– По идее – да. Должны же у работников быть какие-то медицинские книжки. Ладно, Таня, давай не будем думать о плохом. Будем надеяться, что все обойдется.
– А как они сами-то не боятся?
Я пожала плечами.
– У них что, чувство страха отсутствует? Или у турок такой иммунитет, что их ничем не проберешь?
– Да обычный у них иммунитет, просто я слышала, что они выбирают, с кем спать. Девочкам, которые на всех вешаются, они культурно отказывают, ссылаясь на то, что им не хочется секса, что у них нет настроения, что им это не нужно и так далее. Обычно они предпочитают женщин замужних и с детьми. От таких мало вероятности что-то подцепить. Да и докучать своей любовью они потом вряд ли будут, ведь у них же семьи.
– Ты думаешь, что Халил стал со мной встречаться оттого, что я замужем? Но ведь он в тот момент даже понятия не имел – замужем я или нет. Он вообще обо мне ничего не знал.
– Я не имею в виду тебя лично. Я всего лишь делаю общие выводы.
Допив свою порцию виски, Таня подперла голову руками и с интересом спросила:
– Наташа, а что было бы, если бы ты его телефон не просмотрела?
– Я бы ничего не знала.
– Скажи, а ведь лучше ничего не знать? Лучше ходить в розовых очках?
– Сама не знаю. Я просто не была готова к тому, что увидела в телефоне. Наверное, лучше сразу снять розовые очки и посмотреть на любимого человека реальным взглядом. Намного больнее это делать через годы заблуждений.
– Знаешь, я сегодня тоже ночью у Халила телефон просмотрю. Выведу эту гадину на чистую воду.
– Таня, зачем тебе это надо? Только нервы трепать. Если ты веришь в свою сказку, то верь. Разбить ее ты всегда успеешь. А знаешь, как без этой сказки жить тяжело? Какая пустота и боль в душе... Волком выть хочется.
– Ты же сама только что сказала, что лучше розовые очки снять сразу.
– Ой, Танюха, не трави душу. Я уже сама не знаю, что плохо, а что хорошо.
– Да, в твоей ситуации все вообще скверно. Вот если бы этот гад тебе деньги вернул, то можно было бы спокойно уехать на родину.
– Да нет уже никаких денег.
– Будут. Пусть носом землю роет, а пятнашку возвращает. По теткам пусть своим наберет. Тебе же нужно домой возвращаться! – ударила кулаком по столу Татьяна, встала, с грохотом отодвинув свой стул, и посмотрела на Мустафу.
– Таня, ты куда?
Но Таня уже не ответила на мой вопрос. Она пошла в направлении столика, за которым сидел Мустафа...
Глава 19
Через минуту послышались Танькины громкие разбирательства. Я тут же подлетела к ней, схватила за руку и попыталась оттащить от столика.
– Таня, пошли.
– Пусть он твои бабки вернет, тогда уйдем. Почему ты из-за его вранья должна в тюрьму садиться?! – возмущалась Татьяна.
Увидев, что все отдыхающие, сидящие за столиками в баре, заинтересовались происходящим, Мустафа быстро встал со своего места и покинул бар. Следом за ним ушли и другие аниматоры. Задержался лишь аниматор по имени Мербек, который попытался передразнить кричащую Татьяну и после этого язвительно произнес:
– А ну-ка, прекрати мешать туристам отдыхать, а то сдам в полицию. Это тебе курорт, а не базар. Ты из деревни, что ли, приехала? Семечками всю жизнь торговала и накопила себе на путевку?
– Сам ты с пальмы слез, обезьяна хренова, – прошипела Татьяна. – Сидел бы на ветвях и ел свои кокосы. Нет же, спустился для того, чтобы грабить наших девушек. Все вы тут мародеры хреновы! Своей обезьяньей любовью прикрываетесь и шерстите по чужим карманам.
Поняв, что Танька вряд ли остановится, Мербек вновь припугнул Татьяну полицией и, сказав, что ей придется заплатить штраф за нарушение общественного порядка, удалился в направлении главного ресторана.
– Таня, я тебя умоляю, прекрати. – Я с силой потрясла свою подругу за плечи. – Ты посмотри, все уже оборачиваются в нашу сторону.
– Пусть смотрят, – с нескрываемой обидой в голосе сказала Татьяна.
Взяв свою подругу за руку, я привела на пляж, посадила на лежак и села напротив.
– Таня, пожалуйста, прекрати меня позорить.
– Я за тебя заступаюсь, а ты говоришь, что я тебя позорю! – в сердцах вскинулась Татьяна. – Ты хоть сама думаешь, как будешь жить дальше?! Не сможешь же ты постоянно находиться в этом отеле. Если заинтересованные лица захотят тебя найти, то это не составит для них труда. Стоит лишь собрать кое-какую информацию и поднять списки всех туристов, вылетевших за пределы нашей необъятной родины. Ты что, не понимаешь, что тебя здесь найти – раз плюнуть?
– Понимаю.
– Да и возвращаться тебе нельзя. Тебя или на тот свет отправят, или в тюрьму посадят.
– А с чего ты взяла, что меня на тот свет отправят? – Я испуганно посмотрела на Таню.
– С того, что если и запись, и твое письменное признание уже в милиции, то ты по-любому уже в розыске. Проще тебя убить, например, инсценировать несчастный случай. Дело тогда сразу закроют. Нет обвиняемого – нет и преступления. Что с мертвых-то спрашивать?
– Ты это серьезно говоришь? – Я ощутила, как от жуткого нервного напряжения мне не хватает воздуха.
– Серьезнее просто не может быть. Если тебя живой оставить и начать судебный процесс, то еще неизвестно, как ты себя поведешь. Если ты уже один раз людей кинула и с деньгами в Турцию удрала, то тебе нет никакой веры. Ты на следствии скажешь, что тебя угрозами заставили признаться в преступлении, что настоящая обвиняемая – это жена покойного. Да кому это надо? Если у вас изначально не сложились доверительные отношения и ты с людьми обошлась подобным образом, то пощады не жди. Ее не будет. Легче сделать так, чтобы тебе случайно кирпич на голову упал или чтобы ты в далекой Турции в море утонула. Наташа, если ты совсем недавно боялась только тюрьмы, то теперь тебе нужно бояться еще и несчастного случая.
Каждое Татьянино слово вселяло в меня неописуемый страх.
– Таня, а ведь вполне может быть, что ты права.
– Конечно права. Если ты немного поразмыслишь, то придешь точно к такому же неутешительному выводу. Тем более, ты деньги должна, а отдавать нечем. Пятнашку Мустафа прямо из-под носа увел. Ты из-за него на такое дело подписалась, на которое не решилась бы ни одна умная женщина в мире, а он – сволочь неблагодарная.
– А сволочь и не бывает благодарной. Ты сказала, что на это не решилась бы ни одна умная женщина, значит, я дура?
– Дура, – согласилась со мной Татьяна, потом тут же почувствовала себя неловко и извинилась: – Извини, но не стоило этого делать.
– Что уж об этом рассуждать, если дело сделано.
– Вот именно. Если ты задумала что-то, то тебя невозможно остановить. Знаешь, а Мустафа мне сказал, что он ни про какую пятнашку не слышал, ничего о ней не знает, ни у кого ее не брал и никакого отношения к деньгам не имеет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});