолжила, – Дарбис, скажи, а ты преподносила жертву Цитри?
– Да, – коротко и твердо отозвалась рок мави, и в тот момент Эрис ощутила себя самой бестолковой сугор из всех. – Я поймала снежного кота и подарила богине. А потом на деревню напали чужаки в черных балахонах, обратили меня и мою семью в Шуго. Я чудом сбежала от мага, но перед этим он ранил меня. Мне еле удалось дойти до поселения, где меня спасли.
Эрис с пониманием и сочувствием улыбнулась.
– Рен, да? – услышав имя аииритянина, Шуго качнула головой. – Он рассказывал мне, как нашел тебя. А я сначала и не поверила ему.
– Все действительно было так, как он говорил. В благодарность за помощь я заключила контракт с Реном, – она поджала ноги к себе и, обхватив их, опустила подбородок, чуть касаясь воды. – Но теперь я думаю, что этим только доставила ему лишних хлопот. Господин Рен теперь мучается, когда смотрит на меня. Его душа тревожна от вины и грусти, и я не уверена, что это когда-нибудь пройдет. Его взгляды слишком идеалистичны, да и требовательности к себе ему не занимать.
Эрис окинула ее понимающим взглядом. Дарбис, к удивлению сугор, даже не смотрела на метку времени, как это обычно делал Диас. Она не переживала, не прятала цифры, а просто жила этот час, жила по-человечески, и не думала о звере внутри.
– Эрис, – неожиданно тихо обратилась к ней аииритянка. – Мы все очень долго ждали, когда же наконец-то заклятие будет снято. За столько лет заточения многие рок мави уже сдались и смирились с участью зверя. Я сама видела, как теряют рассудок пленные Шуго, когда мы с Реном пересекались с другими всадниками. Не всем так повезло с хозяевами, как нам с Диасом… – мидирианка зачарованно уставилась на Дарбис. – Когда к Шуго проявляют заботу, он крепко привязывается к всаднику. Порой слишком. Не исключено, что может даже полюбить его. Мы верим вам и в вас, искренне дорожим вами. Сила связи и наша дружба могут творить удивительные вещи. Как истинный всадник ты должна знать это и всегда помнить.
– Почему ты вдруг заговорила об этом? – притаилась мидирианка, и ее скулы чуть покраснели.
Но Дарбис не ответила, а лишь загадочно улыбнулась.
– Я благодарна тебе за этот час, Эрис. Спасибо. Мне стало легче.
Шуго отстранилась от всадницы и медленно поднялась, чтобы выйти из воды. Сугор проводила ее околдованным взглядом. Девушки обсушились. Дарбис надела накидку хозяина и укуталась в нее, вдыхая запах меха. Эрис же оставалось лишь облачиться в тунику, чтобы отправиться обратно в лагерь, но она застыла на месте в одном только белье, когда со стороны леса послышался мужской хриплый смех и тяжелые шаги.
Голоса были незнакомыми, лязг стали и звон цепей на фоне природной тишины отвратительно резали слух. Мидирианка сразу оглянулась на подругу – та, оправдывая все самые страшные опасения, выглядела ощетинившейся. Всадница спохватилась охотничьего кинжала Диаса, который всегда носила на поясе, но того с собой не оказалось. Неужто оставила вместе с колчаном в седле?
Эрис быстро отступила назад, а из чащи на нее вышли трое крепко сложенных мужчин. Один из них со странной нежностью перебирал цепи с кандалами, позвякивая ими, другой держал при себе меч, а последний, видимо самый главный, ядовито улыбался, пялясь на девушку. Всадница, вспыхнув от отвращения, быстро прикрылась рукой.
– Рад снова видеть тебя, дорогая, – заговорил главарь, и сугор скрипнула зубами от досады, когда узнала в нем того горожанина, что посоветовал навестить этот источник. – Приятно видеть такую красоту, да еще и не одну, – он перевел взгляд на Дарбис, исследуя ее черты и смакуя моментом.
– Что вам нужно от нас? – прошипела Эрис, внимательно следя за движениями каждого из незнакомцев. – Вы ведете себя неподобающе, вот так вторгаясь сюда. Наши спутники явно не оценят этой вульгарности. Вы пожалеете, что пришли.
– Тихо, тихо, девочка, – с улыбкой на губах он сделал незаметный шаг. – Мы ведь не хотим, чтобы с вами что-нибудь случилось, верно? Лишние синяки и царапины нам не нужны… – Его глаза потемнели, а на лице расплылся оскал. – Они только снизят цену за ваши тела…
Глава десятая Охотники на Шуго
Царила неловкая тишина. Двое «товарищей» молча занимались каждый своим делом. Рен по-хозяйски обустраивал временный лагерь, собирал сухие сучья для костра и корпел над приготовлением еды. А в это время алый Шуго, положив голову