Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Единственный, кто мог помочь Мише достать у художника лодку, был Жердяй. К нему и направился Миша, тем более что решил взять Жердяя с собой. Никто так не знает реку, окрестные леса и села, как Жердяй. И ему самому будет интересно поехать. Ведь они поплывут мимо Халзина луга, и мало ли что бывает: вдруг нападут на след истинных убийц Кузьмина. И тогда легко будет оправдать Николая. Этот довод подействовал на Жердяя. Он согласился ехать с Мишей и идти к анархисту за лодкой.
— Зовут его Кондратий Степанович, — рассказывал Жердяй про анархиста, — художник он. Картин у него полно, всю избу разрисовал. Если он пьяный — слова не даст сказать, если С похмелья — то вовсе прогонит, а если тверезый — тогда, может, и уступит лодку.
Изба сельского художника поразила Мишу прежде всего смешанным запахом овчины, олифы, масляных красок, сивухи, огуречного рассола и прокисших щей. Она была довольно вместительной, но заставлена необычными для крестьянской избы вещами: мольбертом, коробками красок, старинной, видимо привезенной из города, мебелью.
Но поразительнее всего было то, что и изба, и все предметы в ней были разрисованы самым странным и даже диким образом.
Стены — одна зеленая, другая желтая, третья голубая, четвертая и вовсе не поймешь какая. Печь вся в разноцветных квадратиках, ромбах и треугольниках. Полы желтые. Потолок красный. Скамейки вдоль стен коричневые. Оконные рамы белые. Ухваты возле печи и те были разных цветов, а кочерга красная. Только городская мебель сохраняла свой натуральный цвет, но было ясно, что и до нее доберется эта деятельная кисть.
Художник сидел на лавке и что-то сосредоточенно строгал. Редкие на висках, но длинные сзади волосы рыжими мохнатыми космами опускались на белый от перхоти ворот толстовки, не то бархатной, не то вельветовой, изрядно вытертой и перепачканной всевозможными красками. Шея была повязана грязной тряпкой, изображавшей бант. Он поднял на ребят мутные голубые глаза и тут же опустил, продолжая свою работу.
— Мы к вам, Кондратий Степанович, — сказал Жердяй.
— Зачем? — спросил художник низким, глухим басом, неожиданным в этом маленьком и тщедушном человечке.
Жердяй показал на Мишу:
— Начальник отряда к вам пришел. Художник опять поднял голову. Взгляд его остановился на Мишином комсомольском значке.
— Комсомол?
— Комсомол, — ответил Миша.
— А кто я есть, тебе известно?
— Вы художник.
— По убеждениям?
— Не знаю, — едва удерживаясь от смеха, ответил Миша.
— По убеждениям я есть анархист-максималист, — важно объявил Кондратий Степанович.
— Мы хотели попросить у вас лодку на два дня, — сказал Миша.
— Анархисты-максималисты, — продолжал Кондратий Степанович, — не признают власти. По отношению к советской власти — нейтралитет. В опыт не верим, но и не мешаем. Вот так… — Больше ему нечего было сказать о своих политических взглядах, и он повторил: — Вот так… — И снова начал строгать.
— А лодку дадите? — спросил Миша. — Зачем?
Миша уклончиво ответил:
— Нам надо съездить в одно место.
— Анархисты имеют отрицательное отношение к собственности, — витиевато проговорил Кондратий Степанович. — Почему лодка моя?
Миша пожал плечами:
— Говорят, что ваша.
— Зря говорят! Привыкли к собственности, вот и говорят. Все общее.
— Значит, нам можно взять лодку?
— Берите, — продолжая строгать, сказал Кондратий Степанович.
— Спасибо! — обрадовался Миша. — Мы се вернем в целости и сохранности.
Жердяй тихонько толкнул его в бок:
— Ключ проси!
— Тогда дайте нам ключ от лодки, — сказал Миша.
Кондратий Степанович сокрушенно покачал головой:
— Ключ… Трудное дело…
— Почему? — обеспокоенно спросил Миша, начиная понимать, что получить лодку будет вовсе не так просто, как ему показалось.
— Ключ — это личная собственность.
— Ну и что же?
— Лодка — общественная собственность, пользуйтесь, а ключ — собственность личная, могу и не дать.
— Что же нам, замок взломать?
Кондратий Степанович скорбно покачал головой:
— Экс-про-при-ация! Нельзя без общества.
— А мы всем отрядом, — нашелся Миша. Кондратий Степанович еще печальнее качнул головой:
— В милицию заберут.
— Ведь вы не признаете милиции, — ехидно заметил Миша.
Совсем упавшим голосом художник сказал: — Мы не признаем. Она нас признает.
— Мы бы вам заплатили за лодку, но у нас нет денег, — признался Миша.
Кондратий Степанович отрицательно замотал головой:
— Анархисты-максималисты не признают денежных знаков. — И, подумав, добавил: — Обмен — это можно.
