Хотя сейчас это трудно сделать. Дождь усиливается, и мне из кокпита почти ничего не видно, сколько ни протирай тыльной частью перчатки визор шлема.
И я решаю забить на дуэль Джорджа с Лэнсом, а самому переключиться на оборону от «Прем», которые в «океане» воды за моим задним антикрылом, безусловно, водятся.
Но то ли я еду достаточно быстро, то ли они не торопятся атаковать — а давления преследователей я пока не ощущаю. Ну и к лучшему. Поезжу лучше в свободном пространстве…
Очередной заход на старт-финиш — и новая табличка от команды:
L8/9
P2 +3.5
P3 +4.5
Всё ж таки Джордж отстаёт, а с ним и я. Махровое, видать, Лэнс, у тебя везение — не подобраться… Ну или не везение, а долгая упорная работа с инженерами и на симуляторе. Одно другого не исключает.
Ой, что это?.. Гюнтер приближается — или это я теряю темп? Некогда размышлять — здесь можно только защищаться.
Между нами около секунды. Я мчу изо всех сил, представляя себе, что за мной гонится Кари, а на конец, как тогда, титул…
Бред какой-то. Не борюсь я ни за какой титул. Даже среди новичков, скорее всего, с моими-то неудачами в первой половине сезона не получится. Да и цена третьему месту в сравнении с четвёртым — только три зачётных балла, которые в данном случае никакой погоды не сделают…
Поймав себя на такой мысли, я сжал зубы, стиснул руками руль и плавно выжал газ до упора.
Нет! Битву я веду, но свою — с Лизой! Два новичка, оба — чемпионы «четвёрки», в двух разных командах: она — в «Преме», я — в «Хайтеке». И кто из нас победит, тот и определит верховенство роли машины в результате… или наоборот. Мне-то больше важны навыки гонщика…
Да и Джорджу я помогаю. Оберегаю своим присутствием от Гюнтера, чтобы британец мог заработать для себя максимум очков и меньше отстать от Стролла в чемпионате.
Поэтому вперёд. Только вперёд, не сдаваться… на ещё один круг.
Конец девятого, заход на десятый. Я чуть не утыкаюсь в Расселла при выходе из «Остановки» и бросаю тревожный взгляд в зеркало на подъезжающий красно-белый болид.
Табличка гласит:
L9/10
P2 +5.5
P3 +6.5
P4 +7.5
Чёрт, что же придумать-то? Макс уже почти на дистанции атаки, а у Джорджа не хватает темпа. С одной стороны, мы идём приблизительно одинаково, неудобно просить команду подвинуть более опытного напарника в надежде, что смогу быстрее… С другой — надо же как-то реагировать на ситуацию, что ли!
А-а… погодите-ка… Точно…
В конце десятого круга должна же произойти авария с участием малайзийского пилота Вейрона Тана, из-за чего гонка завершится под пейс-каром.
Можно утверждать, что это ещё неизвестно и, мол, история могла от мельчайших воздействий измениться… Однако мой гоночный опыт в новом теле говорит обратное. Любые пилоты показывают результат, сопоставимый с их временами в той реальности с точностью до сотых долей секунды.
Не вписываются в эту систему лишь три человека.
Я сам — понятное дело, попаданец, неучтённый фактор с эффектом брошенного в воду камня и расходящихся от этого места волн.
Джордж — одна из таких «волн». Получив шанс сражаться за чемпионство, поехал объективно быстрее, чем его «параллельный двойник».
И… Лиза. С моей точки зрения — не пойми что. Заменяет здесь Ральфа Арона — и тоже почти всегда едет лучше «дефолтного варианта». Своё влияние я сюда прикрутить не могу, отчего остаётся куча вопросов, на которые я не знаю ответа…
Нет, может, это всё мне кажется и она просто сильная пилотесса, но в «обыденную» версию я, признаться, не очень-то верю. Хоть у меня и нет возможности ни подтвердить её, ни опровергнуть…
Так, о чём это я?.. У меня же гонка!
Движение в зеркале — и вот Гюнтер прямо у меня на хвосте!
Держа-а-ать!!!
Второй сектор… третий…
И жёлтые флаги! Если верить сигнальной системе, машина безопасности выпущена!
