обучения. Кончено, он помогал, когда я просила, даже рассказывал сверх нужного, но все еще сомневался. Ведь я человек, и совершенно не ясно, чем может кончиться для меня использование чужой силы.
– Это я и без тебя знаю, – огрызнулся Эдвард, напряженно замерев возле меня с тетрадью и ручкой в руках. – Экспертизу никто не отменял.
Пусть сейчас судмедэксперт и выглядел раздражительным и недовольным, но на самом деле он просто был напряжен. Как мне рассказал позже Марк, на бедняге лица не было, когда я упала в обморок. У меня даже дыхания не было. Реаниматолог тогда быстро сориентировался, выскочив из камеры, и помог вернуть моему телу жизненно важные функции, но вот для его коллеги это стало своеобразной травмой. Даже не верилось, что закаленный трупами Эдвард-руки-ножницы будет настолько искренне переживать за надоедливого человечка. Вот теперь при каждом моем сеансе периодически ломает пальцами ручки от волнения.
– Из медведей, не местный. У него нет части правого уха, тату плюща на лопатке и серьга в носу, – охотно добавила подробностей и не удержалась от ехидной ремарки. – Это твоя экспертиза, должно быть, тоже показала.
– Так это ж эмигрант из последних! – стукнул кулаком по ладони гарпия, достал телефон и начал быстро кого-то набирать.
Я отошла от камер, предварительно затолкнув труп обратно и закрыв дверцу. Блэк стоял все так же с непроницаемым лицом и, кажется, смотрел в никуда. Воспользовавшись такой хорошей возможностью, я непроизвольно начала разглядывать знакомые черты. Это происходило так естественно и привычно за последний месяц, что когда взгляд сам собой задержался на губах, я не отвела его. Перед глазами стояли две бледно-розовые половинки, чуть приоткрытые и влажные от языка, что недавно прошелся по ним. Почему-то в моей голове появилась картинка того, как эти губы касаются моих, и они чертовски горячие. А где-то внутри появилась уверенность, что мята и кофе, что исходит от дыхания дракона, не такое уж и плохое сочетание. Я прям видела, как настойчиво его рот надавливал на мой, сминая податливые губы, а ловкий язык легко проникал в щелку между зубами, чтобы огладить небо и извернуться в танце желания и настойчивых касаний. Я все это ощутила и прожила. Кошмар!
– Бинго! Подтвердили, что у нашего иммигранта нет алиби. Ты была права. Скоро повяжем, – радостно сообщил Эдвард, а я будто вынырнула из сна, возвращаясь в реальность, где напарник внимательно смотрел на меня, почти изучающе, и стоял при этом слишком близко.
Он заметил? Он подошел? Нет, он стоит все там же. Холодильные камеры далеко позади, это я подошла. Сама.
– Что за неловкое молчание? – недоуменно уточнил судмедэксперт, и я сразу посмотрела на него, разрывая контакт с Блэком.
Я не ответила, как и дракон. Вместо глупых оправданий он нашел повод ретироваться, сказав, что нужно позвонить. Когда напарник покинул морг, оставив меня наедине с гарпией, я не выдержала.
– Можно наверняка знать, как целуется человек, если вы никогда этого не делали? – сама не понимаю, почему этот вопрос вырвался, и почему я задала его столь неподходящему для этого иному, но сказанного не воротишь.
– Воу! Ничего себе тебя накрыло. Понравилось целоваться с королем душ? – он странно усмехнулся. – Неудивительно, конечно, но вряд ли продуктивно.
Я и сама понимала, что творится что-то неладное, даже пожалела, что поделилась своими мыслями с блондином, вот только немного царапнула формулировка его ответа. Как будто неправильно использовано прошедшее время вместо будущего. Хочешь поцеловаться, а не понравилось. Не может нравиться то, чего не было.
– Мы не целовались, чтобы знать, понравится мне это или нет, – испытывая чувство стыда, выдавила из себя недовольно.
– Кого ты обманываешь? – будто уличая меня во всемирной лжи, произнес гарпия. – Я лично был свидетелем вашего страстного слияния.
– Что за чушь ты несешь? Да мы даже близко не подходим друг к другу, – последнее было преувеличением, ибо иногда мы находимся очень близко, сокращая расстояние между нами до нескольких сантиметров.
– Ха! Да ты издеваешься! – он возмущенно уставился на меня, после чего сорвался с места и потащил меня из морга в свой кабинет. – А ну иди сюда, маленькая лгунья. Сейчас кому-то будет очень стыдно.
Судмедэксперт втащил меня в просторное помещение с рабочим столом и усадил перед большим монитором. Пока он нависал надо мной, копаясь в папках на рабочем столе, выискивая только ему известный электронный файл, я пыталась понять, что вообще происходит.
– Эдвард, я не понимаю, что ты делаешь, – озвучила свои мысли, но от меня только отмахнулись.
– Подожди-подожди… О! Вот оно! Камера внутри морга. Я даже специально вырезал момент с твоим сопереживанием, чтобы никто не знал о вашей с Блэком ситуации. Люк тщательно следит за уничтожением подобных неосторожностей с вашей стороны. Конспирация у вас явно хромает.
– Очень разумно хранить это на рабочем компьютере, – не удержалась от укола я.
– Я просто не смог не сохранить себе копию. Слишком невероятное зрелище, – улыбнулся мужчина и запустил видео. – Смотри внимательно.
Я скептически посмотрела на блондина, но решила все же сместить внимание на экран. Сперва ничего не происходило: на записи я стояла возле трупа женщины и держала ее за руку. Дальше меня начало трясти и случился припадок, очень похожий на эпилептический. Подхватил меня Блэк, после чего долго удерживал на руках. Из камеры в это время вылез взволнованный не на шутку Марк, которого поспешил вытащить гарпия. Реаниматолог подошел к затихшей мне, после чего начал что-то проверять. И вот тут началось самое интересное, напарник стал делать мне непрямой массаж сердца и… Искусственное дыхание. Марк куда-то ускакал, Эдвард суетился и пытался хоть чем-то помочь. И вот когда казалось, что дышать я больше не буду, мои руки медленно поднялись и обхватили Блэка за шею, притягивая к себе. Казалось, на этом все должно было закончиться, но нет. Дракон подхватил меня на руки, все еще оставаясь на полу, и ответил на поцелуй, крепко прижимая меня к своей груди.
– И понеслась… – весело заметил Эдвард, увеличивая скорость воспроизведения.
Время видео все ускорялось и увеличивалось, а эти двое на экране никак не отлипали друг от друга. Пятнадцать минут и двадцать три секунды – ровно столько продолжался поцелуй, после которого я потеряла сознание, а потом очнулась