— Кто там?
Голос женщины, но не Мадди. Фелисити. Да, это она.
— Это я, Фелисити. Майкл Харрингтон.
— А!
Майкл был удивлен ее тоном и еще больше озадачен тем, как долго она возилась с замком и открывала дверь.
— Мадди еще не пришла? — Он бросил на Фелисити изумленный взгляд. Где весь шарм и живость? Ее лицо, суровое, жесткое, будто было высечено из гранита.
— Мадди дома. — Голос ее был холоден как лед. Радостные чувства Майкла скукожились, словно цветы на морозе.
— Что случилось?
— Мадди не хочет вас видеть.
— Что это значит?
— О, мистер Харрингтон, я полагаю, вы прекрасно знаете, что это значит.
— Хорошо, тогда почему она не хочет меня видеть?
— Я полагаю, мистер Харрингтон, что вы знаете ответ и на этот вопрос.
Темные глаза Майкла сощурились.
— Я не понимаю, что происходит, Фелисити…
— Миссис Сарджент, — зловеще уточнила она.
— С ума сойти! Я хочу видеть Мадди. Что бы ни происходило, мне бы хотелось узнать это от нее.
— Нет, мистер Харрингтон. Вы узнаете это от меня. И я не поскуплюсь на подробности. Вы проделали паршивый трюк с моей дочерью. Вы лгали ей, обманывали ее и таким недостойным образом пробрались к ней в постель. Это уже гадко, мистер Харрингтон. Но вы также пробрались в ее сердце. А сердце Мадди, как ни странно, очень дорого для меня. Вы разбили ей сердце. Она любит вас. Но это не много значит для таких, как вы. Для вас, мистер Харрингтон, любовь — это 1'amour, не так ли? «Лямур». Лично я, — она вскинула голову, — думаю, что это второсортная компания. — Она намеревалась захлопнуть дверь, но вытянутая вперед рука Майкла помешала ей.
— Послушайте, я все объясню.
— Мне меньше всего нужны ваши объяснения. Гнев угрожал захлестнуть его. Он изо всех сил старался держать себя в руках, но тем не менее продолжал толкать дверь.
— Я хочу все объяснить Мадди.
— Вне всякого сомнения, вы сильнее меня, мистер Харрингтон, и вы можете, вне всякого сомнения, ворваться сюда. Но я заверяю вас, Мадди не будет с вами разговаривать. А если вы будете настаивать, я позвоню в полицию и скажу им, что вы непрошеный гость.
Майкл уставился на нее, его рука все еще лежала на двери, но он больше не делал попыток ее распахнуть.
— Я не хотел причинить ей боль. Черт побери, именно этого я меньше всего хотел. Разве вы не понимаете?
— Я знаю, что Мадди увидела в вас нечто особенное, чего она никогда не видела в других мужчинах. — Голос Фелисити немного смягчился. — Вот в чем настоящая трагедия. Если бы преступление, которое вы совершили, относилось только к области бизнеса, Мадди разозлилась бы, переживала, но эти раны затянулись бы. И она бы нашла другие контракты, возможно, лучше упущенного. Но раны, которые вы нанесли, гораздо глубже, мистер Харрингтон.
Он устало прислонился к дверному косяку, рука его все еще придерживала дверь на случай, если ее внезапно захлопнут.
— Мне необходимо поговорить с ней, Фели… миссис Сарджент. Согласен, я должен был сразу сказать ей про «Лямур». Но все так запуталось. Я не пытался обманывать ее. Господи, да я сам не мог контролировать ситуацию, чего со мной никогда не бывало. Все произошло так быстро. Я никогда не мечтал… — Он увидел, что Фелисити не слушала его, что она уже осудила его, признав виновным. И с ее точки зрения, да — он был виновен.
Он опаздывал. Даже если бы он силой ворвался к Мадди, то все равно не хватило бы времени, чтобы все объяснить и разобраться с ней во всем.
На виске у него билась жилка. Он сделал глубокий вдох.
— Верите вы или нет, миссис Сарджент, но я на стороне Мадди. Я говорил ей, что занимаюсь новым проектом для нее. Да, он действительно стоящий. Если бы я только мог увидеть ее…
Фелисити оставалась непреклонной.
Майкл на этот раз смирился.
— Хорошо, миссис Сарджент, вы выиграли этот раунд. Но борьба не закончена. Никоим образом.
После того как Фелисити закрыла входную дверь, из комнаты вышла Мадди с Тимми на руках.
Фелисити повернулась к ней.
— Он вернется.
Мадди пожала плечами.
— Он хочет объясниться. Говорит, что у него для тебя есть новый проект.
Мадди презрительно рассмеялась.
— Возможно, ты ошибаешься в отношении этого мужчины.
— Лучше бы я никогда не встречала его. Ужасно, я чувствую себя так глупо.
Фелисити ближе подошла к дочери и увидела круги под глазами Мадди.
— В любви нет абсолютно ничего глупого.
— При чем тут любовь? — слишком поспешно возразила Мадди.
— Может быть, тебе следует поговорить с ним, Мадди?
— Нет.
Тимми начал капризничать у Мадди на руках, и Фелисити взяла его.
— В какое время, Линда говорила, она должна быть здесь? Она звонила почти час назад.
— К семи. — Мадди разглядывала Тимми с загадочным выражением на лице. — Если бы не Тимми… — Мадди замолкла, сдерживая слезы.
Свободной рукой Фелисити обняла Мадди и крепко прижала ее к себе.
— Пойдем, Мадди. Искупаем, накормим и переоденем Тимми, чтобы Линда могла его взять сразу домой и уложить спать.
Мадди чуть улыбнулась, отступая назад.
— По-моему, ты очень полюбила этого малыша, мама.
Фелисити улыбнулась в ответ.
— Ты абсолютно права. — Слезы показались у нее на глазах. — Если ты когда-нибудь выйдешь замуж и у тебя будут дети, уверена, я стану далеко не посредственной бабушкой. — Она взяла руку дочери. — А ты, дорогая, будешь прекрасной матерью.
— Не надо. Пожалуйста. — В голосе Мадди была беспомощность и мольба.
— Поговори с ним, Мадди.
— Я не могу. Я не вынесу еще одного удара.
— Не обязательно кончится этим.
— Обязательно, — сказала Мадди так резко, что Тимми заплакал. Но Фелисити быстро успокоила его. — Неужели ты не понимаешь? — продолжала Мадди, идя с матерью на кухню. — Дело не только в том, что он солгал мне в отношении «Лямур». Майкл с самого начала дал ясно понять, что ему не нужно ничего постоянного. Никаких обещаний. Никакого брака. Никаких пут.
— О, дорогая, поначалу они все так говорят.
— Майкл и думает так. Он категорически против женитьбы и детей.
Фелисити попросила Мадди приготовить ванну для Тимми, пока она раздевала его.
— Я помню, дорогая, — небрежно сказала она, стягивая одежду с малыша, — ты всегда сама думала точно так же. Ты всегда была настроена завоевывать мир в одиночку.
Мадди подставила пальцы под струю теплой воды. Я не нуждаюсь в нем, думала она, и перестану чувствовать себя несчастной, лишившись его. Это случилось так быстро. Вот в чем проблема. У нее был Майкл, большие планы в отношении ее компании, смех, страсть, наслаждение. И вдруг все изменилось. Исчез Майкл, рухнули планы. Боль терзала ее изнутри… подобно родовым схваткам, вдруг подумалось ей.