— Какой обмен?
— Ключ я дам, а вы взамен дадите мне подряд на оборудование клуба.
— Что за подряд? — удивился Миша.
— Клуб вы устраиваете? Украсить его надо? Вот я его и оформлю.
— Но ведь мы делаем его бесплатно.
— Плохо, — поник головой художник. — Труд должен вознаграждаться.
— Ведь анархисты не признают денег, — опять съехидничал Миша.
— Я не говорю — оплачиваться, а говорю — вознаграждаться, — пояснил анархист.
— Ребята вам за это картошку прополют, Кондратий Степанович, — сказал практичный Жердяй.
— Эксплуатация, — задумчиво пожевал губами художник.
— Какая же это эксплуатация! — возразил Миша. — Вы вложили в лодку свой труд, а мы вам поможем своим трудом.
— Разве что так, — размышлял вслух Кондратий Степанович. — А когда прополете? Время не ждет. — И он посмотрел в окно, через которое виднелся заросший бурьяном огород.
— Как только вернемся, — ответил Миша, — дня через два.
— Ладно уж, — согласился наконец художник, — и насчет клуба подумайте. Я его так оформлю, что и в Москве такого не найдется.
Он снял со стены и протянул Мише ржавый ключ.
— Хорошо, — радостно говорил Миша, пряча ключ в карман. — Мы обязательно подумаем насчет клуба.
Жердяй снова подтолкнул его:
— Весла!
— А где весла? — спросил Миша.
— Весла… — проговорил Кондратий Степанович печально.
Миша с испугом подумал, что он опять начнет рассуждать о собственности и не даст весел.
— Весла и уключины. Иначе как же мы на ней поедем?! — решительно сказал Миша.
— И уключины… — вздохнул Кондратий Степанович.
Ему очень хотелось еще поговорить, но, вспомнив, видимо, и о прополке и о клубе, он еще раз вздохнул и сказал:
— Весла и уключины в сарае возьмете. А потом на место поставите.
Глава 14
ВСЕГДА ГОТОВЫ!
На время своей отлучки Миша решил оставить старшей в лагере Зину Круглову. Генка легкомыслен, Славка нерешителен, Зина же хоть и девочка, а ребята ее уважают и даже побаиваются.
Но чтобы Генка и Славка не обиделись, Миша решил их взять с собой в поездку. Значит, вместе с Жердяем их поедет четверо. Двое — на веслах, третий — за рулем, четвертый — дозорным, на носу.
Вернувшись в лагерь, Миша приказал Генке готовить снаряжение, а Славке — провизию.
— Рассчитывайте на два дня, — сказал Миша. — Ты, Генка, проверь лодку: нет ли течи, как сидят уключины и весла. Приготовь на всякий случай запасное весло и шест. Возьми пару удочек. Не забудь компас, топор, веревку, ведро, котелок, фонарик с батарейками. И свистки для каждого. И два флажка для сигнализации.
— А палатку?
— Не надо. И так переночуем. Да, спички не забудь. Все! Записал? — Записал! — Генка подвел под списком жирную черту.
Миша повернулся к Славке:
— Теперь ты, Славка! Продукты возьмешь в двух мешках — на случай, если разделимся попарно. Каждому — кружку, ложку, нож. Продукты: одну буханку хлеба, лапши на две варки, крупы какой-нибудь тоже на две варки, немного масла, чай, восемь штук конфет. Все!
Генка зароптал:
— Голодать будем! А яйца, сало?
— Надо здесь ребятам побольше оставить. А мы наловим рыбы. Не забудь соль.
— Можно картошки взять, — предложил Славка.
— Верно, — согласился Миша. — И учти: никаких бумажных пакетов, только из материи. Вообще все снаряжение надо подогнать так, чтобы ничего не скрипело, не болталось, а главное, не звякало и не брякало. Понятно? Ты, Генка, смажь уключины и возьми с собой кусок холстины: может быть, придется обвязать весла для бесшумности.
— Не беспокойся, Миша, — заверил Генка, — все будет сделано как нельзя лучше.
— Мы, конечно, всё сделаем, — сказал рассудительный Славка, — но, честно говоря, я сомневаюсь в успехе пашей поездки.
— Ты всегда во всем сомневаешься! — разозлился Генка.
— Сева и Игорь имеют перед нами преимущество двух суток, — продолжал Славка, — и мы их никогда не догоним.
— Мы не догоним таких пентюхов? — закричал Генка.
- Кортик. Бронзовая птица (текст оригинала) - Анатолий Рыбаков - Детские остросюжетные
- Кортик. Бронзовая птица - Анатолий Рыбаков - Детские остросюжетные
- Похищение неправильной собаки - Владимир Сотников - Детские остросюжетные
- Маска одержимости: Начало - Р. Стайн - Детские остросюжетные
- Два дерзких ограбления - Эмили Эктон - Детские остросюжетные / Зарубежные детские книги / Детские приключения