Читать интересную книгу Хогвартс. Альтернативная история. - Amargo

— Наверное, теперь меня выгонят. — К этой версии развития событий я склонялся в первую очередь.

— За что? — безо всякой иронии поинтересовался Пирс.

— За многое, — я принял сидячее положение и взглянул на него. — Как говорится, язык мой — враг мой.

— Очень верно, — вздохнул Пирс. — И раз ты об этом знаешь, зачем зря болтать?

— Дурак потому что, — ответил я. — Все время нарываюсь на одно и то же.

— Дамблдор на ужине был такой… — Пирс задумался. — Из серии "молчи и бойся".

— А Снейп был?

— Был твой Снейп.

— Он не мой, — буркнул я. — Он на меня наорал, тут пришел Дамблдор, выставил меня за дверь, а сам наверняка поговорил со Снейпом. Теперь меня выгонят. Или что похуже.

— Еще хуже? — удивился Пирс. — Палочку сломают?

— Что?! — я выпрямился и в страхе посмотрел на Пирса. — Сломают палочку? Я не позволю!

— Ну конечно, — Пирс фыркнул. — Я посмотрю, как ты не позволишь Дамблдору…

— Мне плевать. К моей палочке никто не прикоснется, — резко сказал я и встал с постели. Такая ужасная мысль мне даже не приходила в голову. Действительно, если они соберутся исключить меня, как Хагрида, то и палочку могут сломать! Ну уж нет.

— Могу я узнать, что ты натворил? — спокойно спросил Пирс. Я вздохнул и ответил:

— Мы со Снейпом обсуждали моего боггарта, и я напомнил ему, что одно время он служил Волдеморту.

— Ты совсем сдурел? — воскликнул Пирс и даже поднялся с кровати. — О таких вещах не говорят! Тем более заявить это Снейпу!.. — Он покачал головой. — Теперь он точно будет настаивать, чтобы тебя исключили.

— Но я не имел в виду ничего плохого! — возразил я. — Просто хотел сравнить наше положение — ведь я тоже когда-то был в банде…

— Сомневаюсь, что твоя банда делала хотя бы приблизительно то же, что творил Темный Лорд, — скептически заметил Пирс.

— Знаешь, мы тоже не шоколадки воровали, — обозлился я. — И вообще, это неважно. Просто упомянуть о его принадлежности к Пожирателям показалось мне в тему, вот и все.

— Вот и все, — повторил Пирс. — Точно, Ди, теперь тебе конец. Остается одна надежда — иди к директору и поговори с ним.

— Ни за что, — ответил я. — Только не с Дамблдором. И вообще, ненавижу просить за себя у сильных.

Пирс снова покачал головой и сел.

— Гордый, да? — спросил он. — Ну и вернешься опять в свой интернат.

— Не вернусь, — сказал я. — Я теперь маг.

— Ты не имеешь права колдовать за пределами Хогвартса, а если будешь, тебя отправят в Азкабан.

— Пусть попробуют, — я усмехнулся. — Пусть сначала доберутся.

— Ты вообще соображаешь, что говоришь? — в изумлении произнес Пирс. — Ты третьеклассник! Да ты даже не заметишь, как они тебя схватят! Ты хоть раз был под Imperio? Не был, и даже не знаешь, как при этом люди себя чувствуют. И он собрался сражаться с профессиональными аврорами! Ха! Иди лучше к Дамблдору, пока не поздно.

Но не успел я ему возразить, как дверь в спальню открылась, и к нам вошел Нордманн.

— Значит так, — сказал он, быстро обежав глазами комнату и остановившись на мне. — Тебя вызывает директор. Велено доставить прямо к кабинету, так что давай, заканчивай свой базар и пошли.

— Ну вот, все само разрешилось, — сказал Пирс и добавил без тени улыбки: — Только не дерись с ним.

Я нашел в себе силы усмехнуться и вышел в коридор. Нордманн повел меня на седьмой этаж к директорскому кабинету с каменной горгульей у входа.

— Я даже не спрашиваю, что ты наделал, — мрачно сказал он, поднимаясь по лестнице. — И дураку ясно, что Дамблдор в бешенстве. Видел бы ты его за ужином… никому кусок в горло не лез. Так что мой тебе совет — лучше не нарывайся. Говорят, вы со Снейпом серьезно поцапались?

— Кто говорит? — спросил я.

— В этом замке всюду уши, — философски заметил Нордманн. — На будущее имей это в виду.

— Если оно у меня есть, — хмуро вздохнул я. Больше мы не разговаривали до самой горгульи.

Как только мы оказались перед статуей, она отпрыгнула в сторону, открыв за собой движущуюся лестницу. Нордманн похлопал меня по плечу и подтолкнул вперед. Хотя его неожиданное дружелюбие нисколько меня не утешило, я все же решил, что даже если меня выгонят, я не пропаду. Восстановлю старые связи, зайду к китайцам, позвоню двум-трем знакомым… У тяжелых дверей в директорский кабинет я помедлил, собираясь с духом, а потом уверенно постучал. Дверь медленно отворилась, и я вошел внутрь.

