Читать интересную книгу Танцы мертвых волков - Георгий Ланской

— Как ты понял, что внутри пусто, и почему решил, что дом охраняли "барсики"?

У "Барсов" эмблема остроконечная. Помещение охраны с застекленными дверями, — исчерпывающе пояснил Семенов.

— Молодец, — похвалил я. — Дуй в дом, попробуй узнать, куда поступает картинка с камер, а я на корт схожу. Их камера как раз на ворота этого домика смотрит.

Дверь корта мне открыл заспанный охранник. Суету у дома напротив он благополучно пропустил и теперь, встревоженный, был готов к немедленной помощи, вот только проку от него было немного. Сам он ничего подозрительного не видел, так как весь вечер смотрел по ящику футбол, на улицу не выходил даже покурить из-за моросившего дождя, а главная моя надежда на камеру видеонаблюдения провалилась.

— У нас тут камеры скверные, — пожаловался охранник. — Так, висят для проформы. Днем еще куда ни шло, а вот вечером, да еще в дождь ничего не разберешь.

— Но вы хотя бы записываете? — недовольно осведомился я.

— Пишем, конечно, дня четыре храним, потом стираем и пишем заново на те же диски. Диски изнашиваются, мы их выбрасываем…

— Сейчас сюда следователь придет, он все у вас аккуратно изымет, — пообещал я. — А пока давайте быстренько прокрутим сегодняшнюю ночь.

Охранник не стал возражать и проводил меня в дежурное помещение. С трудом разобравшись, на какие кнопки надо нажимать, мы уставились в монитор компьютера. Ускоренная запись почти не менялась. За вечер в ворота дома въехало всего три машины. Одна — светлый "Понтиак", была замечена мною во дворе, и принадлежала кому-то из соседей Ерохиных, поскольку стояла с другой стороны дома, даже не в гараже. Ерохин приехал на черной "Тойоте". Я зафиксировал время и позже отметил время, когда на маленьком "Форде" привезли изрядно пьяную Милану Ерохину. Машина во двор не въезжала, шофер тоже не вышел. Милана отперла калитку ключом и вошла внутрь. Я открыл блокнот и посмотрел на время вызова наряда. В милицию хозяйка квартиры позвонила через десять минут.

— Отмотай назад, — приказал я. — На время приезда "Тойоты".

Охранник повиновался. На этот раз я смотрел внимательно, хотя видно было плохо. Ерохин въехал во двор, ворота закрылись…

Что-то было не так….

— Еще раз, — потребовал я. Картинка вернулась на прежнее место. Я смотрел в монитор, не понимая, что мне так не понравилось.

— Вот оно, — сказал вдруг охранник и ткнул пальцем в экран. Тут и я увидел то, что не мог уловить.

Прежде чем ворота закрылись, внутрь метнулась бестелесная тень. Кто-то очень хотел незамеченным проникнуть в дом Ерохиных.

Юлия

Валера приехал рано утром. Я честно хотела его встретить, но, издерганная ночными звонками от неизвестного недоброжелателя, напилась ново-пассита и приезд дорогого супруга бездарно проспала. Семенов после звонка маньяка улетел на место происшествия, не сказав мне, кого убили на этот раз. Вот только лицо у него было какое-то странное… Многозначительное… Продиктовав ему высветившийся номер, я съежилась, когда он, выслушав ответ дежурного, посмотрел на меня взглядом, исполненным подозрения. Мысль, что сейчас грохнули кого-то незнакомого, мне даже в голову не пришла. Проводив Семенова и заперев за ним дверь, я заранее почувствовала себя виноватой. Морщась, отпила спасительного лекарства прямо из горлышка пузырька и уже через пятнадцать минут спала, как убитая, без снов, забыв обо всем.

Валерий первым делом поехал домой, убедиться, что я все еще у родителей, а также оставить багаж. Удостоверившись, что "Инфинити" в гараже отсутствует, муж выгнал из стойла своего серого "мерина" и помчался к теще и тестю, застав меня в постели, тепленькую, и готовую к употреблению.

Время, которое муж доказывал мне, как скучал, пролетело как одно мгновение. В чем прелесть частных домов, так это в возможности не сдерживаться. Если тело содрогается от оргазма, и вы одновременно взрываетесь на пике блаженства, что вам за дело до подслушивающих за стеной соседей? Валерке это было до лампочки, а вот я всегда старалась заглушить рвущиеся наружу крики, особенно после едкого замечания соседки снизу.

— Я уж милицию хотела вызвать, — ядовито заметила она, когда я, разомлевшая от утренней страсти, спускалась по лестнице, унимая блудливую улыбку. — Как же ты визжишь, Юленька… А ведь у меня дети…

Каждый раз, когда мы решали предаться пороку с утра, я старалась прошмыгнуть мимо соседской двери, как мышь, но почти никогда мне это не удавалось. С завидным постоянством я сталкивалась с ней на лестнице, во дворе, в магазине. Теперь она, облаченная в не снимаемые халат и жуткие бигуди, ничего не говорила, лишь смотрела с укоризной и плохо скрываемым презрением.

