Читать интересную книгу "Ошибки, которые мы совершили - Кристин Дуайер"

23

Я медленно открываю глаза, один за другим, и даже от этих движений мне больно. Я прижимаю ладонь к центру лба и делаю глубокий вдох.

Моя комната.

Моя комната… в доме Олбри.

Смутные воспоминания о «Таверне», о пирсе, об Истоне. Они почти похожи на правду.

Здесь все такое белое и яркое. Солнце проникает сквозь тонкие занавески. Простонав, я сглатываю. Мой язык будто налит свинцом. Раздается какой-то тихий звук, и до меня не сразу доходит, что это мой телефон.

Я тянусь к нему трясущейся рукой.

Такер: Прими таблетки.

Я читаю сообщение одним глазом, а потом кладу телефон на тумбочку. Он стукается о мои украшения. Колье, браслет, серьги.

Руки скользят по моей шее к застежке у горла.

У меня перед глазами все плывет.

– Проклятье!

На тумбочке стакан воды и две красные таблетки ибупрофена. Я проглатываю их и снова смотрю в телефон.

Пять звонков Истону. Подряд.

Я открываю сообщения.

Эллис: Вернись.

Истон: Прости.

Я натягиваю подушку на голову, задаваясь вопросом, смогу ли я себя задушить. Это было бы менее болезненно, чем умирать от стыда, который я испытываю прямо сейчас.

В ванной я чищу зубы и умываю лицо, пытаясь собрать по частям то, что случилось прошлым вечером. Но, сколько бы я ни старалась вспомнить, что было после сарая для лодок – мои руки на его теле, – мне не удается продвинуться дальше – голодные глаза – этого момента.

Я раздумываю, не остаться ли мне в ванной навсегда. Может, если я побуду тут, по крайней мере пока все куда-нибудь не уйдут, мне удастся не встретиться с Истоном.

Трусиха.

Какая же я трусиха. Я толкаю дверь и спускаюсь по лестнице на кухню. Варится кофе, сидящий у стойки Такер листает ленту в телефоне. Он поднимает на меня взгляд, я и вижу его нахмуренное лицо.

– Она жива.

Я кладу голову ему на плечо, пока мы ждем кофе.

– Что, черт побери, случилось? – спрашиваю я. Но на самом-то деле особо и не хочу знать.

– Ты успешно олицетворила клише, когда девочка-подросток возвращается в свой не самый распрекрасный городок и пытается утопить печали в бутылке, несмотря на малолетний возраст.

У меня вырывается стон.

– Не волнуйся, я не думаю, что Диксон на тебя сердится.

– Диксон?

Взгляд Такера выражает терпение, если не покровительство.

– Что последнее ты помнишь?

Дверь распахивается, и входит Диксон в униформе шерифа.

– Элвис, ты жива.

– Жива? – повторяю я. – О боже…

Диксон достает кружку и наливает себе еще варящийся кофе.

– Эй! – вопит Такер. – Ты же портишь крепость.

Диксон приподнимает плечо.

– Да какая разница.

– Так работает наука, идиот. – Такер бросает сердитый взгляд на его кружку. – Ты разве сегодня не на дежурстве?

– Это кофе, а не героин. Думаю, мне удастся сохранить работу, даже если об этом узнают.

Но я больше не могу это выносить.

– Прекратите говорить о кофе сейчас же, и скажите мне, что случилось.

Брови Такера взлетают вверх.

– А почему бы тебе не рассказать нам, что ты помнишь?

Я чувствую, как у меня вспыхивает лицо.

– О! – У Такера округляются глаза. – Пожалуйста, начни с того, о чем ты сейчас подумала.

– О боже, – с отвращением произносит Диксон, – прошу, не надо. Это же мой брат.

– Кажется, я совершила ошибку.

– Несколько, – поправляет Такер, – несколько ошибок. Совершенно точно не одну.

Позади меня кто-то фыркает, и, обернувшись, я вижу, как Истон проводит рукой по животу под футболкой. Он достает из шкафа чашку и наливает кофе, а потом выходит из кухни, ничего никому не сказав.

– Черт побери, – бормочет Такер с широко распахнутыми глазами, – ты в таком дерьме.

Он это обожает.

Я беру кофе и наливаю в него слишком много сливок. Моя рука сжимает кружку еще крепче, и я сравниваю этот кофе, в котором слишком много сливок, со своей теперешней жизнью. Я налила слишком много и все испортила. Глаза щиплет от слез и…

– Вот. – Диксон забирает у меня напиток и переливает в чашку побольше, а потом добавляет еще кофе, пока молочный цвет не становится карамельным. – Исправили. Можешь меня не благодарить.

Я поднимаю на него взгляд, в глазах еще стоят слезы.

– Боже, Элвис, это просто кофе.

Я обнимаю его за талию, повыше ремня. Секунду спустя он тоже обнимает меня и прижимается щекой к моей макушке.

Мы стоим так дольше, чем обычно позволяет Диксон, и, к счастью, Такер не отпускает никаких глупых шуток. Пока Диксон не шепчет мне тихо:

– От тебя пахнет полом бара.

Я отталкиваю его.

– Нападение на офицера – уголовное преступление.

Я беру свою кружку и иду к Истону, который сидит на крыльце, в одной руке держа кофе, а другой листая телефон.

Услышав, как открывается дверь, он отключает телефон, и экран гаснет.

Он пишет друзьям и просит его спасти. Он пишет Саре о том, какой я кошмар. Он пишет…

– Привет, – говорю я.

Вместо ответа он лишь бросает на меня взгляд. Я сажусь рядом с ним и скрещиваю ноги, глядя на хаос на лужайке. Через два дня здесь будет прекрасно, но прямо сейчас все выглядит так, будто тут прошел ураган.

– Прости за прошлую ночь.

Я понимаю, что он меня услышал, лишь по тому, как его руки еще крепче сжимают кружку кофе, которую он подносит к губам.

У меня вырывается смешок.

– Я даже не помню, что случилось.

Он берет телефон и снова начинает листать ленту. Наверно, инстаграм, а может, рэддит.

– Ты не хочешь на меня накричать? – спрашиваю я.

– А что это изменит? Ты не помнишь, что сделала.

– И ты не хочешь помочь мне узнать?

– Какую часть ты не помнишь? Как кричала на меня в доме? Звала Диксона? Как мы с Такером пытались тебя заткнуть, чтобы ты не разбудила маму?

Я изо всех сил пытаюсь пробудить в голове хоть намек на то, о чем он говорит, но мой мозг пуст.

– Или ты не помнишь про сарай для лодок?

От этого упоминания у меня вспыхивает лицо, и мне не удается скрыть румянец.

– Ага, – он смотрит на меня, – это ты помнишь! – Он наблюдает за моей реакцией на его слова, слыша все то, о чем я не говорю.

– Истон…

– Что? Продолжай, пожалуйста, – он изображает руками широкое, преувеличенное приглашение.

Его гнев, мое раскаяние тоже преувеличены.

Я теряю все слова в своем стыде. Истон встает. Он двигается так быстро, что я оглядываюсь назад на садовый стул, что скрипит позади него. Истон поднимает руки к волосам, а потом опускает. Он