Читать интересную книгу ЦВЕТОК КАМНЕЛОМКИ - Александр Шуваев

- Это - да. А ты - насчет моей жены не волнуйся. Ты ее не знаешь, она не мне, неврастенику, чета. Человек молчаливый и неулыбчивый.

- Ну и добро… Как, говоришь, лекарство называется?

- Адипозин. Откуда берут - не знаю.

XVI

Статистика показывает, что среди взрослых, серьезных мужчин вовсе немалый процент занимается коллекционированием чего-нибудь. И добро еще, если это картины старых мастеров, золотые украшения инков, античные монеты из серебра и золота или инкунабулы. Можно с определенной натяжкой понять тех, кто коллекционирует почтовые марки, спичечные этикетки, открытки и тому подобные раскрашенные куски бумаги. Но есть ведь еще и коллекционеры брелоков от ключей, подвесных замков, старых автомобилей и древних аэропланов. Склонные к идолопоклонству, равно греховному для верующих христиан, благочестивых евреев и правоверных мусульман, собирают автографы разного рода визгунов, ревунов, шептунов и болтунов, а также почти безъязыких от нечеловеческой тупости специалистов по всякого рода преследованию разнообразных мячиков. А если сюда отнести еще и коллекционеров, собирающих баб, и ведущих им счет в специальных дневниках, то к категории коллекционеров можно отнести чуть ли ни девяносто процентов мужского населения.

Собирал коллекцию и подполковник Замятин. Коллекция его была весьма своеобразной, тесно связанной с профессиональной деятельностью подполковника, и оттого можно было бы почитать его счастливым. Наладив со страстью, свойственной только коллекционерам, колоссальное количество соответствующих связей, товарищ Замятин собирал уголовные дела, но не абы какие, а отличавшиеся совершенно особым, специфическим, пряным привкусом, который впервые ему довелось опробовать года три тому назад. С тех пор привкус этот он отличал от любого другого практически безошибочно. Разумеется, - это были не сами папки, которые "хранить вечно" или вроде того, а - коротенькие выписки, самые пахучие и лакомые кусочки из этих дел. Из соображений своего рода конспирации он давал своим экспонатам свои, романтические названия, навевавшие воспоминания о Шерлоке Холмсе. Вот, к примеру, "Дело "Фармацевтов":

"Относительно же результатов экспертизы образца, взятого из значительной партии неизвестного вещества органического происхождения, изъятой 12.10. ** года на Ж.-Д. станции "Курск - Второй", на Ваш запрос от 04. 11 ** года сообщаем, что данное вещество действительно оказалось антибиотиком "амикацин". Каких-либо примесей, содержащихся в образце, при помощи методов, находящихся в распоряжении ЦЭКЛ обнаружить не удалось…"

Ну не прелесть ли? А еще там же:

"Экспртиза, проведенная с привлечением групп специалистов из Института Иммунологии АМН СССР и Института Мозга вышеуказанные образцы удалось предположительно идентифицировать, как кристаллический препарат вещества из группы так называемых "иммуномедиаторов", известный как "Интерлейкин - 2", а также кристаллический полипептид, предположительно совпадающий по своей структуре с гипотетическим регулятором жирового обмена, носящим рабочее название "адипозин". Крайний интерес представляет из себя источник поступления данных препаратов и перспективы получения новых образцов на предмет дальнейшего изучения…"

Каково? Вот попробуйте высказаться в таком, совершенно особом стиле, - не просто бюрократическом, но - научно-бюрократическом, рискните, а?

Или вот другая жемчужина коллекции: "Дело "Зеленых".