— Да плюнь ты на нее, — весело фыркнула Валерка, когда я пожаловалась, что от пристального внимания врагов теряю былую форму. — Когда я в этот дом переехал, она мне все глазки строила, на что-то, видно, надеялась… А тут ты, да с таким аккомпанементом… Завидно бабе, ее ж уже лет десять ни одни мужик не касался….

— Так ее младшему сыну лет десять, — возразила я.

— Ну, вот с тех пор и не касался, — хрюкнул Валерка и свалил меня на кровать…

Сегодня сдерживаться не приходилось. Желающих подслушать не было. Кто мог сказать что-то против? Нашу ничем не сдерживаемую любовь сопровождал только гул столбов, да звенящий шепот проводов-сплетников… Провода тоже могут подслушивать, передавая новости друг другу через птиц-соглядатаев, притаившихся наверху. Птицы — это антенны, они ловят все новости, что бегут по стальным жилам.

Валерка признался, что дико хочет есть, когда мы, потные и довольные лежали, обнявшись на кровати. Спохватившись, что муж, вообще то только что с поезда, а дома, куда он заехал переодеться и сбросить багаж, даже холодильник был выключен, я бросилась на кухню в чем мать родила, сопровождаемая звонким шлепком по заду. После такого бурного утра давешние страхи казались мне чем-то далеким и нереальным.

— Чем угощать будешь? — мирно осведомился муж, появившись передо мной в трусах веселенькой расцветки.

— У нас на первое суп-болотце, на второе котлетка, ну и чайку попьешь…

— Болотце? — скривился Валера. — Чего-то не хочу я болотца… Теща поди варила? Давай котлету лучше. Или две…

— Хоть три, — усмехнулась я. — Суп мать готовила, конечно. Отец же других не признает…

"Болотцем" величался куриный суп с вермишелью и картошкой. Ни я, ни мать, и уж тем более Валера его не переносили. Я супы вообще не любила, мать предпочитала уху или борщ, ну а муж ел, соответственно то, что я готовила. Поэтому в меню нашего дома пресные супчики не водились. Отец же, напротив, предпочитал "болотце" всему остальному.

— Давай-ка, рыбка моя, расскажи, что тут у вас в городе происходит, пока я ем, — сурово приказал муж. — Почему это тебе всякие уроды звонят?

Я рассказала. Валера мрачно жевал, сдвинув брови к переносице. На всякий случай, я решила умолчать о Ларисе Земельцевой, благоразумно решив похоронить эту историю. Если Валерке не донесли, то он и не узнает… Оказалось, не донесли, чему я очень порадовалась.

— Номер сменишь, — хмуро сказал Валера. — Если менты не чешутся, это не значит, что им надо потворствовать.

— Предпочитаешь, чтобы этот придурок звонил на домашний? — вяло возразила я.

— Нашего номера в справочнике нет.

— Мобильного тоже не было, но ведь он его нашел…

Валера отодвинул пустую тарелку и уставился мне в лицо тяжелым взглядом.

— Все равно, номер сменишь сегодня же. Не понимаю, почему ты этого раньше не сделала.

— Менты просили. Маньяк ведь только мне звонит…

— Менты ее просили, — взорвался муж. — Да мне по хрену их просьбы! Отдай им сим-карту, пусть они с ним и беседуют! А ты — собирай манатки, завтра же уедем в Испанию на две недели. Надеюсь, к тому моменту все уже будет кончено.

— Вряд ли мне разрешат выехать, — рассеяно сказала я. — Хотя подписки у меня никто не брал…

Что-то странное послышалось мне в словах мужа. Заварив свежий чай, я уселась за стол и наморщила лоб. Что-то промелькнуло в его фразе…

— Ты чего? — насторожился Валера. Я немедленно сформулировала вопрос, не дававший мне покоя.

— Послушай, а ведь ты прав… Почему они просто поставили мой телефон на прослушку, а не забрали его себе? Ведь тогда возможностей для вычисления преступника было бы больше.

Мы ненадолго задумались.

— Скорее всего, тебя тоже подозревали, — медленно сказала Валера. — Не исключали возможностей, что ты каким-то образом связана с убийцей.

— Так ведь это глупость, — возмутилась я. — Если маньяк связан со мной, зачем сообщать об его звонках ментам? Сидела бы тихо…

— Если это маньяк, то причины могут быть разные. Например, слепая любовь к нему. Тебя надо хорошо знать, чтобы понять: ты на это ради любви не пойдешь. Да и вообще, приносить жертву во имя слепой страсти — не твоё. Ты могла организовать информационный повод, чтобы в городе возникла сенсация, а ты вознеслась на ее волне…