Читать интересную книгу Змеи в раю - Леена Лехтолайнен

Мы шагали между надгробий, разыскивая могилу Санны. Антти был на похоронах и сказал, что узнает ее, как только увидит. Проходя, я читала фамилии на истертых камнях — кое-где попадались знакомые имена. Устав, я ненадолго присела на небольшую проржавевшую скамью, Антти ходил вокруг, изучая надгробия.

Как только из разбитой машины извлекли останки Хельстрема, Перец буквально тут же затащил меня в свою машину и отвез в участок. Там он заставил меня повторить все события не менее пяти раз подряд, после чего начал угрожать упрятать за решетку в ту же камеру, откуда недавно вышел Киммо.

— Тебе, Каллио, можно предъявить официальное обвинение сразу по нескольким статьям — сокрытие свидетельских показаний, похищение записки Маллу, драка с Хельстремом. Жаль, не могу тебя обвинить в неосторожном обращении с собственной жизнью! Почему ты не позволила нам вовремя вмешаться? Ты чертовски нетерпеливая баба — стоило тебе подождать пару дней, и мы бы спокойно, без лишнего шума, сами взяли этого доктора.

— Если бы я сидела и ждала, мы бы сейчас хоронили Маллу Мяенпяя.

— Возможно, этот Лааксонен не хотел ничего плохого, только ты, как водится, и сюда влезла. Без тебя этот чертов Хельстрем был бы сейчас жив.

— Ну конечно, предъяви мне еще обвинение в убийстве! Слушай, я устала, давай задерживай, хоть в камере отдохну немного.

— Ты все такая же язва, какой была и в школе полиции. Слушай, Каллио, ты не в той стране родилась. В Финляндии нет спроса на частных детективов. Если тебе так уж необходимо все время совать нос в чужие дела, возвращайся обратно в полицию.

— Сколько можно говорить: не хочу я работать в полиции! Тем более что там придется иметь дело с такими идиотами, как ты.

Я услышала, как захихикал рыжий дежурный в углу, а Перец замолчал на пару секунд — наверное, считал про себя до десяти.

— Ты не слышишь, что тебе говорят, — продолжал он ругать меня, блестя мокрым от пота лицом. — И не думай, что все будут плакать, если тебя обнаружат где-нибудь в придорожной канаве, когда ты снова влезешь куда не следует.

В голове у меня застучало. Я вспомнила шипящий голос в телефонной трубке, произносивший примерно те же слова…

— Комиссар Стрем, не надо делать из мухи слона. Кстати, у меня сохранилась запись одного телефонного разговора, где мне кое-кто тоже настоятельно рекомендует не совать нос в чужие дела… — По вытянувшемуся лицу Перца я поняла, что попала в точку.

— Да, у бедняжки, похоже, действительно выдался тяжелый день. Пуппонен, отвези ее домой, — скомандовал Перец своему рыжему помощнику.

Значит, это он угрожал мне по телефону. Интересно, а авария с велосипедом — тоже его рук дело? Хотя, возможно, это были проделки Хельстрема. Но я уже никогда этого не узнаю…

Дома меня ждала нудная проповедь от Антти. Он тоже яростно обвинял меня в неосторожности, необоснованном риске и удивлялся, почему я не взяла его с собой на задержание.

— Черт возьми, я никогда не нуждалась в телохранителях!

— Слушай, жить с тобой все равно что играть с огнем на пороховой бочке!

— Ну и решай сам, надо тебе это или нет!

Хлопнув дверью, я ушла в душ, и там, стянув грязную одежду, долго стояла, смывая с себя грязь, слезы и усталость сегодняшнего дня. Вскоре ко мне пришел мириться Антти. Мы долго целовались, а потом неторопливо занимались любовью, стоя в потоках льющейся воды.

Вчера похоронили Арми. После освобождения Киммо и последних событий расследование быстро продвинулось вперед. Некоторые из соседей Арми, в том числе Кертту Маннила, видели белый «БМВ» Хельстрема, припаркованный за углом на соседней улице в день убийства. Полиция нашла один из дневников Санны в подвале дома Арми. Он был завернут в полиэтилен и спрятан за банками с вареньем. В этом дневнике Санна описывала свои отношения с доктором, что подтверждало высказанные мною догадки.

Эки разыскал жену Хельстрема — она была в Ницце. Она знала про близкие отношения мужа и Санны, и однажды сама проговорилась об этом, обсуждая с Эки возможность своего развода. Эки также рассказал, что Санна как-то призналась ему, что Хельстрем выписывал ей успокоительные лекарства в любом количестве и по первому требованию. Запись именно этой беседы он и вытащил из папки, когда я подглядывала за ним в архиве. Он сказал, что это не имеет ни малейшего отношения к убийству Арми или самоубийству Санны. Но мне все же показалось, что вообще-то он прекрасно понимал, как на самом деле обстоят дела, и по какой-то причине прикрывал Хельстрема. Судя по всему, вскоре мне придется всерьез задуматься, хочу ли я и дальше работать в его конторе. Но пока я решила взять отпуск и как следует отдохнуть.