Это вообще было что-то особенное. Кто-то, похоже, упорно и целенаправленно наводил на Верхне-Воздвиженский ГОК главу краевой СЭС, человека крайне глупого и амбициозного. И еще кто-то, какая-то с-сука рваная, мало того, что тиснула статейку в местной молодежной газетенке, так еще и из "Фитиля" приехали, не поленились. На весь Союз показали лунный пейзаж, гигантские отвалы ядовитых "хвостов", раскрашенные в неестественно-яркие, даже на глаз ядовитые цвета. Не менее разноцветные (и не менее ядовитые) дымы. На еще более ядовитые ручьи жидких отходов, небольшими, но зато многочисленными водопадами впадающие в ближайшую реку. Отдельно, крупным кадром, - плывущая кверху брюхом, хватающая ртом воздух рыбешка, жертва солитера, снятая на самом деле, разумеется, на совсем другой речке, потому что на той никакой рыбы давно уже не было. Тут же - интервью мамаш, жалующихся на здоровье своих чад, а где, скажите, нельзя набрать достаточного количества больных детишек? Момент был выбран талантливо: трудно себе представить, в какую ерунду, почти что в одни только хлопоты, могло обойтись подобное в те наивные, буколические времена, какие-то два-три года тому назад, а с другой стороны, - некогда всемогущий, ГОК "Полиметалл" переживал, мягко говоря, не самые лучшие времена. И уже нельзя было, как некогда, вперед ногой - в кабинет к министру, шантажируя его невыполнением плана, ежели "немедленно не заткнут глотку эти к-крикуны!". Более того, по телефону из того самого кабинета раздался недовольный начальственный бас. Тут как нельзя более кстати оказался совсем-совсем нового профиля, - экологический, - ССО. Энтузиасты, бля. Комсомольцы-добровольцы. Юноши с взором горящим. Из ЛГУ, из Горного, еще откуда-то. Всесоюзный почин: "Сделаем родную землю чистой!". И ладно б оказалось это очередным лозунгом, чтоб студенты - покрутились тут, он - отчитался бы о принимаемых мерах, он - заплатил бы, а они - получили бы, по тысченке-две на нос, так ведь нет: неожиданно быстро поставили какие-то фильтры на трубы и на стоки, подключили ток. Его собственным, ГОК-овским экскаватором выкопали у подножья расписных отвалов громадные ямы и облицевали их в "обменные" бассейны… Не обменные в пору назвать, - обманные!!! Да кто ж знал тогда? Десяти дней не прошло, как уже зазвякали, зашуршали транспортеры, сбрасывая пустую породу в темные воды этих самых бассейнов, как грибы выросли какие-то там установки… Директор специально вызвал "фитильную группу", специально ради такого случая не надрался с самого утра, как поступал почти ежедневно от общей безнадежности, натянул костюм и сунул шею в удавку галстука. Широко улыбаясь, выпил стакан воды, текущий из бывших сливных труб. (До этого, понятно, проверял, и собственные химики утверждали, что вода - хоть куда, лучше водопроводной, и вовсе непонятно, в каком направлении испарились кадмий, свинец, ртуть, едкие щелочи и сурьма с мышьяком.) Вода и на вкус оказалась… даже какой-то безвкусной, вроде как талой. Там, где раньше на полнеба тянулись плотные, как горные отроги, дымы, с трудом можно было разглядеть некое почти невещественное колыхание. Горы отвалов стояли пока что неколебимо, но и там, с увеличением числа бассейнов и транспортеров, что-то вроде как начало поддаваться. Ежедневно десятки грузовиков увозили получившееся ценное сырье: нейтральный порошок пылевидной окиси кремния марки ОХЧ. То, что в точно таких же грузовиках вывозится столь же чистый глинозем, выяснилось только много позднее. А за кремнезем комбинату даже чего-то платили, какие-то договорные деньги. Построив, студенты оставили наемный люд, призванный обслуживать новый очистной комплекс осенью-зимой-весной. Пообещав приехать на следующее лето. А чего не пообещать, ежели заработали куда как хорошо, ку-уда больше, чем расчитывали и чем планировала дать дирекция. И приехали, на радость местным девицам и домохозяйкам, и продолжили строить. И все были довольны. Все было прост-таки замечательно, пока какой-то не в меру бдительный мусор не обратил внимание на подсобного рабочего, по совместительству - кашевара. И не в том даже дело, что очень уж отличался он от "энтузизистов", - среди наемных немало было косоухих образин из бичей, и люди с криминальным прошлым в здешних краях тоже никого особенно не удивляли, - личность его показалась бдительному сотруднику больно уж знакомой. Он - не поленился, навел подробные справки и докопался-таки. Кашевар оказался широко известным рецидивистом по кличке "Шар". Вроде бы как завязавшим, вроде бы как даже вышедшим из закона. Не ссученным, - а именно вышедшим с соблюдением всех положенных формальностей, с поклонами перед людьми и просьбой не держать зла, потому как - застарел и устал.

Власти в то время не имели ни малейшего понятия о секретнейшем "Нижне-Тагильском меморандуме", принятом на гигантском, общесоюзного размаха сходняке, когда несколько десятков немолодых людей, пристойно одетых, но внешности все-таки жутковатой, тихо, без всякого шума, без отчаянных пьянок и дурной гульбы сумели выработать общие позиции относительно жизни в совсем новых условиях. В условиях Перезакония. Нет, были, конечно, несогласные, как из числа очень уж консервативных воров, так и из числа больно уж борзых. Но - было поздно. Гигантские деньги, заработанные "Черным Ромбом" в стране тотального дефицита, вполне приличную часть которых контролировали воры, - решили дело. Слишком большие деньги, к сожалению, подтачивают даже самые святые обычаи. И - опрокидывают их. Среди всех прочих пунктов этой исторической декларации, равно исполненных мудрости и спокойствия, изложенных языком ярким и сильным, в выражениях точных и выразительных, были и такие, которые прямо благословляли ряд авторитетных товарищей на подъем нового дела. И - заранее отпускали все грехи, связанные с нарушением зарока не работать. Превращая порося в карася, было принято негласное постановление, что необходимые действия будут не работой, но - делом.