успели переодеть в белую рубашку и черный костюм, что удивительно — все в самый раз.
— Ты! — тычет пальцем мама: — помоги девочкам стол переставить! Юки! Кто Юки? А, ясно. Протереть пол, быстро! Дорогой, чистая и выглаженная рубашка в шкафу. Кента — а с тобой я еще поговорю!
Раздается звонок в дверь и все на секунду замирают. Нему бросает быстрый взгляд на часы, качает головой.
Одна из девушек в темном офисном костюме — бросается в прихожую и уже оттуда кричит — отбой! Это не они!
Нему облегченно выдыхает.
— Это полиция! — кричит девушка и Нему снова напрягается. Напрягается и мама. Девушки в строгих темных костюмах — расстегивают пиджаки, чтобы облегчить доступ к оружию.
— Дайте-ка я… — я иду в прихожую, отодвигаю девушку от двери и открываю ее. У двери мнется с ноги на ногу Оя Таро, известная в округе как Оя Три Проповеди.
— Кента-кун! — говорит она с порога: — папу арестовали! Эта мымра из Токийского Управления!
Глава 17
— Я хотела с тобой поговорить. — Натсуми опустила чашку на стол и посмотрела на Кисимото Минами, в миру известную как Бьянка. В «Логове Злодейки» было необычно пусто и тихо, все куда-то разъехались и только тихий шелест кулеров в мощной охлаждающей системе для сервера, да гудение приточной вентиляции нарушало тишину. Бьянка сидела в своем кресле, забравшись туда с ногами, читая что-то на своем планшете, одетая только в белый халат. Рядом с креслом, на полу — скучал здоровенный ротвейлер, глядя вокруг умными и грустными глазами, положив лобастую голову на передние лапы. Одна из ног Бьянки — была опущена с кресла и касалась головы собаки. Собака — молча терпела такое неуважительное отношение.
— Бьянка. — повторила Натсуми, убедившись что та не услышала ее в первый раз: — я хотела поговорить с тобой.
— Слушаю. — коротко ответила та, не отрывая взгляда от своего планшета и, как Натсуми подозревала — параллельно выслушивая сводки новостей или лекции по нейробиологии.
— Честно. Начистоту. — добавила Натсуми и Бьянка на секунду подняла свой взгляд, оценила серьезность ее намерений и кивнула.
— Слушаю — повторила она.
— У вас с … Кентой — все серьезно? — спрашивает Натсуми и отводит взгляд от Бьянки в сторону: — ну, то есть, как ты это все представляешь? Большой дом, трое детишек, утренний чай, воскресные прогулки в парк развлечений, достойные члены общества и социума? Как это все в твоей голове выглядит? Я… может я лезу не в свое дело, но вы — слишком разные. Это же мезальянс… ты — известная личность, ты — состоятельная особа, а он? Просто школьник. Да его отец у тебя работает, только тем семья и кормится. Фактически ты их содержишь.
— Интересно — Бьянка кладет планшет на стол и тот, едва коснувшись поверхности столешницы — тут же гаснет. Она касается пальцем края беспроводного наушника, вынимает его из уха и кладет рядом с планшетом. Устраивается в кресле поудобнее, наконец убирая свою босую ступню с головы собаки. Ротвейлер зевает, открывая свою розовую, полную острых клыков, пасть и облегченно вываливает язык, учащенно дыша. Бьянка подбирает ноги, подтягивая коленки к подбородку и обнимает их руками, словно пытаясь согреться. Смотрит на Натсуми.
— Ты в самом деле планируешь использовать парадигму социального равенства в отношениях между партнерами? — наклоняет голову Бьянка: — на мне? На нас с ним? После того, как это ты в классе травлю устраивала? Я узнавала у То-тян и Шизуки — ты у нас та еще стерва в школе была, не так ли? А сейчас что случилось? Нивелировалась разница в социальных рангах и ты стала искать себе новые возможности? Или ты ревнуешь?
— Постой. — поднимает руку Натсуми: — я… не могу и не буду ввязываться в ваши с Кентой отношения, это те вопросы, которые возникнут в обществе, да и у тебя самой — как только ты поймешь, что вы такие разные… да и на твоем имидже и финансовом положении это может сказаться самым непредсказуемым образом… и да, я жалею о некоторых вещах, что я сделала в школе. Но это не меняет предмета дискуссии — ваши отношения могут навредить вашему имиджу в глазах других людей.
— Ты знаешь, что ты делаешь прямо сейчас? — спрашивает Бьянка и не дожидаясь ответа — продолжает: — ты все-таки лезешь в мои отношения с ним, просто при этом ты прикрываешься другими людьми, социумом, репутацией, финансовыми интересами. Как это удобно — разрушать, прикрываясь благими намерениями…
— Неправда!
— Правда. Ты все-таки не можешь держать свои щупальца при себе, На-тян. Я закрывала глаза на твое влияние все это время, но ты… ты малолетняя манипуляторша, которая загребает жар чужими руками и при этом искренне полагает что она тут самая умная.
— Что? Это не так…
— Да? А как? Как именно? Если бы я была обычной девушкой, я бы просто перегрызла тебе глотку, На-тян. Это ведь ты у нас стоишь за этой ситуацией с культом, не правда ли? Манипулируя чувством вины перед тобой, тем, что ты якобы — умираешь от смертельной болезни…
— Это правда!
— Знаешь, мне интересно, как бы повел себя Кента, если бы знал, что ты обманщица? — задумчиво тянет Бьянка, подвигая к себе свой планшет: — мне открыть данные о твоей болезни? Ты хотела поговорить начистоту? Серьезно? Твоих скелетов в шкафу даже побольше чем у меня будет…
— Это правда. Я больна!
— Разве что на голову. Ты проживешь до старости… правда только в том случае, если перестанешь совать мне палки в колеса. В противном случае… я не погляжу что ты дочка главы прокуратуры в городе. Еще раз, На-тян — это ты привела ситуацию к тому, что он сейчас носится по городу как пес с высунутым языком, пытаясь стянуть вместе то, что не стягивается в принципе. Это твоя прямая вина, что он вынужден был взять в руки оружие и осквернить землю пролитой кровью.
— Бьянка! Ты не смеешь читать мне лекции! Да… возможно в том, что я направила события и его внимание в сторону Зрячего и Общества Божественной Истины — и есть часть моей вины… но это ты сделала так, чтобы он рассорился с Кумой! Это ты поставила его в такое положение, откуда только один выход — убить! — сверкает глазами Натсуми: — не надо тут о совести! Это ты рискнула его жизнью и здоровьем! Что? Не думала, что я узнаю? Да тут гением не надо быть, не надо в Тодай