Глава 21

В кабинете Дамблдора было тепло. В камине тихо гудел огонь, кое-где стояли свечи. Феникс по имени Фоукс, нахохлившись, сидел на большом насесте у двери. Однако несмотря на весь этот огонь, атмосфера в директорской точно соответствовала тому, что сказал Пирс — "молчи и бойся". Дамблдор стоял у окна, глядя на залитые лунным светом леса и горы. В кресле у стола сидел Снейп. Когда я вошел, он не взглянул на меня — впрочем, как и директор. Я сделал шаг от двери и остановился, бессознательно заложив руки за спину. Некоторое время в кабинете было слышно только потрескивание поленьев в камине да шуршание крыльев Фоукса. Если эта немая сцена предназначалась для того, чтобы поселить в моей душе (точнее, если верить словам Снейпа — в моей расколотой душе) страх, сомнения и чувство вины, то затея провалилась. Огонь был моей стихией: я любил его и опирался на его силу во время тренировок, так что сейчас напряжение, которое было во мне перед дверьми кабинета, исчезло. Я успокоился и ждал, что же будет дальше — и чем бы все ни закончилось, я знал, что справлюсь.

Наконец, Дамблдор обернулся. Лицо его было таким же непроницаемым, каким обычно бывало лицо Снейпа, а в очках отражался огонь камина. Для разнообразия, Снейп сейчас представлял его полную противоположность. Не знаю, что за разговор был у них до меня, но Снейпу явно пришлось несладко. Он сидел почти на краю кресла, сгорбившись и сцепив руки на коленях; длинные черные волосы закрывали пол-лица, и весь он был похож на неопрятную ворону.

Дамблдор уселся в свое кресло и посмотрел на меня. В его взгляде трудно было что-то прочесть, но мне бы тоже кусок в горло не полез, окажись я сейчас с ним за обеденным столом.

— Профессор Снейп рассказал мне суть произошедшего на ваших дополнительных занятиях, — негромко произнес Дамблдор. — Не буду скрывать, все это крайне печально. Вряд ли вас может извинить тот факт, что бессмысленное убийство несчастного старика было коллективным, и что вам тогда исполнилось всего девять лет. Вы, безусловно, были способны отличать хорошее от плохого и отдавали себе отчет в том, что совершаете преступление. Остается лишь надеяться, что ваше раскаяние искренне, и всю свою энергию вы будете направлять в конструктивное, положительное русло. — Дамблдор помолчал. — Я не судья, Линг, и не собираюсь выносить вам приговор, взывать к вашей совести или требовать от вас демонстрации чувства вины. Я убежден, что у человека всегда есть возможность и силы изменить себя, попытаться исправить то, что он совершил, и сознательно выбрать правильный путь… Не буду читать вам лекций о морали и нравственности — в свое время они наверняка набили вам оскомину. Ответьте мне только на один вопрос — какого понимания вы хотели добиться от профессора Снейпа?

Снейп сжал кулаки. У меня создалось отчетливое впечатление, что речь Дамблдора относилась не ко мне одному.

— Дело в том, — начал я, осторожно подбирая слова, — что тогда я, скорее всего, неверно выразил свою мысль. Я не имел в виду ничего плохого и не хотел обидеть или оскорбить профессора Снейпа. Я лишь хотел сказать, что у нас схожий прошлый опыт в смысле… — Кажется, я опять попался в ту же ловушку. Снейп поднял голову и смотрел на меня с ненавистью, с которой, бывало, смотрел на беднягу Поттера. Это было крайне неприятно, но мне ничего не оставалось делать, как продолжать. — В смысле работы на плохих парней. И всё.

— На плохих парней, — задумчиво повторил Дамблдор, переплетя пальцы и внимательно разглядывая их так, будто в данный момент они занимали его больше всего. — Что ж, с этой точки зрения у вас с профессором действительно много общего. Но это совсем не означает, что он должен был проявить понимание. — Дамблдор посмотрел на меня.

— Я и не считал, что он должен, — ответил я, начиная слегка заводиться. Мне не нравилось, что мы всё сводим к Снейпу — в конце концов, кого тут отчитывают, меня или его? — Я вижу, что мне не следовало об этом говорить, и больше не намерен этого делать. Равно как и обсуждать то событие. Это было ошибкой, и она не повторится.

— Это не было ошибкой, Линг, — возразил Дамблдор. — Но, возможно, вам следовало поговорить об этом с кем-то другим.

— С вами, сэр? — спросил я.

— Со мной, — спокойно кивнул Дамблдор. — И это еще не поздно сделать. Я не могу, да и не хочу заставлять вас, понуждать к разговору. Это слишком тонкие материи, и здесь требуется ваше желание. Поэтому, если вдруг в какой-то момент вам по тем или иным причинам захочется это обсудить — я всегда готов вас выслушать. Есть вещи, которые невозможно вывести из собственного жизненного опыта, тем более что у вас он не такой… хм… продолжительный, как, скажем, у меня. Иногда человеку требуется совет, иногда — тот, кто умеет хорошо слушать, а иногда — обычная дружеская поддержка. Я заметил, что вы не склонны подпускать людей слишком близко. Безусловно, у вас есть товарищи, но их, насколько я могу судить, нельзя назвать вашими лучшими друзьями… — Дамблдор встал из-за стола и подошел ко мне. — В общем, Линг, надеюсь, мы друг друга поняли, — закончил он, без тени улыбки глядя на меня сверху вниз. — Если вы захотите о чем-то поговорить, вы приходите ко мне.