– Шеф, простите, но вы ещё больший извращенец, чем я думала, – вырвалось у меня. – Как вы могли целовать лысое чудище с наростами?
Он насмешливо приподнял брови.
– Одно из двух – или у меня специфические вкусы, или я видел тебя сквозь иллюзию, так как сам лично её наводил. Угадай.
– Как бы там ни было, за иллюзию я вам, кажется, отомстила. Теперь есть куча свидетелей, как вы обжимались с монстром. Слухи точно пойдут…
– Одним слухом больше, одним меньше, – беспечно отмахнулся он. – Чем более сумасшедшим меня считают, тем больше боятся и уважают.
Вот непробиваемый тип! Да уж, спорить с ним бесполезно – такого, как он, из колеи не выбить при всём желании.
Я невольно глянула на его губы и мысленно выругалась. Весь ужас в том, что эти воспоминания теперь наверняка постоянно будут меня преследовать при каждой встрече с ним. Чёртов Арьен, чтоб его, целовался так сладко, что смотреть на него и не думать об этом было невозможно.
Пока я приводила себя в порядок и пыталась собраться с мыслями, шеф осматривал подворотню, и лицо его становилось всё более серьёзным. Выглядела она и в самом деле как-то мрачновато. Тёмные сырые стены домов обступили нас, как банда головорезов. Повсюду валялся мусор. Окон не было, но имелась небольшая дверь с зарешеченным окошком, возле которой стоял старый, покрытый трещинами стул. Выглядел он так, будто вот-вот рассыплется от слишком сильного порыва ветра.
– Плохо дело, – понизив голос, сообщил шеф. – Похоже, нас занесло в город нечисти. Надо убираться отсюда как можно скорее. Если нас заметят – начнётся массовая охота.
– Город нечисти? – Я тоже невольно начала шептать и опасливо оглядываться. – Но… постойте, мы же не люди! Разве вампиру и ведьме нельзя здесь находиться?
– Здесь правит другая нечисть. Сюда раньше ссылали преступников и разных опасных тварей, которые из-за своей жестокости и кровожадности не способны существовать в нормальном обществе, – доходчиво разъяснил Арьен, не переставая сосредоточенно изучать подворотню. – Поэтому они люто ненавидят всех остальных, а особенно ведьм и представителей закона. Первых за то, что те, в отличие от них, имеют наглость свободно передвигаться, где хотят, и даже между мирами, а вторых за то, что из-за них когда-то тут оказались.
Мне стало очень не по себе. Нет сомнений – нам тут не обрадуются. Всё вокруг сразу стало казаться зловещим, будто за каждым углом притаился монстр.
– И что делать? Дождёмся темноты и попытаемся покинуть город незамеченными?
– Шутишь? В темноте здесь намного опаснее, чем при свете. Сейчас большая часть обитателей города спит, и только поэтому нас пока не засекли. Ночью как раз будет самый разгар охоты.
– Тогда идти надо прямо сейчас, да?
– Нет. Спят не все – днём город тоже живёт своей жизнью. Открыто передвигаться по улицам нельзя. Как только нас заметят – поднимется шум.
– Может… ну, допустим, под иллюзией спрятаться?
– Твою иллюзию съела тень, а новую наложить я пока не в состоянии.
– Но тогда… выхода нет, получается? – окончательно отчаялась я, недоумевая, почему же он в таком случае так спокоен.
– Не переживай, выберемся, – ободрил меня шеф. – Доверься мне, и я обязательно что-нибудь придумаю.
Он снова оглядел подворотню, словно что-то пытался найти, а потом упёрся взглядом в стул.
– Да, должен подойти. Попробуем удрать по воздуху.
– Что?!
– Смотри и учись!
Он достал из кармана брюк три крохотных бархатных мешочка, подошёл к стулу и высыпал на него содержимое первого. Белая искрящаяся пыль моментально впиталась в старое дерево. Стул внезапно дёрнулся, оживая, а потом подпрыгнул на месте и гибко встряхнулся, как пёс.
В первую секунду я изумилась, а потом сообразила.
– Это пыльца фей? Так вот как она работает! Но чем это нам поможет?
Арьен ухмыльнулся и, не утруждаясь ответом, высыпал на стул содержимое второго и третьего мешочка.
Стул подпрыгнул ещё выше и… не опустился на землю. Он так и завис в нескольких сантиметрах над ней.
