Да что ж за невезение-то?!
Уже ни на что не рассчитывая, я выдвинула один из ящиков туалетного столика… и отдернула руку, а в следующий момент вообще отпрыгнула. Волосы! Толстая прядь черных волос. Из-за их цвета ничего не видно, но кончики пальцев болюче кольнуло. Кровь! Я чувствую кровь!
Светельница тихо пискнула и прижала пухлые ладошки к груди.
Спокойно. Я здесь ведьма, значит, должна держать себя в руках.
Шаг.
И осторожный взгляд в открывшееся пространство.
Белую поверхность внутреннего пространства ящика испачкало что-то темное. Мой дар настаивал, что это запекшаяся кровь. Мрак. Ругаться хотелось не по-ведьмински, а… как Эли с Доттом. Но я прикусила язык и выдохнула, успокаиваясь.
— Здесь прибирались?
— Мы боимся сюда заходить, — пискнула Светельница.
Меленькая дрожь, сотрясающая небольшое тельце, не укрылась от моего внимания.
Однако домовая настаивала:
— Хозяин не виноват!
Да. Но это не точно.
В конце концов, он мог действовать под влиянием запрещенных чар.
Отсутствовать ещё дольше было нельзя, Эли могла заподозрить, что я не возле умывальника застряла. Поэтому поправила все, как было, чтобы спрятать следы своего пребывания в покоях хозяйки замка, и вместе с домовой заспешила вниз.
— Мне не нравится твоя подруга, — тихонько сказала она, когда мы спускались по лестнице, и сразу же виновато опустила глаза. — Она грубая и… смотрит на грейфа.
Когда заметить успели?
Ковер скрадывал шаги, их вообще слышно не было. С возвращением домовых сущностей замок перестал казаться холодным и пугающим, сейчас здесь стало куда уютнее.
— Ей и руководитель практики у будущих магов нравится, и просто симпатичные мужчины на улице, — пояснила я. — Это не серьезно.
— Когда не серьезно, ещё хуже, — не согласилась Светельница.
Романтичная ведьма внутри меня склонна была согласиться, но современная девушка возражала. Почему нет?
— И давай ты все же вымоешь руки? — ненавязчиво так направила нас в сторону гостевой ванной домовая. — Ты же приличная ведьмочка, не то что эта, в кожаных штанах в облипку. Срам один.
Тянуло закатить глаза, но я лишь напомнила себе, что такие вот сущности существуют вне времени. Им не объяснишь, что современные женщины так одеваются и заводят отношения, с кем хотят и сколько хотят.
Когда я вернулась в гостиную, Эли доедала второй кусок пирога и выглядела совершенно счастливой.
— Скажи, трудно быть всегда хорошей девочкой? — прошептала она, склонившись ко мне, и демонстративно облизала пальцы. А увидев, что Плюшка дала мне белоснежную салфетку из дорогой ткани, добавила: — Я думаю, из тебя бы получилась идеальная супруга грейфа.
Тогда придется круглые сутки быть хорошей девочкой и только по большим праздникам — ведьмой. Подумалось и так тоскливо стало…
— Это предложение? — Я решила свести все к дружескому обмену колкостями. — Пожалуй, я все-таки откажусь.
— Зря. Он богат.
Начхав, кто и что о ней подумает, Эли взяла себе третий кусок.
— Это для меня не имеет значения.
— Везет же некоторым.
Пирога мне в итоге совсем не досталось. Нет, на блюде еще оставалось больше половины, но грохнула дверь, послышались шаги и в гостиной возник Дотт. Взмокший, растрепанный, без рубашки. Взгляд Эли прошелся по рельефной фигуре, и там появился заинтересованный блеск. Пришлось под столом наступить ей на ногу, а то сущности о ней и так невысокого мнения.
— Какими судьбами? — Дотт обозрел наше чаепитие так, что кусок в горло теперь точно не полезет.
— Да вот… пришла посмотреть, как тут домовики, не мешают ли им остатки темной магии. — Я решила держаться первоначальной версии.
— И как?
— Не мешают.
Дружелюбия в облике мага не прибавилось. И вообще, не покидало ощущение, что, если бы мог, он бы прямо сейчас выкинул нас вон.
— А ты с тренировки? — полюбопытствовала Эли с соблазняющими нотками в голосе.
— Неа, — тряхнул головой Дотт и попытался пригладить растрепавшиеся волосы. — С Тэрном дрова на спор кололи.
