Читать интересную книгу Оккультный Сталин - Антон Первушин

Немцы шли в бой – у них у всех было написано по-немецки “С нами Бог”. Немцы давили танками женщин, стариков, детей. На гусеницах были волосы, кровь, мясо. Но мы-то шли со знаменем – там была красная звезда. Но была еще иконка в кармане и крест. У меня до сих пор хранится “Святитель Николай”, пробитый пулей...»

Вспоминает протоирей Борис Пономарев

«На второй день войны я был призван на защиту нашей Родины. Причастился в Николо-Кузнецком храме и на другой день был направлен на Ленинградский фронт. У меня не было родителей, меня благословила старушка 92 лет, дальняя родственница, и сказала: “Ты будешь жив, люби и защищай Родину”. <...>

Меня спрашивают: какое ваше самое сильное впечатление от войны?

В самое тяжелое время блокады Ленинграда недалеко от входа (на кладбище) мы увидели девочку лет тринадцати, склонившуюся и стоявшую на одном колено. На ней была шапка-ушанка, и вся она была немного занесена снегом, а сзади на санках был труп женщины, умершей от голода, – видимо, мать девочки, которую она не успела похоронить (и замерзла сама). Эта страшная картина потрясла меня на всю жизнь. <...>

В 1942 году в Ленинграде (после госпиталя) у меня была возможность побывать в Никольском соборе. В храме в это время читали часы и находились истощенные голодом люди. Я спросил: “Когда совершает богослужение митрополит Алексий?” Мне ответили, что владыка находится в алтаре.

Митрополит Алексий очень милостиво благословил меня и спросил: “Вы, наверное, прислуживали в храме?”

Я сказал, что да, и сказал, где. Владыка заметил, что хорошо помнит служившего там владыку и его мать. Я дерзнул предложить митрополиту Алексию свою порцию хлеба, а он ответил: “И вам также трудно переносить блокаду и голод. Если можете, передайте матушке-алтарнице...” <...>

После снятия блокады у меня бывали увольнительные, и в будничные дни мне доводилось читать в Никольском соборе часы. В первый день Пасхи верующие приносили освящать маленькие кусочки хлеба вместо куличей...»

На оккупированных территориях священнослужители являлись подчас единственным связующим звеном между местным населением и партизанами. Они укрывали красноармейцев и сами вступали в партизанские ряды.

Вот только несколько историй из этого ряда...

В первый же месяц войны через подпольную группу партизанского отряда было передано из Москвы послание патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия, которое отец Василий Копычко, настоятель Одрижинской Успенской церкви Ивановского района на Пинщине, прочитал своим прихожанам. С начала войны до ее победного завершения отец Василий не ослабевал в духовном укреплении веривших ему людей, совершая богослужения ночью, без освещения, чтобы не быть замеченным. Кроме того, отважный пастырь знакомил прихожан со сводками Информбюро, рассказывал о положении на фронтах, призывал противостоять захватчикам, читал послания священноначалия Церкви к тем, кто оказался в оккупации.

Однажды в сопровождении партизан он приехал к ним в лагерь, обстоятельно ознакомился с жизнью народных мстителей и с того момента сам стал партизанским связным. Отец Василий собирал продукты для раненых партизан, присылал и оружие. В начале 1943 года немцам удалось раскрыть его связь с партизанами. Церковь и дом настоятеля немцы сожгли. Отцу Василию пришлось скрываться. За свою патриотическую деятельность священнослужитель был награжден медалями «Партизану Великой Отечественной войны», «За победу над Германией», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».

Протоиерей Александр Романушко участвовал в боевых операциях, ходил в разведку, был в полном смысле слова партизанским священником. Однажды он пошел на такой смелый шаг. Летом 1943 года родственники убитого партизанами полицая попросили отца Александра отпеть покойника. На кладбище пришло много народа, была выставлена и полицейская вооруженная охрана, Все приготовились слушать отпевание. Отец Александр, надев на себя епитрахиль и ризу, отошел в сторону и глубоко задумался. А потом совершенно неожиданно начал: «Братья и сестры! Я понимаю большое горе матери и отца убитого, но не наших молитв и “Со святыми упокой” заслужил своей жизнью во гробе предлежащий. Он – изменник Родины и убийца невинных детей и стариков. Вместо “Вечной памяти” произнесем же “Анафема”».