Всё, это подиум! Первый мой приз такого уровня, а среди первогодков турнира — вторая по счёту победа. Первая была в третьей гонке в Австрии, но нме практически не запомнилась. А эти призы, наверное, я буду вспоминать чаще.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Остаётся всего-то доехать до финиша и забрать их.
Проходя шикану «Ле Комб», замечаю чёрный с синим болид малайзийца в гравии, а неподалёку — белый пикап с синими мигалками и двоих людей: одного — в чёрной одежде и шлеме, другого — в оранжевом жилете. А ничего так, оперативно подъехали…
А у меня основное время кончается, и остаётся один заключительный добавочный круг. Медведь, шкуру которого я заранее вознамерился делить, пока не умер, но уже в агонии, всё яснее приближая для меня желанный трофей.
Машину Тана погрузили на эвакуатор, и техника стоит прямо на обочине трассы, видимо ожидая завершения гонки.
Последние повороты вслед за сэйфти-каром…
После «Автобусной остановки» автомобиль безопасности заворачивает в пит, а пелотон — на финишную прямую!
Клетчатый флаг!
— Йе-е-ес!.. Да, да, да, я сделал это. Уху! — негромко радуюсь я вслух с самим собой, а по радио говорю только: — Неплохо потрудились. Подиум, выходит, по итогам квалы, но тем не менее.
— Да, ты отлично поработал, — отвечает Патрик, — и вчера, и сегодня. Надеюсь, в следующей гонке нас тоже ждёт хороший результат и неплохие очки для команды.
— Непременно… — Отпускаю кнопку связи. — Да, да, да, да, да!..
* * *
После награждения, когда мы с Джорджем под пьедесталом принимали от команды, собравшейся под пьедесталом, те поздравления, которые нам не успели выразить сразу после финиша, — я заметил Кари, незаметно подошедшего к нашей дружной компашке. Финский пилот, который теперь был минимум на полголовы выше меня, стоял, привалившись плечом к стене паддок-клуба, и неотрывно смотрел на меня мрачным взглядом. Нет, без злости, а скорее, даже с тоской.
Наконец все, кто хотел, хлопнули-таки меня по плечу, поздравили с первым «боевым» трофеем в «Ф-3» и начали расходиться. Я сказал в образовавшуюся кругом пустоту, что скоро приду, а сам, пожав напоследок руку Джорджу, двинулся к заждавшемуся меня Нико.
— Ну здравствуй, — сказал я, подойдя и также опёршись плечом о стену. — Что у тебя?
Мои слова могли бы вне контекста показаться высокомерными, но нет — я вкладывал в них неподдельное дружеское участие. К тому же, английский язык весь такой… нейтральный, так что ничего оскорбительного в сказанном мною и близко не было.
— Я пришёл сказать, — с горечью в голосе произнёс Нико, — что признаю в битве с тобой своё поражение.
— В смысле? — удивился я. — Сезон же пока только на две трети прошёл, а ты вдруг сдаваться. С чего бы это?
— Я подсчитал — это тринадцатый раз, когда мы оба здесь финишируем вместе. Из них это восьмой, когда ты меня побеждаешь, и причём третий подряд. Ты опережаешь меня в обоих зачётах — обычном и новичков… — Он помотал головой. — Не думаю, что смогу отыграть отставание от тебя до конца сезона. Хотя, если честно, я не представлял, что оно будет столь значительным.
— Да ну, какие-то там тридцать очков, — сказал я, прикинув в уме разрыв. — У тебя ведь подиумов-то больше, чем у меня, — и чтоб вот так крест на исходе нашей зарубы ставить? Как-то странно и нелогично.
— В том-то и дело, что ты был впереди, даже ни разу не приехав на подиум, — вздохнул Кари, снял кепку и потеребил рукой волосы. — А я-то успел постоять на нём уже трижды! И каждый раз я думал, что всё, теперь я тебя обгоню, но затем проигрывал собственным устремлениям, приходя в конце, в то время как ты потихоньку грёб себе очки, будто лопатой… А сейчас призов добился ты, прорвал в себе этот барьер…. — Он прислонился к мокрой стене вдобавок и щекой и посмотрел мне в глаза. — По ходу сезона, Мика, ты что тогда, что в этом году начинаешь чудовищно прибавлять. И я боюсь себе даже представить, что будет к десятому этапу.