— М-м… Нет, не припоминаю таких.
— Ладно, ладно…
Замок щелкнул, и Валентин вздохнул с облегчением.
Белый диск солнца уже подобрался к зениту и теперь щедро поливал окрестные сараюшки теплом, расходуя последние его остатки в преддверии долгой и холодной зимы. В ясный день даже серо-бурая громадина ворот смотрелась не так уж и грозно. Весело поблескивали на солнце раструбы огнеметов, а сторожевые башни дружелюбно улыбались амбразурами.
На проходной было спокойно, лишь редкие, груженые тюками, повозки въезжали в город через приоткрытые наполовину ворота. Чудесная погода, мешок денег в подсумке и далеко идущие планы на будущее вселяли оптимизм. Стас улыбнулся в ответ пулеметным гнездам и, насвистывая старую прилипчивую мелодию, уверенно зашагал вперед.
— Добрый день, — уныло поприветствовал его охранник в синем. — По какому вопросу?
— Добрый, добрый, — ответил Стас. — Мне бы с человеком одним повидаться, письмишко передать надо.
— Бросьте в ящик, — указал синий на высокую деревянную тумбочку с щелью на крышке. — Через пару дней доставят.
— Спасибо, но мне бы лично передать. Там, понимаете, документы важные, не дай Бог потеряются, проблем потом не оберешься. Можно как-нибудь адресата этого сюда вызвать?
— Поговорите с дежурным, — лаконично ответил синий и небрежно махнул в сторону знакомой уже двери справа.
— Ага. Благодарю.
Стас вошел в комнатку дежурного и сразу попал под испытующий взгляд сквозь линзу монокля.
— Старый знакомый, — протянул нудным голосом прилизанный тип за столом.
— Здравствуйте, — поприветствовал Стас, невольно скривившись, как будто ненароком в говно наступил, при чем второй раз в то же самое. — Отличная у вас память. А народу-то тут, наверное, немало проходит? Сразу видно профессионала.
Дежурный гаденько усмехнулся и, покачивая головой, указал своим длинным костлявым пальцем на бурые задубевшие лохмотья порванной разгрузки.
— Вижу, вы работу нашли?
— Да, — согласился Стас, подняв руку и рассматривая свой правый бок. — Не Бог весть что, но на еду хватает. Я к вам, собственно, не из-за работы в этот раз. Мне с человеком нужно встретиться.
— Зачем?
— Письмо хочу передать.
— А почте муромской, значит, не доверяете? — криво улыбнулся зализанный тип и вынул монокль из глаза.
— Не то чтобы не доверяю, но меня просили лично вручить, — ответил Стас и, усевшись без приглашения напротив, выложил на стол стопочку из пяти монет. — Можно это как-то организовать?
Зализанный поднял брови и, пошлепав губами, кивнул.
— Можно, но завтра только. Дел невпроворот, сами видите.
— Я вижу, — добродушно улыбнулся Стас и на стол с приятным мелодичным звяканьем лег второй столбик монет.
— Кого вызвать-то нужно? — поинтересовался дежурный.
Стас достал конверт и прочел имя адресата.
— Хигматулин Ренат Маратович.
— И где этого Рената Маратовича искать?
— Я, вообще-то, не уверен, но предполагаю, что он врач в местном госпитале.
Дежурный без лишних слов поднял трубку массивного телефонного аппарата и крутанул ручку сбоку.
— Але, с госпиталем соедините меня. Да. С регистратурой давайте. Але, регистратура? И вам не болеть. Скажите, у вас Хигматулин Ренат Маратович работает? Угу. Очень хорошо. Позовите его к трубочке, будьте любезны. Так найдите. Да что вы, неужели? Угу. Так смените работу, если не справляетесь, в доках как раз ассенизатор требуется. Угу. Служба безопасности. Поживее, пожалуйста, — дежурный убрал микрофон ото рта и прикрыл ладонью. — Страшно ленивый народ, ничего делать не хотят.
Через минуту в трубке послышался чей-то голос, и зализанный снова приложил ее к уху.
— Добрый день. Ренат Маратович? Очень приятно. Старший дежурный СБ говорит. Вас тут на южной проходной курьер ожидает с письмом. Угу. Подойдите, пожалуйста, если вас не затруднит. Хорошо, давайте, — дежурный положил трубку на рычаг и обратился к Стасу: — Минут через пятнадцать подойдет.
— Спасибо большое.
Зализанный откинулся назад и некоторое время листал какой-то старый замызганный журнал с фотографиями странно одетых людей, судя по всему, давно уже мертвых, потом, вздыхая, отложил свое чтиво в сторону и, скрестив руки, уставился на Стаса, сидящего по другую сторону широченного стола. Тот молча осматривал скромное убранство комнатушки. В воздухе повисло неловкое молчание. Наконец хозяин «кабинета» еще раз глубоко и нарочито шумно вздохнул, оторвал задницу от кресла и, перегнувшись через стол, почти ложась на него, дотянулся таки до вожделенных монеток, после чего грациозно вернулся обратно и убрал честно заработанное в выдвижной ящик.
Стас закончил рассматривать паутину в углу над шкафом и решил скоротать оставшееся до прихода адресата время непринужденной беседой.
— Можно вопрос задать, с делами не связанный?
— Попробуй, — уклончиво ответил зализанный, перейдя на «ты» в одностороннем порядке.
Видимо, он посчитал, что после такой интимной процедуры, как дача взятки, официоз в общении излишен.
— Тут недалеко, у Западных ворот, магазинчик есть оружейный.
— Ага.
— Ты хозяйку тамошнюю случайно не знаешь? — решил ответить взаимностью Стас.
— Вот оно что, — ощерился дежурный, и мутные глаза его блеснули маслянистым отливом. — Катериной заинтересовался? Понимаю. Баба видная. Только вот характер у нее…
— Встречается с кем-нибудь?
— Встречается? Хе-хе. Такие, как она, не встречаются, юноша, такие душу через жопу вынимают, прищемляют яйца каблуком, выворачивают карманы, а потом хоронят в сосновом гробу, что подешевле.
— И откуда у милой девушки столь ужасная репутация?
— Милая, да, этого не отнять. Только не для тебя такая.
— Отчего же?
— Ну а какая ей польза от оборванца, у которого все имущество и есть только то, что при себе? Вот муж ее покойный, тот да, серьезный человек был. Магазин свой имел, дом, хоть и не в городе, но тоже ничего, а главное — ни детей, ни родни, вообще никого не было.
— И что?
— Поженились они. В церкви, с венчанием, все как положено. Катерина с ним как-то быстро уж больно сошлась, познакомиться еще не успели, а уже и свадьба. Петр от бабы этой голову потерял, начисто у мужика крышу снесло. В пятьдесят с лишним лет как пацан сопливый за ней волочился, счастливый был! Что ты! Месяца два это счастье у него продолжалось, а потом кто-то как-то случайно Петрушу зарезал недалеко тут, за околицей. Горевала Катя страшно, — зализанный гаденыш театрально нахмурил брови и покачал головой. — Даже магазин, по наследству полученный, на пару дней закрыла. Вот такая любовь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});