Выпученные совершенно круглые глаза домовят без всяких слов утверждали, что этот магический надзиратель не нравится им ещё больше, чем моя телохранительница.
— И кто выиграл? — Я просто так спросила, чтобы поддержать разговор.
Заслужила очередной мрачный взгляд.
Уже и слова ведьме нельзя сказать!
— Отвести тебя к нему? — талантливо ушел от ответа… похоже, что проигравший.
Я, конечно, встала. Рано покидать замок, надо еще как-то проникнуть в подвалы.
— Если хочешь, можем как-нибудь вместе… потренироваться, — протянула Эли и, доедая на ходу, увязалась следом.
— Не хочу, — буркнул Дотт.
Разговор оборвал и повел нас к Тэрну, правда, выглядело это, будто он с независимым видом куда-то идет.
Трудно с этими магами.
И нервно.
Для приличной ведьмы совершенно не полезно.
Ай! Зацепившись о полено, я бы непременно упала, если бы Эли не подхватила вовремя. Цены бы этим великовозрастным мальчишкам не было, приберись они за собой. Тут же нашлась промокшая насквозь рубашка Дотта. Ну-ну. Догадываюсь, кто проспорил.
Тэрн в нескольких шагах от побоища возился со своим конем. То есть не своим, а присвоенным. Но он имел полное право, учитывая, что животное пришлось спасать, потом лечить, и на свободу оно, похоже, не рвется. Вон как морду подставляет, чтобы погладили. И яблоко из рук нового хозяина ест.
Если моя встреча с поленом не сообщила грейфу о появлении ведьмы, то это сделал недовольно всхрапнувший конь. Уж не знаю, что из звуков сработало, но грейф вскинул взгляд и одновременно похлопал зверя по шее.
— Спокойно, Вихрь. Абигайль нам друг.
Синий глаз в обрамлении длинных ресниц посмотрел на аристократа так, будто его обладатель хотел посоветовать проконсультироваться у мозгоправа. Хорошо все же, что большинство магических животных не обладают понятной человеку речью.
— Он уже совсем поправился, — заметила я, не рискуя приближаться.
— Да, только пугливый еще, — улыбнулся Тэрн. — Хочешь прокатиться?
— Что?! — изумилась я.
Конь издал нечто похожее на рык.
В вопросе верховой прогулки мы вбайжжб оказались согласны.
— Не бойся, — улыбка сделалась чуточку шире.
Я попятились… но не успела опомниться, как оказалась в кольце сильных рук, а потом и на спине коня. Мамочки! Пальцы вцепились в роскошную гриву. Конь протестующе заржал.
— Абигайль, расслабься. Он чувствует твое напряжение и не доверяет, — скомандовал грейф. Затем обратился к животному: — Вихрь, эту девушку нужно беречь. Понял?
Тот фыркнул. Не скажу, что много понимаю в спасенных конях, но на мой взгляд это было враждебно.
— Ну вот, все замечательно. — Тэрн же остался доволен и слегка хлопнул Вихрь по спине.
Конь смиренно пошел.
Не полетел, и то слава всем добрым силам.
Как бы еще не накаркать!
Эли с Доттом возле какой-то хозяйственной постройки обсуждали… ну, наверное, будущую тренировку, и чем там мы занимаемся, их не волновало. Вот и чудно. Хотя кое-кому не помешает напомнить о ее служебных обязанностях.
— Мне кажется или должно быть седло?
Я поерзала. Необычный конь притворился, будто не заметил.
— Так интереснее, — коварно заявил Тэрн, блестя глазами.
Прямо как в моем сне. Не хватает только, чтобы он сел позади и обнял меня за талию. О чем только думаю? Брысь, неуместные мысли!
Покинув территорию, прилегающую к замку, мы свернули на узкую тропку. Кружили листья, опадая с деревьев. Земля была устлана ими, шишками, хвоей и мхом. Нереально пахло травами и свежестью. Золотистые солнечные лучи проникали сквозь сплетение ветвей и рассыпались по лесу, делая его живым и теплым.
Меня потихоньку отпускало. Даже улыбнуться получилось.
— Угадаю, если предположу, что это не первый зверь, которого ты спасаешь? — Мне просто хотелось что-нибудь сказать.
— Почти. — Тэрн рассмеялся, а ещё на него упали золотистые лучи, и на секунду он показался мне совсем другим. Свободным. Беззаботным. Счастливым. Будто не было Ранты и всего, что она принесла в его жизнь. — Лет в шесть я попытался принести домой больного кота, но мама не позволила.