Читать интересную книгу Небесные мстители - Владимир Васильевич Каржавин

class="p1">Званцев наблюдал за ним, и ему показалось, что чех хочет сказать еще что-то, но не решается. Вдруг Ян опустился на одно колено, взял карандаш и что-то принялся чертить на том же листе бумаги.

Изобразив здание депо и пристройку в виде прямоугольников, он указал на них карандашом и проговорил:

– Вот это вход для поезда, он охраняется. Вот ворота, через которые проходят эти самые люди в серых куртках. Охрана тут незначительная. А вот справа от ворот высокий забор. Тут все время снуют эсесовцы, да еще сколько!

Званцев стиснул кулаки.

– Что же ты сразу не сказал? Как далеко тянется высокий забор?

– Метров на триста, до края горы.

– А за горой что?

– Этого я не знаю.

Званцев быстро прошелся взад-вперед по препараторской, едва не уронил чучело какой-то птицы, щелкнул костяшками пальцев и произнес:

– А я не сомневаюсь, что железная дорога огибает гору и идет на этот самый завод. Теперь остается последний шаг. Надо найти стык дорог. Еще немного, Ян, пожалуйста. Прошу тебя и твоих ребят от имени советского командования, от себя лично.

Ян Клапач надел вязаную шапочку.

– Сделаем! – сказал он, тут же, как и накануне, спохватился и протянул Игорю сверток. – Я же тебе поесть принес.

Отпустив Яна, Званцев устало присел на диван. Глаза его слипались, ему чертовски хотелось спать.

«Может, хватит наблюдений? Многое уже ясно. Неизвестно только, как далеко от города завод, – подумал Званцев и, не в силах противостоять желанию, завалился на рваный диван, который показался ему милей любой кровати. – Нет, не спать! Впрочем, почему? Прилечь хоть на пару часов».

Синеватая пелена окутывала все вокруг. Он чувствовал, что засыпает, и вдруг услышал не то шорох, не то скрежет. Званцев разом вскочил. Скрежет повторился.

Игорь только сейчас понял, что кто-то проворачивает ключ в замочной скважине.

«Вернулся Ян? Нет, Клапач всегда сообщал о себе условным стуком в дверь. Тут кто-то другой. Этого мне еще не хватало».

Игорь спрятался за шкафом, в тот же миг он выхватил из кармана и спустил с предохранителя «вальтер», подарок Купцова. Неужели придется стрелять? Сердце его отчаянно колотилось, а по ту сторону шкафа уже слышались шаги. Что ж, подходи, незваный гость!

Не в силах хранить осторожность, Званцев слегка выглянул из-за шкафа, крепко сжимая в руке «вальтер». На пороге препараторской стоял мужчина среднего роста в пальто и шляпе. Было еще светло, и Игорь заметил, что на вид ему лет пятьдесят. Но то, что произошло в следующую минуту, повергло Званцева в шок.

– Игорь Николаевич, опустите пистолет, – твердым голосом произнес этот человек.

Затем он снял шляпу и присел на табурет, на котором Игорь и Ян несколько минут назад чертили на листке свои схемы.

– Так вот вы какой, Разумовский Юрий Арнольдович. – Игорь с интересом смотрел на человека, сидящего перед ним. – Мама мне о вас рассказывала.

– А я должен перед Антониной Васильевной извиниться. На встречу, о которой мы договаривались тогда, осенью тридцать пятого года, я прийти не смог. Боялся за нее, потому как обнаружил за собой слежку.

– А за себя?

– В то время я был гражданином Чехословакии, работал в ее посольстве в Москве. Поэтому арестовать меня нельзя было.

– А сейчас?

– К сожалению, сейчас я подданный Германии.

– Гитлеровской Германии.

– Ну а куда деваться, раз эмигрировать, как твой отец, не получилось. Да и кому я нужен? Я человек одинокий.

Игорь продолжал изучать собеседника. Редкие седеющие волосы, залысины, морщины, наверное, уже не первые.

– А в Быстрице что делаете?

– Я инженер, занимался разведкой полезных ископаемых.

– Сейчас тоже?

– Сейчас немцам не до полезных ископаемых. А вот после войны разные там руды потребуются уже не им. – Произнеся слово «руды», Разумовский мельком, но пристально глянул в глаза Игорю, словно спрашивал, знает ли тот, о чем именно в первую очередь идет речь.

Но Игорь думал о другом. Он вспомнил, как в далеком уже тридцать восьмом, выслушав рассказ матери, очень хотел узнать, кто этот таинственный человек, дождливым осенним вечером передававший ей весточку от отца. Вот он и перед ним.

– Мама вспоминала, что вы ей представились как поручик русской армии.

– Так точно. Я служил вместе с Николаем Порфирьевичем Званцевым.

Услышав имя отца, Игорь почувствовал волнение.

Разумовский это заметил и продолжил:

– И не просто служили. Я Николаю Порфирьевичу обязан жизнью.

Игорь напрягся и проговорил:

– Я понимаю, эта каморка не место для душевных бесед, но очень прошу, расскажите хоть немного об отце. Как это случилось?

Разумовский был готов к такому вопросу.

– Это случилось в одна тысяча девятьсот четырнадцатом году, на третий месяц войны. Я, военный инженер, служил тогда там же, где и Николай. Однажды снаряд попал в ангар. Возник пожар. Я был ранен, почти без сознания. Рядом с ангаром располагался склад боеприпасов и ГСМ. Еще немного, и пожар достиг бы его. Николай поднял меня, взвалил на плечи и вынес из горящего ангара. Едва мы достигли укрытия, раздался взрыв чудовищной силы. В общем, Николаю Порфирьевичу Званцеву я обязан до конца жизни.

Игорь молчал. Бывают в жизни моменты, когда нужно говорить и говорить, спрашивать и спрашивать, а слово не идет.

Все-таки он тихо проговорил:

– Получается, что вы и с Петром знакомы. Ведь так?

Впервые за время разговора на лице Разумовского появилось подобие улыбки.

– А как вы считаете, кто вручил мне ключ от этой каморки и от кого я узнал, что вы находитесь в ней? – осведомился он.

Пришло время улыбнуться и Званцеву:

– Наверное, все это Петр?

– Правильно, Петр. А кто вам помог бежать из плена? Опять Петр. Я об этом знаю потому, что он работает вместе со мной. Теперь вы можете мне доверять?

– Могу. Но еще вопрос. О цели моего прибытия сюда, в Быстрицу, вам тоже, наверное, доложил Петр?

– Да, снова Петр. Вот поэтому я к вам, сыну Николая Порфирьевича, пришел только с одним вопросом: чем я могу вам помочь?

Игорь молчал. Разумеется, он нуждался в помощи. Но все происходящее было настолько неожиданно!..

– Юрий Арнольдович, вы – друг моего отца. Я ценю ваше стремление помочь. Но, насколько мне известно, вы служили в Белой армии, а я – офицер Красной.

– Но мы оба русские!

– Да, но стоим по разные стороны баррикад.

– А нужны нам эти баррикады? Вы – молодой человек, не знаете, что такое гражданская война. В ней нет правых и виноватых, каждый дерется за свое. – Разумовский тяжело вздохнул и повторил вопрос: – Так могу ли я вам чем-нибудь помочь?

Званцев решился