Читать интересную книгу Антихрист - Эрнест Ренан

Когда остаток Израиля обратится к истинной вере, миру ничего другого не останется, как прийти к своему концу. Седьмой ангел начинает трубить. При звуке этой последней трубы раздаются громкие голоса: «Вот настал час, когда Господь наш и Христос Его начнут царствовать над миром во веки веков!» Двадцать четыре старца падают на лица свои и поклоняются Богу. Они благодарят Бога за то, что Он воцарился, несмотря на бессильную ярость язычников, и возвещают час возмездия святым и час истребления тем, кто губил землю. Теперь открываются врата небесного храма, и в глубине его является ковчег Нового завета. Эта сцена сопровождается землетрясениями, громами и молниями.

Все свершилось: верующие получили великое откровение, которое должно их утешить. Суд близок: он наступит по окончании половины священного года, который равен трем с половиной обыкновенным годам. Но мы уже заметили, что автор, нисколько не беспокоясь о единстве своего сочинения, оставляет за собой способы продлить его в то время, как, по-видимому, оно должно бы закончиться. Действительно, мы дошли лишь до половины его книги, и теперь перед нами развернется новая серия видений.

Первое из них принадлежит к числу самых прекрасных. Посреди неба появляется женщина (Израильская Церковь), облеченная в солнце; под ногами ее луна и на главе ее венец из двенадцати звезд (двенадцать колен Израиля). Она кричит, как будто мучится родовыми болями, так как она носит во чреве мессианский идеал. Перед нею извивается громадный красный дракон с семью головами в диадемах и с десятью рогами; хвост его увлек с неба третью часть звезд и поверг их на землю. Это Сатана под видом самого могущественного из своих воплощений — Римской империи: красный цвет изображает собой императорский пурпур; семь голов в диадемах означают семерых цезарей, которые царствовали до того момента, когда автор пишет: Юлий Цезарь, Август, Тиверий, Калигула, Клавдий, Нерон и, наконец, Гальба; десять рогов означают десять проконсулов, которые управляют провинциями. Дракон подстерегает рождение младенца, чтобы пожрать его. Женщина родит сына, которому надлежит «пасти все народы жезлом железным», — черта, характерная для Мессии. Дитя ее (Иисус) восхищено было к Богу; Бог помещает его возле себя на своем престоле. Жена убегает в пустыню, где приготовлено было для нее место от Бога, чтобы питали ее там тысячу двести шестьдесят дней. Здесь заключается очевидный намек или на бегство Иерусалимской Церкви и на мир, которым она может пользоваться в стенах Пеллы в течение трех с половиной лет, остающихся до конца мира, или на убежище, найденное иудействующими христианами и некоторыми из апостолов в. Провинции Азии. Выражение «пустыня» более соответствует первому из этих объяснений, нежели второму. Пелла, лежавшая по ту сторону Иордана, была мирным уголком по соседству с аравийскими пустынями, куда не долетали ужасы войны.

Тогда произошла на небе война великая. До сих пор Сатана, катигор, клеветник творения, имел доступ на небо ко двору Божию. Он пользовался этим по старой привычке, не забытой им со времен Иова патриарха, для того, чтобы вредить благочестивым людям, особенно христианам, и навлекать на них беды. Гонения христиан в Риме и Ефесе были делом его рук. Отныне он потеряет эту привилегию. Архангел Михаил (ангел-хранитель Израиля) со своими ангелами дает ему сражение. Сатана побежден, изгнан с неба, низвержен на землю вместе со своими ангелами; раздается торжествующее пение, когда небесные существа увидали, что низвержен клеветник, расстраивающий все доброе, не перестававший день и ночь клеветать перед Богом на братьев их, живущих на земле. Церкви на небе и здесь, на земле, по-братски радуются по случаю поражения Сатаны. Этой победой они обязаны крови Агнца, а также мужеству мучеников, которые довели свое самопожертвование до смерти. Но горе светскому миру! ибо к нему сошел дракон, и можно теперь всего ожидать от его ярости; он знает, что немного ему остается времени.

Первый предмет, на который дракон, сверженный на землю, изливает свою злобу, это жена (Израильская Церковь), которая родила божественного младенца, взятого Богом к себе на престол. Но покровительство свыше ее оберегает: ей даны были два крыла большого орла, при посредстве которых она улетает в предназначенное для нее место, в пустыню, т. е. в Пеллу. Здесь она питалась вдали от лица змия в течение трех с половиной лет. Гнев змия доходит до крайнего предела. Он пустил из пасти своей вслед жены воду, как реку, дабы увлечь ее, утопить рекой; но земля помогла жене; она разверзла уста свои и поглотила реку — намек на некоторое неизвестное нам обстоятельство, случившееся во время бегства в Пеллу. Дракон, видя свое бессилие против жены (Церкви Израильской), обратил свою ярость против «прочих от семени ее», то есть против Церквей в пределах рассеяния, сохраняющих заповеди Божии и имеющих свидетельство Иисуса Христа. Это очевидный намек на гонения последнего времени и в особенности на гонение 64 года.

