М. Бигиев говорил и о «подвигах», которые относились к недалекому прошлому: «Несколько лет тому назад, когда черкесы, переселившиеся в Османскую империю, умирали с голоду от мудрых мероприятий представителей правительства, старательные прислужники, посланные такими великими визирями, как Али-паша, скупали несчастных девочек, оставшихся без родителей, за бесценок и наводняли ими стамбульские гаремы в качестве наложниц, с разрешения тогдашнего шейх-уль-ислама… Шейх-уль-исламы и казаскеры также пользовались «на правах собственности» пленными девушками и мальчиками, которых приводили в Константинополь участвовавшие в набегах грабители» 85. Своими разоблачениями реформатор стремился дискредитировать не только тех людей, которые претендовали на подлинно исламскую святость и авторитетность в делах веры, но и воплощенную в их деятельности идеологию, это давало морально-религиозное право требовать ее решительного пересмотра.
Кадимиты в свою очередь вели бурные контратаки. Дин-Мухаммедов настаивал на том, что в ислам не могут быть вносимы никакие изменения, в том-де и заключается его отличие от христианства, которое способно к изменению, ибо не является постоянной верой. Нельзя менять в исламе не только его верования и обряды, но и существующие у мусульман обычаи, формы и нормы быта. «Подражать неверным в одежде, речи, делах и обычаях — значит идти навстречу врагам бога… А кто идет навстречу врагам бога, тот отворачивается от бога, и господином его становится сатана». Вероотступничество воинствующий мулла приписывает любому, «кто надевает на голову шапку язычников», причем тяжесть преступления усугубляется в том случае, если надевается картуз. Еще более резкое возражение вызывают у Дин-Мухаммедова новые школьные порядки: сидение за партами, обучение на татарском, а не на арабском языке, да еще по учебникам, полученным из земской управы, применение звукового метода при обучении грамоте. «Защищать звуковой метод, — изрекает ортодокс, — значит отвергать Коран… Последствием звукового метода является искоренение веры ислама»86.
Из такой непримиримости к еретическим новшествам вытекала и проповедуемая кадимитом ненависть к джадидам. О них сообщалось, что они «принадлежат к партии сатаны». С ними рекомендуется говорить таким языком: «Эй, вы, говорящие животные и воры религии!» Перечисляются четыре обязанности, которыми должны регулироваться отношения благочестивого мусульманина с джадидами. «1) Относиться к ним враждебно, т. е. считать их врагами; 2) не есть и не пить с ними; 3) противостоять им, делам их не давать хода, а также 4) само собой разумеется, непозволительны браки с ними» 87.
Видимо, если бы защитник ортодоксального ислама имел такую возможность, он объявил бы священную войну против новометодчиков и своими проповедями вдохновлял бы правоверных на беспощадную резню своих соплеменников-еретиков. Но в тех условиях он был вынужден ограничиваться только выступлениями в печати и в проповедях, а также доносами царским властям. При всем этом Дин-Мухаммедов нашел все же путь к тому, чтобы сделать своих противников одиозными в глазах обладавших властью неверных: он обвинял джадидов в панисламистских кознях. Таким способом ему удалось подвести под суд двух братьев Бобинских, руководивших в одном из сел Вятской губернии новометодным медресе. Панисламистская пропаганда не была доказана, но на помощь пришло обвинение в хранении запрещенной литературы, по каковому еретиков и заключили в крепость.
Трудно сказать, как далеко зашла бы в дальнейшем борьба между ортодоксами и реформаторами ислама на территории Российской империи. Развернулись, однако, события, которые заставили мусульман и их духовных наставников забыть свои внутренние религиозные раздоры.
ИСЛАМ В XX ВЕКЕ
Первое десятилетие XX в. ознаменовалось в рассматриваемой нами области таким событием, как прекращение существования халифата. В результате был нанесен серьезный удар идее панисламизма. Как известно, звание халифов носили «по совместительству» турецкие султаны. После того как последний султан Мехмед VI был в 1922 г. низложен, в 1924 г. Великое национальное собрание Турции приняло закон о ликвидации халифата.
