перевернул в приступе праведного гнева. Не, ну я понимаю муж мой невозможный, а зверь магический куда лапы суёт? В итоге кое-кто обиженно фыркнул и лапой махнул, бормотал ещё про себя сплошные проклятия и угрозы. Мол, забыла про фамильяра великого чародейка, на мужика променяла на старости лет. Да какой мужик может быть, когда есть такой кот?
С другой стороны, частично я его даже понимала. Люциан ведёт себя максимально странно. Взял и с ходу изменил модель поведения. Подозрительно? То-то и оно!
Кто меня в Темнолесье запер и магии лишил? Правильно, муженек горячо любимый! И это я еще про его подлый обман не вспомнила, между прочим. Вот он теперь почти хороший, буквально мечта. С детьми возится, помогает, сам предложил Рамиту вернуть, чтобы меня немного разгрузить. Ну, никак не вяжется ни один его поступок с тем мужчиной, который был готов убить ведьму ради получения её уникальной силы. Скажете, я совсем ку-ку?
Собственная память дико напрягала. Казалось, что я знала точно каждую деталь нашего общего прошлого, но некоторые моменты почему-то не складывались, словно бракованные части мозаики. Вроде и подходят на первый взгляд идеально, а на деле не соединяются в полноценную картинку. Василиса, вот как хочешь, а разгадать эту загадку нужно. Причём, в самом скором времени. Сил колдовских нет, но шестое чувство покоя не даёт.
Разговаривать на эту тему с Люцианом я не могла. Пока не могла. Банально довериться ему, обжечься снова … боялась, очень боялась! Тем более, что я ему скажу? Про предчувствия свои да страхи? Ага-ага! Так он посмеется надо мной или вообще поссоримся в очередной раз. Оно мне надо? Уже слишком устала от постоянного напряжения, от эмоциональной нагрузки, холодной стены между нами. Я реально думала – всё, финита ля комедия! Забыла, переболела, любовь в своем сердце усмирила и зажила свободно, спокойно. Ну, за исключением тесной клетки, окружающей меня со всех сторон. Объясните, разве можно раскрыться перед мужчиной, который шантажировал меня моими собственными детьми? Тогда какого черта он снова пытается сблизится с мной? Супружеский долг, будь он неладен! Наверное, прав Чамер …
—Твой кот меня не переваривает, — усмехнулся Люциан.
—А ты от него чего хотел после всего? —отвечаю, не поднимая глаз. —Любви до гробовой доски? Он хозяйку свою защищает. Полагаю, Астамель вполне способна объяснить, что и к чему. Ты там вроде хотел поучаствовать в выборе имен для детей … не передумали, папа?
—Магические способности проявились уже? — мужчина поднялся со своего места и сел ко мне поближе. —Мне жаль, что я всё пропустил, Василиса.
— Выходит, была уважительная причина. У дочки глаза иногда становятся алыми-алыми прямо, как у тебя, точь-в-точь. Знаешь, энергия мощная такая, они недавно чуть спальню не спалили. Приходится предохранители ставить. А сын …
Люциан одним движением притягивает к себе, так что я оказываюсь у него на коленях и тихонько шепчет на ухо:
—Пойдешь к ним?
—Пойду, —тяжело выдыхаю и смотрю ему в глаза. Губы почти прикасаются к моим, но я успеваю увернуться, подставив для поцелуев шею.
—Мм, —то ли рычит, то ли мычит он и слегка прикусывает кожу. Тело дрожит в его руках и поделать с этим, увы, я ничего не могу. —Идём, жена. Пока ты на меня на супружеский долг не спровоцировала.
И вот мы уже поднимаемся по винтовой лестнице на второй этаж, заходим в детскую и долго-долго смотрим на спящих малышей. Боже, какие же они красивые мои маленькие ангелочки!
—На нас похожи, —с придыханием прошептал Люциан и крепко сжал мою руку. —Такие крошечные. Удивительно, что их сила настолько бесконтрольна.
—Не сомневайся, —я улыбаюсь и осторожно поправляю одеяльце. —Мне нравится имя Николетта. Что скажешь?
—Николетта … — медленно и с расстановкой повторил Люциан, будто пробуя сказанное на вкус. — Оно прекрасно.
—Придумаешь имя сыну?Или я могу предложить пару вариантов, выберем.
—Кириан, — он наклонился над колыбелькой, внимательно разглядывая крошек. — Кириан и Николетта.
— Красиво, —согласилась я и втайне продолжала наблюдать за ним и малышами. Нет ничего сексуальнее, чем твой любимый мужчина, светящийся от счастья при виде ваших детей. — Мне нравится.
Послышалась легкая вибрация и Люциан мигом помрачнел. Нахмурился просто донельзя и вытянул из кармана брюк свой аирон. Закатил глаза, от злости плотно сжал губы и тут же вылетел из детской, и слова не сказав. Я еще пару минут посидела с двойняшками и на цыпочках вышла из комнаты, тихо-тихо прикрыв за собой дверь.
Люциан сидел в кресле и задумчиво листал аирон, то и дело тыкая пальцами в экран.
—Я не могу остаться, —озвучил уже ожидаемое и виновато улыбнулся.—Попробую быстро решить проблемы и вернуться к ужину.
—Люц, ты нам ничего не должен. Спасибо, что уделил время детям.
—Василис … —он тяжело вздохнул и запустил руку в волосы. —Нам с тобой нужно поговорить. Давай поужинаем вместе сегодня?
—Поужинаем? —я задумчиво прикусила нижнюю губу. —Вдвоем?
—Ты и я, —он берет меня за руку и целует каждый палец. В глаза так смотрит, что даже будь у меня силы отказать ему, я бы вряд ли смогла произвести слово «нет». —Нам это нужно.
—Ладно, — согласилась я и поспешила выбраться из его объятий. — Тогда до ужина.
Люциан открывает портал, ненадолго зависает, не сводит с меня пристального взгляда, будто сказать что-то хочет. Молчание нервирует донельзя, сердце отбивает бешеный ритм и я понятия не имею, как прекратить всё это безумие.
—Люц?
Только он мигом отворачивается, делает решительный шаг в сторону портала и растворяется в воздухе.
—Опять втрескалась? — раздался где-то под ногами голос Чамера и я присела на корточки, чтобы взять кота на руки. — Вижу-вижу! Даже не пытайтесь оправдываться, женщина. Глазки-то блестят, щечки красные! А этот каков! Чуть глазищами своими черными не сожрал.
— Ага, —рассмеялась я и упала на кровать вместе с фамильяром. — Ты поэтому на него, словно дикий зверь набросился, мм? Ревнуешь?
— Я? — фыркнул Чамер. —Ты говори, да не заговаривайся, барышня. К этому убогому что ли? Не смеши мои усы, Вася! Вообще у меня был секретный, стратегический план.
Ого как! План! Не кот, а золото!
—Ну-ка, рассказывай. Что за план такой?
— Страдает Владыка малохольный без тебя. Вон таскается, будто неприкаянный, из рук добычу свою не выпускает. Мы прощать его будем?
Ох, как мне нравится это «мы»!
— Нам бы сначала найти того, кто меня в ваш мир отправил,