Второй фактор – Саудовская Аравия. Саудиты понимают, что превышение предложения над спросом будет нарастать и далее в силу научно-технического прогресса. Поскольку королевство полностью зависит от нефти, то единственный выход для них – убрать ряд нефтепроизводителей с рынка, чтобы затем заместить их на мировом рынке. Для этого они готовы терпеть низкие цены на нефть в течение периода 2016–2020 гг. У них есть свои большие сложности. До 2018 г. они точно продержатся даже при ценах 20–25 долларов. За счет сверхнизких цен на нефть, они собираются убрать не США (они понимают, что США не уберется), а страны, которые были поименованы в закрытом саудовском документе, принятом в июле 2014 г. Список стран таков: Венесуэла, Канада, Нигерия, Россия, Иран. Венесуэла уже на грани краха, и он произойдет в течение этого года. Весь вопрос в размерах этого краха. В Нигерии с нефтедобычей огромные проблемы, частично связанные с Боко Харам. Добыча начала падать. Канада в 2015 г. заметно уменьшила экспорт нефти. В стране, также как в Венесуэле – тяжелая нефть, а ее добыча очень дорога. Канада и Венесуэла просто не выдерживают нынешних цен. К тому же Канада надеялась на трансамериканский нефтепровод, который американские сланцевики заблокировали. Так что пока саудиты идут по плану. Дополнительно надо иметь в виду, что после снятия эмбарго с Ирана, чему в немалой степени поспособствовала Россия, Иран выходит на европейский и азиатский рынки нефти. При этом аятоллы заявили, что ради возврата рынка они готовы демпинговать. Дополнительно, после грядущего видимо в 2016–2017 гг. окончательного распада Ирака, а возможно и Сирии на отдельные квазигосударств, резко увеличится экспорт иракской нефти, который сдерживается в настоящее время военными действиями. Это также плохо скажется на ценах.
Наконец, с точки зрения спроса на нефть перспективы тоже не радужные. Впереди очередной циклический кризис капитализма. Он обязательно начнется в ближайшие годы. Шансов протянуть до 2018 г. крайне мало. Этот кризис, скорее всего, будет серьезнее кризиса 2008 г. От мировых кризисов больше всего страдают так называемые «энергичные» рынки, типа Китая, Индии, Мексики, Турции, Вьетнама (основные потребители нефти), а также основные производители сырья, типа России, Канады, Саудовской Аравии. Т. е. неизбежный кризис еще более ограничит спрос на нефть. Соответственно в лучшем случае она не поднимется выше 45–50, а в худшем может упасть до 20–25, а может даже и ниже. Плюс будет продолжаться замещение нефти другими источниками энергии, а также сокращение потребления нефти частными потребителями из-за электромобилей, солнечных домов и т. п.
Битва за умы
Как известно, один из руководителей коммунистической партии советского государства любил повторять: «Кадры решают все», а на знаменах одной неформальной организации США написано: «Наша сила не в оружии, а в людях». Американская предпринимательская и политическая элита уже в первые десятилетия своей истории, в начале XIX века, поняла, в отличие от российской, значение образования вообще, и университетов в частности, для упрочения своего господства и процветания подвластной страны. На протяжении всей истории Соединенных Штатов создание университетов, особенно наиболее оснащенных, престижных, было делом частного капитала.
Теснейшее взаимодействие лучших университетов США с американским разведывательным сообществом началось сразу же после формирования всеобъемлющей сети американских разведывательных агентств, служб и учреждений в середине 40-х годов и во все возрастающих масштабах и с все большей интенсивностью продолжается по настоящее время.