По случайной оказии жена Хельстрема Дорис в марте прошлого года оказалась в Финляндии. И она вспомнила, что как-то вечером муж пришел домой совершенно простуженный и пьяный. Она еще удивилась, что он повязал на шею красную шаль. А на следующее утро его вызвали в больницу, потому что Маллу Лааксонен потеряла ребенка.

На поминках невесты Киммо сказал:

— Я знаю, Арми всегда сначала собирала информацию, тщательно проверяла и лишь потом начинала действовать. Я уверен, Арми с самого начала чувствовала, что Санна умерла не своей смертью — что-то там было нечисто. Сейчас я вспоминаю, что она постоянно намекала на это в наших разговорах. Поэтому и взяла у меня почитать дневник Санны, когда я сжигал бумаги сестры. Господи, если бы я только умел слушать!

Кажется, Киммо понял, что действительно потерял невесту, лишь выйдя из тюрьмы. Только теперь, дома, он начал оплакивать ее. Но невозможно быстро выплакать скорбь и избавиться от нее; со временем она немного притупится и останется жить в сердце навсегда. Он страшно кричал, узнав, что Хельстрем убил его сестру и невесту:

— Ну почему он так легко умер? Я бы порвал на мелкие кусочки!..

Даже в гневе он казался немного смешным, и я, как ни старалась, не могла представить, как добродушный Киммо рвет кого-то на части. Хотя, наверное, в порыве гнева человек на многое способен… Я вспомнила, как тянулась к бронзовой статуэтке в библиотеке Хельстрема, чтобы ударить ею противника по голове. Ведь убила бы, если бы дотянулась.

Я постаралась утешить Киммо:

— Знаешь, а ведь у Арми был такой же характер, как и у меня. Она тоже не слушала ничьих советов и всегда поступала так, как считала нужным.

— Нет, такой же, как и у меня. Если уж она что-нибудь вбивала себе в голову, то не успокаивалась, пока не добивалась желаемого. У нее была идея фикс, что Хельстрем должен ответить за свой поступок. Она с детства была такой. Она была мягкой девочкой, но всегда заступалась за слабых и обиженных. И теперь хотела отомстить Хельстрему за Санну и за меня.

— Это сделала за нее Мария Марпл, — улыбаясь, сказал Антти. — Видимо, твои гениальные выводы базировались на той простой мысли, что мужчины-шовинисты являются преступниками по определению.

Я улыбнулась ему в ответ, поздно сообразив, что на похоронах улыбаться не пристало.

— Ничего подобного. Просто я методически проработала все возможные варианты. И только когда ушла Маллу, я сообразила, что имидж рокового любовника, который я так старательно примеряла на Эки, на самом деле идеально подходит Хельстрему. Санна и врач, ну конечно. А Теему подтвердил мою теорию с красной шалью. За день до несчастья с машиной он встретил Арми, у которой шея была обмотана этой шалью. И подсознание сыграло с ним злую шутку — он автоматически посчитал, что шаль могла быть только на Арми. Теему с женой подозревали друг друга в убийстве, а Хельстрем изо всех сил подогревал сомнения Маллу.

— После смерти сестры я была просто не в себе, — призналась она мне. Маллу еще сильнее побледнела и похудела после попытки свести счеты с жизнью, но все-таки у нее из глаз исчезло выражение затравленного зверя. — Я хотела любым путем бежать от этого ужаса… — призналась она.

«Ведь ты прекрасно знала, что я зайду к тебе в пять, мы же договаривались», — подумала я, однако вслух ничего не сказала. Маллу и Теему решили наконец вновь объединить свою разрозненную мебель в единый гарнитур и съехались вместе. Я не могла понять, восхищаюсь их решением или считаю, что они опять делают глупость. Но было видно, что эти двое нуждаются друг в друге. Они стояли, словно малые дети, держась за руки и с надеждой глядя друг на друга.

На поминках было много народу. Маке вывел Микко и Матти во двор немного отвлечься и поиграть в футбол. Известие о том, почему умерла Санна, стало для него новым потрясением. Как-то вечером мы с ним вместе занимались на тренажерах и беседовали. Я все-таки сумела убедить его, что Санна утонула не потому, что в тот вечер он был вдребезги пьян. Мне с трудом удалось втолковать ему, что настоящим убийцей был Хельстрем, который намеренно столкнул девушку в воду.