Тогда Пророк увидел выходящего из моря Зверя, во многих отношениях похожего на дракона. У него также десять рогов, семь голов и диадемы на каждом из десяти рогов, а на головах его имена богохульные. Общим видом он был подобен барсу; ноги у него, как у медведя, а пасть, как у льва. Дракон (Сатана) дал ему силу свою, и престол свой, и власть свою. Одна из голов его была как бы смертельно ранена, но эта смертельная рана исцелела. Вся земля приходит в восторг от этого могущественного животного, и все люди начинают поклоняться дракону, потому что он дал такую власть Зверю: они поклоняются также и Зверю, говоря: «Кто подобен Зверю сему и кто может сразиться с ним?» И даны были ему уста, говорящие гордо и богохульно, и дана ему власть действовать сорок два месяца (три с половиной года). Тогда Зверь начинает изрыгать хулы на Бога, на его имя, на его жилище и на живущих на небе. И дано было ему вести войну со святыми и победить их; и дана была ему власть над всяким коленом и народом, и языком и племенем. И все люди поклонялись ему, за исключением тех, чьи имена написаны в книге жизни у Агнца закланного от создания мира. «Кто имеет ухо, да слышит! Кто ведет в плен, тот сам пойдет в плен, кто мечом убивает, тому самому надлежит быть убиту мечом. Здесь тайна терпения и веры святых».

Этот символ как нельзя более ясен. Еще в сивиллиной поэме, написанной во II веке до Р.Х., Римская империя получила название державы «с многими головами». Аллегорические описания многоголовых животных были тогда в большом ходу; основным принципом для истолкования этого рода эмблем было подразумевать под каждой головой особого царя. Сверх того, апокалиптическое животное изображается при помощи соединения атрибутов четырех царств Даниила, и уже одно это показывает, что речь идет о новом царстве, которое поглощает в себе все прежние. Итак, Зверь, выходящий из моря, это царство римское, которое для жителей Палестины представлялось явившимся из-за морей. Это царство — не что иное, как одна из форм Сатаны (дракона) или, скорее всего, это сам Сатана со всеми своими атрибутами; оно получило свою власть от Сатаны и пользуется всей своей властью, чтобы принудить поклоняться Сатане, т. е. поддерживать идолопоклонство, которое, по понятиям автора, есть не что иное, как поклонение демонам. Десять венчанных рогов — десять провинций, проконсулы которых настоящие цари; семь голов — семь императоров, следовавших один за другим от Юлия Цезаря до Гальбы; богохульные имена, написанные на каждой голове, это титул Sebastoz, Augustus, или Август, который строгим евреям представлялся оскорблением Бога. Бея земля отдана Сатаной во власть этой империи в обмен на почести, какие указанная империя в свою очередь воздает Сатане; величие, гордость Рима, imperium, как он себя определяет, его божественность, сделавшаяся предметом специального и общественного культа, — все это вечное богохульство против Бога, единого действительного владыки мира. Эта империя, разумеется, есть враг евреев и Иерусалима. Она ведет ожесточенную войну со святыми (автор в общем, по-видимому, относится к еврейскому восстанию благосклонно), она их победит, но сроку ей жить всего лишь три с половиной года. Что касается головы, которая смертельно ранена, но рана которой исцелилась, то это Нерон, только что свергнутый с престола, чудесным образом спасшийся от смерти и, по мнению многих, укрывшийся у парфян. Поклонение Зверю — это культ «Рима и Августа», столь распространенный во всей провинции Азии и составлявший основу местной религии.

Следующий дальше символ далеко уже не так прозрачен. Другой зверь выходит из земли; он имеет два рога, подобные агнчим, но говорит как дракон (Сатана). Он действует со всей властью первого зверя, в его присутствии и на его глазах: по отношению к первому он играет роль уполномоченного и употребляет всю свою власть на то, чтобы принудить живущих на земле поклоняться первому зверю, «у которого смертельная рана исцелела». Этот второй зверь творит великие чудеса; он даже низводит огонь с неба на землю в присутствии многочисленных зрителей; своими чудесами, которые он совершает именем и в услугу первого зверя (того самого, прибавляет автор, который имеет рану от меча и жив), он обольщает живущих на земле. И дано ему (второму зверю) было вложить дух в образ первого зверя, так что образ этот говорил. И он получил власть действовать так, что всякий, кто не поклонялся образу первого зверя, был предаваем смерти. И он установил закон, что всем малым и великим, свободным и рабам положено будет начертание на правую руку их или на чело их. И установит также, что никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет это начертание зверя, или имя его, или число имени его, то есть число, которое получится, если сложить буквы, из которых состоит его имя, как если бы это были цифры. «Здесь мудрость! — восклицает автор. — Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть». Действительно, если сложить буквы, составляющие имя «Нерон», написанное по-еврейски……, Neron Kaesar, по их значению, как цифры, то получим число 666. Нерон Кесарь было то самое имя, которым христиане Азии называли чудовище; на монетах Азии была надпись — NERON KAESAR. Этого рода вычисления были обычны у евреев и составляли каббалистическую игру, которая называлась у них гематриа; не чуждались этой забавы и азиатские греки; во II веке на ней были помешаны все гностики.