Современное американское разведывательное сообщество насчитывает 17 федеральных агентств. Кроме того, наряду с обозначенными в законодательстве США структурами, в разведывательное сообщество входит ряд других независимых агентств, располагающих собственными разведслужбами федерального подчинения. В частности, это относится к таким организациям, как ФРС, Комиссии по ценным бумагам, Национальному научному фонду и т. п.[114]
Не будет преувеличением сказать, что современная научно-образовательная и высокотехнологичная бизнес-среда в Соединенных Штатах, базирующаяся на университетах, как несущей конструкции, сформировалась под прямым влиянием и участии не только крупных корпораций и банков, но и прежде всего, разведывательного сообщества США и Пентагона. Наиболее подробный, беспристрастный и документированный анализ вопроса можно найти в книге М. Маззукато, высокопоставленного американского чиновника, а ныне известного предпринимателя и профессора – «Государство предпринимателей: Мифы частного сектора против государственного влияния»[115] и в материалах одного из крупнейших американских высокотехнологичных предпринимателей и ученого-физика С. Бланка «Секретная история Силиконовой долины»[116].
В середине десятых годов текущего века американские разведывательное и военное сообщества представляют колоссальную силу в технологическом, финансово-экономическом и кадровом планах. Достаточно сказать, что прямые ассигнования, предусмотренные государственным бюджетом на американское разведывательное сообщество, составляют ежегодно 70 млрд, долларов, а совокупные расходы на национальную безопасность и разведку, включая прямые и косвенные статьи, достигают одного триллиона долларов[117].
Прежде чем осмысливать новые аспекты взаимодействия образовательной и военно-разведывательной систем США, вытекающие из новых задач, связанных с глобальным американским доминированием в условиях мировой турбулентности, необходимо четко понять кардинальные сдвиги, которые происходят последние два года в американской военной и разведывательной стратегии и тактике. Эти сдвиги охватывают все аспекты военного и разведывательного дела, все контуры американской политики.
Существует иллюзия, что Америка неизбежно клонится к полному упадку, вот-вот распадется и потерпит полный экономический крах. Между тем, реальностью является то, что Америка является бесспорным лидером разворачивающейся на наших глазах Третьей (Четвертой) производственной революции, которая по своим масштабам и последствиям может превзойти даже Первую и Вторую производственные революции. Одновременно президентство Б. Обамы было использовано коалицией самых различных сил Америки, в конечном счете, связанных с разведывательным и военным сообществами для коренного пересмотра политики и стратегии США в мире, возможно наиболее масштабном после конца Второй мировой войны[118].
Свое отражение этот пересмотр нашел в таких основополагающих документах, как Стратегия национальной безопасности США-2015, Военная стратегия США-2015, и Третья оборонная инициатива инвестиций и инноваций, одобренная в 2014 году и разворачивающаяся в настоящее время. Все эти документы носят надпартийный характер и будут реализовываться после ухода с поста Б. Обамы вне зависимости от того, кто станет его преемником.
Под углом зрения темы взаимодействия университетов с разведывательно-военным сообществом необходимо выделить несколько ключевых элементов новой стратегии и тактики Соединенных Штатов. К ним относятся:
• во-первых, последовательный отказ от четкого разделения войны и мира. Этот процесс начался в США еще с конца прошлого века с разработки и опробования на практике таких концепций, как гибридные, иррегулярные, асимметричные, прокси войны. Наиболее точным названием для такого рода конфликтов было бы мировойна или нечеткие конфликты. Итогом стало признание не только в теоретическом, но и сугубо в практическом плане неразличимости состояния войны и мира в современных условиях, их превращение в мировойну. В соответствии с этим, в официальных американских документах все реже используется четкий, в том числе имеющий правовое определение, термин «война» и все шире «жесткие противоборства», «конфликты переменной интенсивности», «ответы на угрозы», «активные операции» и т. п.;
• во-вторых, отныне американское военное и разведывательное сообщества исходят из понимания войны, как конфликта с применением насилия в пяти средах – суша, море, воздух, космос и киберпространство и в семи сферах жесткого противоборства, в том числе огневого (традиционные войны), внешнеполитического, внутриполитического (прямое непосредственное участие во внутриполитической борьбе в иных странах), информационного, финансово-экономического, поведенческого (насильственное воздействие на поведение посредством манипулирования привычками, стереотипами, ценностями, поведенческими паттернами и т. п.) и технологического (использование технологий для разрушения суверенного информационного, финансово-экономического, ментального и иных пространств);