– Теперь должен выдержать, – удовлетворённо заключил шеф.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Что именно? – насторожилась я, до конца не желая принимать самый очевидный ответ.
– Нас двоих. Это наш транспорт. – Безжалостно убил мои надежды Арьен. – Я сяду первым, а ты на меня.
– На… колени?
О, пожалуйста, только не это!
– Верхом. Так надёжнее. Я буду держаться за стул и не смогу держать тебя. Поэтому тебе придётся обхватить меня руками и ногами.
– Но, погодите… – Я судорожно попыталась представить себе не настолько неприличную конструкцию из наших тел. Получалось так себе – всё, что рисовало воображение, или не было достаточно надёжным, или смахивало на позы из «Камасутры».
– Некогда болтать! – Шеф устроился на стуле и пальцем поманил меня к себе. – Шевелись давай, сюда уже кто-то идёт.
Пришлось подчиниться, сжав зубы. Очень уж не хотелось встречаться с местными обитателями.
– Ненавижу вас… – прошептала я, залезая на шефа. Он опустил руки поверх моих ног и вцепился в стул, зафиксировав меня ещё надёжнее.
Мне хотелось свести и без того слишком тесный контакт к минимуму, но тут стул с натужным кряхтением взмыл в воздух и я, взвизгнув, с силой обхватила вампира руками и ногами, прижавшись к нему так страстно, как не прижималась и под действием остаточных чар духа-извращенца.
К сожалению, полёт не был плавным. То ли стул был слишком старый, то ли трёх мешочков пыльцы оказалось маловато, но наш летательный аппарат трясло так, будто он поминутно попадал в воздушные ямы. Ведьминская шляпа, которая чудом пережила полёт через тьму, слетела в первые же секунды. Ветер радостно трепал распущенные волосы, то поднимая их дыбом, то бросая мне в лицо. Я, взвизгивая, подпрыгивала верхом на шефе. Платье снова задралось, его рубашка распахнулась, и у случайного наблюдателя не осталось бы ни малейших сомнений в том, чем именно мы там занимаемся. Я и сама, честно сказать, не могла с уверенностью заявить, что это не так.
Хорошо, что страх свалиться пока пересиливал всё остальное. Хотя нет, не всё.
– Шеф, – выдохнула я после очередной воздушной ямы. – Вас что, до конца не отпустило заклятие духа из подворотни? Я кое-что ощущаю, и мне неловко… вы не могли бы перестать в меня этим… упираться?
– Не мог бы, – огрызнулся он. – Извиняться не буду – это вполне нормальная реакция здорового мужского организма.
– Но мы же в критической ситуации! Постарайтесь сосредоточиться на этом!
– Не хотел тебе говорить, – задумчиво отозвался шеф, словно мы не на грани жизни и смерти балансировали, а чаёк за столом попивали. – Но, похоже, критические ситуации здорово меня возбуждают.
– Опять издеваетесь? – прошипела я. – Знаете же, что я сейчас никак не могу отстраниться!
– Зато теперь лететь уже не так страшно, правда?
У меня не нашлось цензурных слов. Но он был прав – от возмущения я совсем забыла о страхе. Своими подколками и неожиданными заявлениями шеф не давал мне сосредоточиться на том, в какой опасной ситуации мы оказались.
Город нечисти давно остался позади, и сейчас под нами проносились леса и поля. Несмотря на тряску, летели мы довольно быстро, однако вскоре всё равно начала накатывать усталость. Держаться было всё сложнее. Погрузившись в ощущения, я даже не сразу заметила тот момент, когда мы, наконец, влетели в знакомый жёлтый город. Только когда мимо проплыл жук-летобус с вытаращившимися на нас пассажирами, до меня дошло, что путешествие вот-вот закончится.
Стул начал снижаться. Наконец-то! Этот полёт вымотал мне все нервы. И руки-ноги теперь ноют…
Я думала, мы приземлимся возле нашего офиса или же просто спустимся, наконец, на какую-нибудь улицу и дойдём пешком, но наш летательный аппарат внезапно влетел в распахнутое окно одной из высоток.
Приземление было жестковатым – у меня аж зубы клацнули. Конечно, шеф вовремя отпустил стул и придержал меня руками, чтобы смягчить падение, но лучше бы он этого не делал.