После этого акта нашлись международные силы, которые пытались гальванизировать этот отживший институт в своих интересах. В роли его «болельщиков» выступали колониальные державы: Испания, Франция и особенно активно Англия. Последняя попыталась провозгласить новым халифом находившегося в ее власти египетского короля Фуада и с этой целью организовала созыв в 1926 г. «Всемирного халифатского конгресса». Эта затея не увенчалась успехом, ибо на «конгресс» не явились представители основных народов, исповедующих ислам, и даже собравшаяся кучка «делегатов» вынесла решение, по которому халифат «в данное время неосуществим по причине положения, в котором находятся мусульмане» 88.
В то же время, однако, силы, опирающиеся на ислам в разных странах мира, продолжали искать возможности его международного объединения. В том же 1926 г. в Мекке был проведен Всемирный исламский конгресс (I сессия), в 1931 г. состоялась II сессия этого конгресса, затем движение возобновилось с новой силой уже после второй мировой войны. В 1949 г. состоялась III сессия конгресса, после чего сессии проходили довольно регулярно с интервалами в несколько лет. В 1962 г. возникла Всемирная исламская лига со штаб-квартирой в Мекке. В 1969 г. в Рабате была создана Организация Исламской конференции, в которую вошли представители 43 государств с населением преобладающего мусульманского вероисповедания. В 1975 г. Генеральная Ассамблея ООН признала ее официальный статус и предоставила ей право иметь при ООН своих наблюдателей. Между Организацией Исламской конференции и Всемирной мусульманской лигой были установлены отношения сотрудничества и координации.
Функции, которые взяла на себя Организация Исламской конференции, не сводятся к пропаганде ислама и разработке мусульманских богословских доктрин. По сути дела эти функции лежат преимущественно в экономической сфере.
При Лиге состоят Международный валютный исламский (!) фонд; Исламский банк торговли и развития; Комитет по социально-культурным мероприятиям и т. д. Лига рекомендует мусульманам изымать свои вклады из обычных банков и передавать их в принадлежащие ей, причем предоставляет мусульманам самые льготные условия кредита. Лига ставит перед собой далеко идущие политические цели. Предполагается, что в будущем государства, состоящие ее членами, будут выходить из ООН и объединяться в особом «Исламском Совете безопасности». Правда, до сих пор таких государств даже среди тех, кто наиболее громогласно декларирует свою приверженность к исламу, не нашлось 89.
Пропаганда восстановления халифата связана с идеологией панисламизма. В последние десятилетия она стала опять активно проповедоваться в политике и в международной исламской печати. Выдвигается лозунг создания Соединенных Штатов Ислама; во главе этого проектируемого утопического государства должен стоять халиф. Таким образом, в наши дни приобрела новое значение и звучание идея халифата. В передовой статье журнала Всемирной исламской лиги в 1975 г. под заглавием «Халифат» провозглашалось: «Восстановление халифата — жизненно важный вопрос. Грядущие поколения никогда не простят нам того, что мы не смогли найти соответствующих путей для достижения наших идей»90. Реализация лозунга восстановления халифата представляется, однако, и в наше время достаточно утопической затеей.
Ее осуществлению препятствуют двоякого рода обстоятельства: государственно-политические и вероисповедные.
К первым относится конкурентная борьба разных исламских государств за первенство в проектируемом халифате. Любое из исламских государств может претендовать на то, что именно ее руководитель должен стать халифом. Это связано и с внешнеполитической ориентацией данного государства. В прошлом были довольно запутанные ситуации в этой области. Так, во время первой мировой войны Турция под лозунгами панисламизма вела «священную войну» против стран Антанты, а глава исмаилитов Ага-хан под теми же лозунгами звал правоверных воевать против кайзеровской Германии. Разногласия такого рода могут оказаться актуальными и в наше время. И пожалуй, еще большую роль играет различие вероисповедной принадлежности стран, могущих претендовать на первенство в подлежащем объединению панисламистском лагере91.