Читать интересную книгу Убийство в доме викария - Агата Кристи

— Зная человеческую натуру, — мрачно изрек я.

— Вот именно. Ну, и кроме того, естественно, остается еще душечка Гризельда.

— Миссис Клемент абсолютно ни при чем, — оборвал ее полковник Мельчетт. — Она вернулась поездом в восемнадцать пятьдесят.

— Это она так говорит, — отпарировала мисс Марпл. — Никогда нельзя верить людям на слово. В этот вечер поезд в восемнадцать пятьдесят опоздал на полчаса. Но я своими собственными глазами видела ее в четверть седьмого, она шла в сторону Старой Усадьбы. Следовательно, она приехала раньше, на другом поезде. Собственно говоря, ее видели, но вы, должно быть, об этом знаете?

Она испытующе посмотрела на меня.

Повинуясь необъяснимому магнетизму ее взгляда, я протянул ей последнее анонимное письмо, то самое, которое прочел незадолго до нашего разговора. Там было подробно изложено, как Гризельду видели выходящей из коттеджа Лоуренса Реддинга в двадцать минут седьмого в тот роковой день.

Ни тогда, ни после я не проронил ни слова об ужасном подозрении, в некий момент пронзившем мне душу. Это представилось мне как страшный сон, как наваждение, — былая близость между Лоуренсом и Гризельдой, которая стала известна Протеро, его угроза довести все до моего сведения, — и Гризельда в отчаянии похищает револьвер и заставляет его замолчать навсегда. Как я уже сказал, это было наваждение, кошмарный сон, на несколько бесконечных минут приобретший все признаки жуткой реальности.

Не знаю, подозревала ли это мисс Марпл. Вполне возможно. От нее ничто не укроется.

Она отдала мне письмо, коротко кивнув головой.

— Вся деревня об этом судачила, — сказала она. — И вправду, выглядело это довольно подозрительно. Особенно когда миссис Арчер показала под присягой, что пистолет был на своем месте, когда она уходила в полдень.

Она на минуту умолкла, затем продолжала:

— Но я непозволительно отвлеклась от главного! Я вот что хотела: — я считаю это своим долгом изложить вам мое объяснение происшедшего. Если вы мне не поверите, я буду утешаться тем, что сделала все, что в моих силах. И без того мое желание — прежде совершенно увериться, а потом говорить — едва не стоило жизни бедному мистеру Хоузу.

Она снова замолчала, а когда заговорила снова, ее голос звучал иначе — тверже, решительней. Больше не казалось, что она оправдывается или извиняется.

— Вот мое объяснение всего происшедшего. К четвергу преступление было полностью обдумано, до мельчайших подробностей. Сначала Лоуренс Реддинг зашел к викарию, зная, что не застанет его дома. Он принес пистолет, который спрятал в горшок с фикусом, на подставке возле окна. Когда вернулся викарий, Лоуренс Реддинг объяснил свое присутствие тем, что он решился уехать отсюда. В пять тридцать Лоуренс Реддинг позвонил викарию из дома привратника, что у Северных ворот, подражая женскому голосу (вы помните, что он одаренный актер).

Миссис Протеро с мужем только что выехали в деревню. И одна прелюбопытная деталь (хотя никому не пришло в голову этим заинтересоваться) — миссис Протеро не взяла с собой сумочку. Это совершенно необычный для женщины поступок. Почти точно в двадцать минут седьмого она проходит мимо моего садика и останавливается поговорить со мной, чтобы я могла хорошенько рассмотреть, что оружия при ней не было и что она ведет себя нормально, как всегда. Они, видите ли, знали, что я человек наблюдательный. Она скрылась за углом дома и прошла к двери кабинета. Бедный полковник сидел за столом и писал вам письмо. Он глуховат — это всем известно. Она вынимает пистолет из горшка — он у нее под рукой, как задумано, — подходит к нему сзади, стреляет в затылок, бросает пистолет на пол, молнией вылетает из дома и бежит к мастерской. Любой будет готов присягнуть, что на это у нее хватило бы времени!

— А выстрел? — придирчиво спросил полковник. — Вы же не слышали выстрела?

— Насколько мне известно, существует приспособление, которое называется глушитель Максима. Я читала о нем в детективных романах. Я подумала, что «чиханье», которое слышала Клара, служанка, и был тот самый выстрел. Но это неважно. Миссис Протеро встречается у мастерской с мистером Реддингом. Они входят туда вместе, но — такова уж человеческая натура! — боюсь, они упустили из виду, что я не уйду из сада, пока они не выйдут оттуда!

Мисс Марпл, так весело признававшая собственные слабости, окончательно завоевала мое сердце.

