— Мне и объяснять не надо! Как сказал бы старина Слаттери, я мог бы роман написать! В точности так же произошло между мной и Беатрисой.
— Но вы же Беатрису любите…
— Именно что нет. Какой-то толчок в двенадцать ночи, и как рукой сняло.
— Что?!
— Что к лучшему, — прибавил Пэки, — ведь моя помолвка тоже развалилась.
— Не может быть!
— Может. Беатриса дала мне от ворот поворот… когда же это? А, в шесть пятнадцать.
— Да ведь ее здесь нет!
— Вчера была.
— Почему же она порвала помолвку?
— Ну… — Пэки заколебался. — По нескольким причинам. Каким-то образом у нее сложилось впечатление, что я слабоумный. А еще…
— А еще?
— Э… Видите ли, она нечаянно наткнулась на вашего папу, и он рассказал ей кое-что…
— О чем же?
— Про нас с вами. Беатриса обвинила меня в том, что я ухаживаю за вами за ее спиной.
— Но вы ведь не ухаживали?
— Ясное дело — нет. Глупая выдумка. Но вы же понимаете, каковы женщины.
Джейн чуть грустно посмотрела на озеро.
— Жаль, что вы не понимаете…
Странное чувство охватило Пэки. И речи, конечно же, не могло идти, будто какой-то невидимка вдруг огрел его тупым предметом по голове, но чувства он испытывал именно такие. А заодно злодей удалил и все мускулы из ног.
Но он принудил себя оставаться спокойным.
— Вы сказали — жалко, что я не понимаю? — осторожно переспросил он.
— Да нет. Если вам не хочется понимать, что ж…
Мускулы вернулись в ноги. Голова прояснилась. Он почувствовал себя исполином.
— Да хочется мне! Черт подери, неужели вы… неужели ты… э… ты… как бы тут выразиться?
— По-моему, я влюблена в тебя с тех самых пор, как девчонкой ходила смотреть твои футбольные матчи.
— То же самое и со мной! В точности! Нет, я не смотрел, конечно, как ты в футбол играешь, но… ну ты же понимаешь, про что я.
— А когда ты приехал сюда и так изумительно изобретал всякие разные хитрости, для меня все и прояснилось.
— Правда, забавно, как вдруг озаряет человека! — пылко подхватил Пэки. — Теперь я понимаю, что на самом деле любил тебя с той самой минуты, как ты вошла в номер своего папы и присела на стул. Что-то подсказало мне: мы — родственные души, Джейн.
Только через несколько минут после того, как он прижал ее к себе, до него дошло, что остались кое-какие недоговоренности.
— Но ты понимаешь, что я за человек, правда? — беспокойно осведомился он. — Ты не бросаешься ко мне с закрытыми глазами?
— Я считаю, что ты настоящий ангел.
— Ангел-то я ангел, — подтвердил Пэки, — но это не меняет того, что я уже два раза был помолвлен. И с Беатрисой, и с нынешней миссис Скотт, или Потт, а может, и Ботт. Помолвки, можно сказать, вошли у меня в привычку. Многие вообще считают, что я вертихвост и висельник.
— А что это такое?
— То, чем я был, пока не встретил тебя. Но это осталось позади. Теперь — все окончательно!
— Третий раз, — мудро рассудила Джейн, — всегда счастливый!
— Отчего это твой носик так забавно вздернут? Самый кончик.
— Не знаю. Так уж оно есть. Тебе не нравится?
— Наоборот! Очень нравится. Мне нравится в тебе все! — Ликование с новой силой охватило Пэки. — Ого-го! Как же мы будем развлекаться! Ты ведь не заставишь меня ходить по концертам и лекциям? Конечно же, нет! Мы просто станем вместе колесить по всему миру до конца жизни, веселясь так, что небу будет жарко! Я уже упоминал, что мы — родственные души?
— По-моему, да.
— Так вот, повторяю: мы — родственные души! Юная Джейн, — Пэки чуть отстранил ее, пристально вглядываясь ей в глаза, — ты уверена, что любишь меня?
— Конечно, люблю.
— Я точно попал на небо, — испустил он долгий вздох, — без всяких хлопот и этой суеты с умиранием.
Позади во мраке возник большой смутный силуэт.
— Извините!
Силуэт оказался Супом Слаттери.
— Я так и знал, что ты меня дурачишь, когда уверял, будто не влюблен в эту девицу, — удовлетворенно заметил он.
Пэки повернулся к нему чуть раздосадованный, что вполне объяснимо. Не очень приятно для пылкого молодого человека, когда взломщики сейфов вдруг выпрыгивают из засады в такую минуту.
— Зачем, интересно, ты явился?
— Решил подойти поздороваться, да и попрощаться.
Досада вмиг растаяла.
— Я тебе рад. Я еще не поблагодарил тебя, что ты все-таки пришел и попытался помочь нам. Это по-мужски.
— Да что там! — скромно пробормотал Суп. — Обдумал все и увидел — а я ведь тебе пакость подстраиваю. Потому и явился.
— Жалко, мистер Слаттери, что вы даром потеряли вечер, — посочувствовала Джейн.
— Ее нежное девичье сердечко, — объяснил Пэки, — страдает при мысли, что у тебя не хватило времени стянуть из сейфа драгоценности.
Слаттери слегка обиделся и даже вознегодовал.
— Как это, не хватило времени? Это кому? Мне! Слушайте, как вы считаете, сколько мне времени требуется, чтобы нырнуть в сейф? Чуть шевельну пальцами, и я там! Смылся с ожерельем, двумя кольцами, подвеской и брошью. Больше вы меня в этих местах не увидите! Возвращаюсь на родину. Куплю себе ферму, да, так и сделаю. Вот она, настоящая жизнь! Яйца, молоко, цыплятки… и собственное яблочное вино! У-y, шикарно! Что ж, рад был повидать тебя, брат! Удачи, мисс. Я пошел.
И его поглотила ночь. Пэки уважительно посмотрел ему вслед.
— Что за человек!
Ужасный треск разбудил птиц на верхушках деревьев. По тропинке, с песней на устах, спускался сенатор Опэл.