Люди стояли, как громом пораженные. А отец Александр, подойдя к полицаям, продолжал: «К вам, заблудшим, моя последняя просьба: искупите перед Богом и людьми свою вину и обратите свое оружие против тех, кто уничтожает наш народ, кто в могилы закапывает живых людей, а в Божиих храмах заживо сжигает верующих и священников».

Отец Георгий Писанко встретил войну в сорокапятилетнем возрасте – как нестроевой, – по мобилизации был причислен к тыловым частям. Но кто в первые месяцы войны мог дать гарантию, что тыл вдруг не станет передовой? Так и случилось с полком, в котором служил рядовой Писанко. Окопы, которые воины готовили для отходивших подразделений, пришлось занять им самим и выдержать неравный бой. Оглушенный разрывом снаряда, отец Георгий попал в плен. Выждав благоприятный момент, бежал, но безуспешно. После пыток и издевательств оказался в рабочей команде, на рытье окопов, откуда вновь совершил побег...

Священники продемонстрировали мужество, достойное подражания. Поэтому нет ничего удивительного, что в октябре 1943 года впервые в истории Советского Союза 12 священнослужителям были вручены высокие правительственные награды. В том же году в стране было восстановлено патриаршество. А во время Парада Победы 1945 года на Красной площади на гостевых трибунах Мавзолея стояли иерархи Русской Православной Церкви.

* * *

Я, как вы давно знаете, атеист. Но даже мне очевидно, что в период тяжелых испытаний, когда вся страна сражается с врагом до полного его уничтожения, случаются самые настоящие чудеса. Просто воля народа, объединенного в горячем стремлении победить, может изменить ход истории. И в конечном итоге не так важно, во что верует солдат, совершающий чудеса. Главное – чья вера крепче...

Глава девятая

Астрологи Советского Союза

В рамках материалистического мировоззрения, астрология считалась лженаукой. В советских энциклопедиях так прямо и писали: «Древняя лженаука, основанная на вере в то, что по движению планет и их положению среди созвездий можно предсказать будущее народов, судьбу людей». Тем не менее признавалось, что «астрология оказала значительное влияние на развитие астрономии, многие видные астрономы (например, Иоганн Кеплер) занимались ею, однако с изменением картины мира вера в силу этой лженауки оказалась подорвана, и уже в XVIII веке астрологи исчезли совсем». Советские идеологи поспешили – астрология продолжала жить. И не только в странах капиталистической Европы, но и в самом СССР.

Нострадамус в Красной России

Из всех астрологов наибольшую популярность во все времена имел Мишель де Нотрдам (Нострадамус) – прославленный автор пророческих «Центурий».

Мишель де Нотрдам родился 14 декабря 1503 года в маленьком провансальском городе Сен-Реми. Его отец, Жом де Нотрдам, был нотариусом, мать звали Рене де Сен-Реми.

В 1518 году Мишель начал учебу на факультете Искусств в Авиньоне, через три года закончил факультет и получил степень магистра искусств. Нострадамус рассказывал, что с 1521 по 1529 годы он много путешествовал «по разным землям и странам». Так или иначе, но в 1529 году он приехал в Монпелье и поступил на медицинский факультет местного университета, где и получил докторскую степень около 1534 года. Тогда же вновь отправился в путешествие – по Лангедоку и Провансу, работая в качестве странствующего врача. В 1536 году он поселился в Ажене, проводя свободное время в обществе своего нового друга и учителя, Жюля Сезара Скалигера, гуманиста и ученого. Там же молодой врач обзавелся семьей.

Рис.9.1. Нострадамус – единственный достоверный портрет кисти его сына Сезара

1538 год принес резкие перемены в жизни Нотрдама. От чумы погибли его жена и двое детей. Почти одновременно медик получил приказ явиться к инквизитору Тулузы в связи с некоторыми высказываниями де Нотрдама. Молодой врач счел необходимым покинуть Ажен. Вновь начался долгий период странствований.

Нострадамуса видели в Венеции, Турине, в других итальянских городах. В мае 1544 года 43-летний врач принял участие в борьбе с эпидемией чумы в Марселе, затем ― в Экс-ан-Провансе. За успехи на медицинском поприще парламент Экса наградил Нострадамуса пожизненной пенсией. В своих мемуарах Нострадамус сообщал рецепт снадобья из гвоздик, красных роз и других растений, который он с успехом применял в зачумленных местностях.

Нострадамус очень гордился своей книжной эрудицией. Показателен состав его личной библиотеки ― в ней широко представлены сочинения античных авторов: Платона, Лукиана, Марциала, Тита Ливия; также есть и произведения арабских астрологов, таких как Алькабит.