— Когда они вышли, они вели себя естественно, даже весело. Вот тут они и совершили просчет, учитывая обстоятельства. Ведь если они и вправду распрощались навсегда, как они утверждают, у них был бы совсем другой вид. Но в этом, видите ли, было слабое место их заговора. Они просто не смели выглядеть встревоженными или огорченными. А на следующие десять минут они старательно обеспечили себе алиби. Так это, кажется, называется? Наконец, мистер Реддинг идет в ваш дом и выбегает оттуда вам навстречу. Вероятно, он увидел вас на тропинке издалека и неплохо подсчитал, сколько времени в его распоряжении. Он поднимает пистолет и глушитель, оставляет на столе поддельное письмо с указанием времени, написанным другим почерком и другими чернилами. Когда подделка будет раскрыта, ее истолкуют как неумелую попытку бросить тень на Анну Протеро.

Но, подбрасывая письмо, он находит другое, написанное самим полковником Протеро, — полная для него неожиданность. Будучи чрезвычайно умным молодым человеком, он понимает, что письмо ему может пригодиться, и берет его с собой. Он переводит стрелки настольных часов на время, указанное в записке, — прекрасно зная, что часы всегда поставлены на пятнадцать минут вперед. Замысел тот же — изобразить еще одну попытку очернить миссис Протеро. Затем он уходит, встречает вас у калитки и играет роль человека, близкого к помешательству. Как я уже говорила, он и вправду очень умен. Что станет делать убийца, только что совершивший преступление? Разумеется, он постарается держаться как можно более естественно. Значит, мистер Реддинг будет вести себя совсем иначе. Он выбрасывает глушитель, он отправляется прямиком в полицейский участок с пистолетом, в подтверждение шитого белыми нитками самооговора, и все мы попадаемся на удочку!

В изложении мисс Марпл было что-то завораживащее. Она говорила с такой уверенностью, что оба мы чувствовали — преступление было совершено именно так, а не иначе.

— А выстрел, который донесся из лесу? — спросил я. — Это и есть то случайное совпадение, о котором вы упоминали раньше?

— О, что вы, нет! — Мисс Марпл решительно помотала головой. — Это было вовсе не случайное совпадение, ничего похожего. Было совершенно необходимо, чтобы люди слышали выстрел, иначе трудно было бы отвести подозрения от миссис Протеро. Как мистер Реддинг это подстроил, мне не совсем ясно. Но я поняла, что пикриновая кислота взрывается, когда на нее падает что-то тяжелое, а вы ведь припоминаете, дорогой викарий, что встретили мистера Реддинга с большим камнем в руках как раз в том самом месте, где потом подобрали кристалл. Джентльмены выдумывают такие хитроумные приспособления — подвесить камень над кристаллами, подвести бикфордов шнур или запал, если я не спутала, в общем, нечто, что будет тлеть минут двадцать, так что взрыв прозвучит примерно в 18.30, когда они с миссис Протеро выйдут из мастерской и будут у всех на виду. Надежное приспособление — на этом месте потом окажется большой булыжник, и больше ничего! Но он позаботился и камень убрать, когда вы на него вышли.

— Я думаю, вы правы! — воскликнул я, вспомнив, как вздрогнул от неожиданности Лоуренс Реддинг, увидев меня перед собой. Тогда я ничего не заподозрил, но теперь…

Мисс Марпл, казалось, читала мои мысли — она многозначительно кивнула.

— Да, — сказала она, — для него это была пренеприятная встреча, в самый неподходящий момент. Но он отлично вывернулся — сделал вид, что несет мне камень для японского садика. Только вот… — Мисс Марпл вдруг заговорила с особенным нажимом: — Камень был совершенно неподходящий для моего японского садика. И это навело меня на след!

Полковник Мельчетт, просидевший все это время словно в трансе, проявил признаки жизни. Фыркнув раз-другой носом и растерянно высморкавшись, он заявил:

— Ну, я вам скажу! Это уж, честное слово…

На более определенное высказывание он не отважился. Мне кажется, что и его, как и меня, подавила логическая безупречность умозаключений мисс Марпл. Но в данный момент он не хотел в этом признаваться.

Напротив, он протянул руку, схватил скомканное письмо и рявкнул:

— Ладно, это сойдет. А что вы скажете про Хоуза? Этот тип позвонил и сам признался!

— Да, это был перст Божий. Несомненно, влияние проповеди викария. Знаете, мистер Клемент, вы произнесли замечательную проповедь. Она глубоко повлияла на мистера Хоуза, я думаю. Он больше не мог этого выносить, он жаждал признаться в злоупотреблении церковными сборами.