мне и сообщил, что мы еще увидимся. С тех пор я каждый день ждала этой встречи, но не думала, что она случится так скоро и при таких обстоятельствах.
Мы быстро, перебивая друг друга, рассказали Алене все, что с нами приключилось. Вплоть до самого переезда в пансионат.
Ночь подходила к концу, а мы никак не могли наговориться.
– И вот, после переезда мы устроили уборку, и Шенни упала со стола, а Ральф сказал, что привезет свою знакомую, – закончила Нюрка.
– Он сказал, что ты ведьма, – пробормотала я, не в силах больше сдерживаться. – Как это произошло? Как ты стала ею?
– Прошла инициацию, – резко ответила подруга, опустив взгляд. – Из-за нее у меня теперь есть дочь. Точнее, благодаря ей.
Мы с Нюркой вздрогнули. Что это за инициация такая, от которой рождаются дети?!
– Ральф, видимо, очень доверяет вам, – заметила девушка. – Он бы не стал говорить такую вещь посторонним людям. Вы наверняка знаете, что ведьмы…
– Мы никому не скажем, – хором ответили мы. – Клянемся!
– Я верю, – улыбнулась Алена. – Спасибо.
– Ты сможешь задержаться у нас? – попросила я.
– О, да! – ответила она обрадованно. – Я приехала не на один день. Вообще-то на два, но я ведь не знала, кто меня здесь встретит. Завтра же отправлю письмо своему супругу, сообщу ему, что задержусь до Снежного праздника. А, может быть, он сможет приехать сюда вместе с Вероникой. Было бы здорово!
– Правда? – неверяще переспросила Нюрка. – Так надолго?
– Правда. Девочки, мы больше никогда друг друга не потеряем! Я буду приезжать в гости к вам, а вы ко мне. Я живу совсем недалеко, в окрестностях Каана. У нас с мужем большой дом, и вы можете оставаться в нем столько, сколько захотите.
– У нас дети, – вздохнула я с улыбкой. – Много детей! Ты видела только одну, а есть еще два девятилетних близнеца, восьмилетняя девочка и взрослая Мэй, которая уже совсем скоро станет совершеннолетней.
– А еще мы открываем школу, – сказала Нюрка. – Ну, как открываем – пока только придумали.
– Школа – это чудесно! – с непритворным восторгом воскликнула Аленка. – Я тоже планирую открыть школу в деревне, где жила, но там, конечно, попроще. Деревня не подчиняется законам королевства и разрешение нам получать не нужно.
– Разрешение? – в один голос спросили мы.
– Да, – кивнула подруга. – Сто золотых оно стоит. Из-за этого закона о разрешении на открытие различных заведений – едальни или лавки, в Отшельники валом приезжают люди, которым не хватает денег на открытие своего дела в городах. Но, помимо сумасшедшей стоимости, глава города еще назначает проверку заведения. То есть, могут и не разрешить открыться. Не знаю, как обстоят дела со школами, в Лимбурге пока еще никто не захотел платить баснословные деньги преподавателям за обучение бедных детей, вы первые. Но вам и преподаватели не нужны, сами ведь справитесь.
Мы с Нюркой сникли. Наверное, у нас были такие кислые лица, что Аленка все поняла.
– Вам волноваться не о чем, – твердо сказала она. – Мой муж все решит. Можете строить планы, готовиться к открытию. Завтра же напишу ему письмо и уже после Снежного праздника разрешение будет у вас.
– Волшебник что ли? – хихикнула Нюрка.
– Ведьмак, – добавила я с улыбкой. – Раз супруга – ведьмочка.
– Самый обычный герцог, – смущенно ответила Аленка.
Мы раскрыли рты от удивления и гордости за подругу. Снова со слезами принялись обнимать ее, радуясь, что у нашей родной землячки всё получилось в этом мире. Это давало надежду, что и мы справимся с трудностями и найдем свое счастье.
Расходиться не желали ни на миг. А потому, в спящем тихом доме на весь второй этаж раздался жуткий скрип. Это мы втроем тащили Нюркину кровать в мою комнату, чтобы поставить две постели рядом и спать втроем.
Заснуть у нас, конечно же, не получилось. Мы без умолку болтали и хихикали, наверное, на весь дом. Аленка рассказывала так много интересного! Кто бы мог подумать, что ее жизнь окажется куда насыщенней нашей. Она только умалчивала о грустной части своей истории – о тех годах, которые провела в сожительстве с Саваром – отцом Вероники. Нам сказала, что эти годы вычеркнуты из ее памяти навсегда, и даже словом она не станет их поминать.
ГЛАВА 18
Оставшиеся до Снежного праздника дни были самыми счастливыми в моей жизни.
Морозы крепчали, ночи становились все длиннее. Наш новый дом, за который мы с Нюркой не уставали благодарить Эллада, всё больше наполнялся уютом.
Присутствие Аленки было еще одним поводом для радости. Каждый вечер мы засыпали как можно скорее, чтобы утром снова увидеться с ней. Она помогала нам с подготовкой к открытию, сама ходила расклеивать объявления о наборе учеников, а в пансионат возвращалась каждый раз с корзиной сладостей и игрушек для детей.
Шенни в ней души не чаяла. Обложившись игрушками, девочка с восхищением смотрела на “еще одну маму”. Ну а Аленка перед сном всегда читала ей сказки, за что удостаивалась еще большей любви от малышки.
Пирси совсем скоро пришла в себя после случая в библиотеке. Она уже не вздрагивала во сне, не смотрела на Шенни со слезами в глазах, и перестала везде и всюду ходить за ней по пятам, чтобы та ненароком ниоткуда снова не свалилась.
Мальчишки целыми днями проводили в мастерской. Там, среди куч пряжи и коробок с носками, этих двоих можно было отыскать разве что с собаками. А вытащить их оттуда и вовсе не возможно! По-началу близнецы отрывались от вязания, чтобы поесть, но потом стали гонять Мэй на кухню. Мэй ворчала, но несла в мастерскую поднос полный еды, а после того, как Рил и Кайл преподнесли девушке набор из шапки, варежек, носков и шарфа, то она беспрекословно стала личной служанкой мальчишек.
Но интереснее всего было наблюдать за тем, что происходило между Нюркой и Элладом. Они то пропадали где-то по ночам, то вместе вызывались ходить за покупками. Мы прекрасно понимали, что у пары вспыхнули чувства, и