жил тоже на окраине, но в диаметрально противоположном конце Москвы, в Бескудниково.
За орден барыга отвалил Слону три тысячи целковых.
— Да это же грабеж! — возмутился бандит.
— Не хочешь, тогда иди сам продавай, — барыга потянул назад сверток с деньгами. — Нормальная цена за побрякушку, новый "запорожец" купить сможешь.
Слон мигом ухватил деньги, оставив "побрякушку" барыге.
— Ладно, не твоя забота, — буркнул он. — На хрен мне твой "запорожец" обломился!
Спустившись вниз, Слон зашел под лестницу, чтобы при свете тусклой лампочки пересчитать деньги. Тут его и отловил Чингиз. До этого он старательно пас похитителей ордена. Он стал свидетелем расправы Слона над приятелем, но не вмешался, потому что не был уверен, что крест у них с собой.
После этого, на протяжение всего пути к барыге, Чингиз несколько раз пытался подобраться к Слону, но всегда неудачно. То мешали прохожие, то не было возможности приблизиться незаметно.
В подъезде Чингиз прятался под лестницей и Слон сам пришел к нему в руки. Встреча оказалась неожиданной и для Чингиза. Он лишь на долю секунды смог опередить своего бойца и сунул ему финку под ребро.
Слон рухнул на грязный цементный пол и засучил ногами. Чингиз вырвал нож и приложил лезвием к горлу Слона.
— Где крест, сучий потрох? Колись! Может и выживешь. Или глотку перережу!
И он надавил острием на горло.
— Там он, — едва слышно прохрипел Слон. — У барыги. Вот деньги. Возьми, не убивай…
— Раньше надо было боржом пить!
Чингиз полоснул финкой по горлу Слона. Дождавшись, пока умирающий перестанет сучить ногами, Чингиз прошелся по его карманам и извлек пачку денег. Пересчитал и не поверил своим глазам.
— Что? Ты что, придурок! Отдал целое сокровище за три тысячи рваных?
Он пнул тело, потом еще и еще раз. Если бы можно было убить Слона еще раз, Чингиз с удовольствием сделал бы это.
Сверху послышался шум лифта. Чингиз поспешил выйти из подъезда. Ему предстояло быстро, пока не обнаружено тело Слона, организовать налет на квартиру барыги.
* * *
Звезда советской эстрады Петрос Грегорян был прекрасен как полубог. Как говорится, высокий, полный и красивый. Черные очи с поволокой, казалось, прожигали насквозь, если не бывали мутны с похмелья. Как сейчас. Петросу с большим трудом удалось выйти из дома и добраться на такси до квартиры известного столичного антиквара и перекупщика драгоценностей Зурика Амаликитяна. И только потому, что тот обещал сенсацию.
А это было Петросу просто до зарезу необходимо. В отношении Галины Брешневой у него были самые серьезные намерения. Еще бы, такой шанс дается раз в жизни и далеко не каждому. Упустив его, можно сразу идти и вешаться.
Наконец страдающий от жуткого похмелья Петрос вошел в гостеприимные двери земляка. Они обнялись и сразу прошли к столу, где завязалась непринужденная беседа. Ни один из собеседников не знал армянского языка, разговор шел по-русски. Опохмелившись фужером "Двина", Петрос почувствовал себя немного лучше. Но закусывать все равно не смог.
— Ну, давай, показывай свою сенсацию, — предложил он наконец хозяину.
Тот, загадочно улыбаясь, извлек из огромного резного шкафа шкатулку, открыл ее и поставил перед гостем.
— Что там? — Петрос запустил руку внутрь и достал красный округлый камень. — Это что за яйцо от Фаберже?
— Сам ты Фаберже без яиц! — в раздражении закричал на него Зурик. — Это же знаменитый орден — Тевтонский крест Гитлера. В центре камень — "Глаз Циклопа" из коллекции Шлимана! Ему в Алмазном фонде место, а ты, понимаешь, тут морду кривишь! Знаешь, сколько он стоит?
— Нет, — признался певец. — И не хочу знать. Лучше скажи, сколько ты за него хочешь. Потом я скажу, сколько готов заплатить. Потом мы вместе посмеемся друг над другом и перейдем к серьезному обсуждению. Так сколько?
Зурик приложил палец к губам и чиркнул на бумажке требуемую сумму. Петрос взглянул, усмехнулся и зачеркнул ноль в конце. Потом подумал, и зачеркнул еще один. Теперь усмехнулся Зурик.
— Если хочешь знать, этому кресту вообще нет цены. Он единственный в мире! Уникальный! На Сотби или Кристи у тебя его просто оторвут с руками. Причем по той цене, которую ты сам назначишь.
— А почему ты сам не хочешь выставить этот крест в Сотби или Кристи? — подозрительно прищурился Петрос. — Боишься, что руки оторвут?
— Да? А как я его вывезу? А если меня с ним повяжут? Вышка мне обеспечена. Я простой спекулянт, я же не клеюсь к дочке первого лица государства! — брызнул слюной антиквар.
Они торговались еще полтора часа. Наконец Петрос окончательно выбился из сил.
— Ладно, согласен. Но сейчас у меня таких денег нет. Отдам половину, остальные буду должен.
— О чем разговор, Петрос-джан! — Зурик не скрывал торжества. — Я ведь знаю, для кого ты покупаешь эту побрякушку. Давай считать это нашим совместным вложением в общее дело.
— Э нет, Зурик-джан. Вкладывать и вынимать лучше буду я один. Ишь, чего захотел? Общее тело… Но я тебя не забуду. Дай срок, всех в бараний рог согнем. Мы им всем покажем… А сейчас мне пора.
И Петрос засунул орден в карман замшевого пиджака.
Минут через двадцать после ухода певца в дверь антиквара снова позвонили.
— Кто там? — поинтересовался хозяин.
— Это я, Зурик-джан, открой!
— Это ты, Петрос? Что-нибудь забыл? Может аванс сразу решил заплатить?
Амаликитян открыл дверь, но, к своему ужасу, увидел на пороге не пьяную и добрую морду Грегоряна, а заросшую щетиной, пересеченную глубоким шрамом физиономию какого-то абрека. За его спиной толкались двое, на вид — типичные бандиты. Это были Квали, Чингиз и Сильвер.
Получив удар в челюсть, хозяин квартиры отлетел к противоположной стене прихожей, дав возможность непрошеным гостям войти в квартиру.
Из-за спины абрека вышел молодой брюнет в черных очках с вонючей сигарой в зубах и спросил:
— Где крест?
— Ка-какой крест? — потянул было антиквар, но мужик в очках приставил к его лбу дуло огромного пистолета.
— Ответ неправильный, — сообщил брюнет с сигарой. — Ты, может, слышал про меня. Я Чингиз. Так вот, после второй неудачной попытки я спущу курок. Понял?
— По-понял…
— Ответ правильный. Так где крест?
— Он у Пе-Петроса…
— Ответ правильный, но неполный. Кто такой Петрос? Где живет, чем занимается? Мандаринами на Центральном рынке торгует?
Амаликитян выложил все, что знал и про Петроса, и про его связь с дочерью первого лица. Возможно, он надеялся сохранить себе этим жизнь. Ожидания не оправдались. Выстрел из пистолета с глушителем прервал его карьеру на пороге славы и богатства.
* * *
Седой рвал и метал. Рвал свою докладную, составленную для генерала Цыгуна и метал клочки в Чингиза.