А ведь она меня побаивается! Есть такое ощущение, всё-таки это не первая наша встреча, и повадки Фурцевой я изучил. Ну очень хочется растоптать обнаглевшего режиссёра, только он параллельно является курицей, несущей золотые яйца, причём в валюте. И нежелательно излишне давить на подобного персонажа. Оттого и этот срыв, пусть министр сразу взяла себя в руки. Уже не секрет, мне оказывают поддержку «Внешторг» и «Минфин», что гораздо серьёзнее «Минкульта». Думаю, это тоже одна из причин недовольства Екатерины Алексеевны. Ей бы не играть в политические шахматы, на время уходя в тень, а поддерживать своего протеже при любых раскладах. Но наверху иная мораль, недоступная пониманию простых смертных. Вот только кое-кто глубоко заблуждается, что нынешнего Лёшу Мещерского можно просто так сломать и перемолоть. А ещё есть ГРУ, но это на крайний случай. Поэтому — подавятся, суки!
— Если задастся целью разрушить созданный мною концерн — давайте называть вещи своими именами — то кто вам помешает? Причину можно найти, особенно если подключить всякие отделы культуры ЦК и прочие органы. Только речь идёт не о каких-то идеологических противоречиях, а боязни вчистую проиграть конкуренцию. Коллеги банально завидуют успеху ТО «Прогресс». Наш коллектив выпускает продукцию для кинематографа, радио и телевидения, далёкую от политики. Давайте возьмём список наших проектов и сравним с конкурентами. Практически в любой категории, будь то сериал или документальное кино, мы в лидерах. Естественно, что коллеги включают вечером телевизор и видят там наш фильм, в утренней программе снова «прогрессовцы». То же самое на радио. Кому такое понравится? — старюсь отвечать спокойно, но внутри меня всё кипит, — Касаемо продвижения иностранной музыки, я вам много раз объяснял побудительные причины. Никакого засилья нет. Если посмотреть статистику, то мы уделяем отечественной культуре более семидесяти пяти процентов эфира и статей. Но, опять-таки, при желании данную информацию можно преподнести, как оголтелую пропаганду западной культуры и преклонение перед ней.
— Риторика известная. Ты не виноват, а всё остальное — происки врагов и завистников. А куда девать тысячи жалоб от трудовых коллективов и обычных граждан? — продолжила нагнетать Фурцева, — Все эти люди тоже завидуют успехам «Прогресса»?
— Три миллиона.
— Что? Не надо говорить загадками, — воскликнула сбитая с толку министр.
— Примерно такое количество писем и телеграмм с благодарностью, пришло к нам за время работы объединения. И это не считая сотен ежедневных звонков на радио, телевидение и приёмную «Прогресса». Отрицательных посланий тоже хватает, — отвечаю с усмешкой, — Мы всё храним в специальном помещении. Предлагаю собрать корреспонденцию негативного и позитивного характера, а затем пересчитать. Наше ТО возьмёт на себя организационную часть столь трудоёмкого мероприятия. Поверьте, счёт будет в пользу поклонников нашего творчества. А очередная комиссия может проверить нашу чистоплотность, вскрывая конверты.
— Значит так! — министр откинулась на спинку кресла и начала барабанить пальцами по столу, — На компромиссы ты не идёшь и пытаешься превратить серьёзный разговор в балаган. Алексей, воевать со всем миром и кичиться своей уникальностью — просто глупо. А твоя позиция воспринимается людьми именно так.
— Не надо смешивать простых граждан с завистливыми коллегами и чиновниками. Я уже об этом говорил. Основным критерием оценки работы любого артиста, является реакция публики. Можно сколько угодно продвигать верных и идеологически правильных товарищей. Только уберите завтра административный ресурс, пустите их в самостоятельное плавание, где доходы актёра, певца или режиссёра зависят только от зрительских симпатий — и вы сильно удивитесь. Чуть ли не половина нынешних звёзд — это мыльные пузыри. При этом я не отрицаю, что артистам необходима поддержка государства, — решаю немного сгладить углы, — Наше ТО на начальном этапе не могло существовать без денег «Госкино». То же самое касается многих музыкальных коллективов, которые начинали или продолжают работать при ДК крупных предприятий или филармониях. Только мы давно вышли на самоокупаемость, и приносим в казну приличные суммы. А многие наши коллеги продолжают паразитировать на государственных деньгах. Если взять даже самые кассовые фильмы, то при сравнении реальных расходов на съёмки и полученных в итоге доходов, возникнет щекотливая ситуация. Вроде как государство получило десятки миллионов рублей, но после вычета затрат на съёмочный процесс, зарплат всех участников, задействованных в работе, от автора сценария до киномеханика, стоимость плёнки, транспорт и обязательные премии режиссёру с ведущими актёрами, то получается иная картина. До недавних пор киностудии были вообще убыточными. Сейчас ситуация улучшилась, но не всё так благостно. Мы же систематизировали и снизили ненужные затраты, выдавая зрителю отличный продукт, который приносит государству настоящую прибыль. Естественно, нас за это ненавидят. Это насчёт моей уникальности, хотя, я никогда особо не хвастал своими достижениями и просто работал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Фурцева некоторое время молчала и снова выдала очередную порцию глупости.
— Опять эти разговоры о деньгах! Такое впечатление, что всё советское искусство должно вращаться исключительно вокруг финансов. А как быть с детским кино, самодеятельностью или утренниками в школах? Они тоже должны быть самоокупаемыми?
Чего-то Екатерина Алексеевна сегодня резко упала в моих глазах. Или у неё просто нет выбора, и даже такая фигура не может идти против коллективного решения кинематографистов? Самое смешное, что реформы в кино и создание СК опирались на желании сделать советский кинематограф прибыльным. Кстати, при Романове этого наконец-то удалось достичь. Но, скорее всего, подобный результат связан с появлением ярких личностей конца пятидесятых и начала шестидесятых. Поэтому я не стал комментировать слова министра и тем более спорить. Лучше помолчать, так как сегодня сказано немало слов. Первой не выдержала Фурцева и продолжила беседу.
— Молчишь? Хорошо! Раз мы разобрались с твоим временным отстранением от съёмок, то давай обсудим ещё один вопрос. Что это за странные идеи с документальными фильмами о якобы здоровье? Мне и в отдел культуры при ЦК уже шлют запросы о твоих идеях. Мало нам было проблем с Совмином, когда ты продвигал свои антиалкогольные и антитабачные плакаты? Я не сторонник вредных привычек, но страна теряет огромные деньги, которые запланированы в текущей пятилетке. Нужно соблюдать определённый баланс, как бы мне этого ни хотелось. Ты же продолжаешь лезть в те сферы, куда не нужно.
Твари, предпочитающие спаивать народ и только делать вид, что борются с курением — так можно охарактеризовать лоббистов, защищающих производство алкоголя с сигаретами. Вместо того, чтобы перепрофилировать предприятия на выпуск более лёгких напитков вроде вина и слабоалкогольных настоек, провести грамотную рекламную кампанию, товарищи сделали ставку на водку и бормотуху. Такая же ситуация с табаком, который стоит сущие копейки. Только не понимаю, чем его можно заменить. Разве что начать развивать в стране культуру курения кальяна? В принципе, неплохая идея. Может, начать её продвигать? Так ведь заклюют поборники морали и нравственности, ранее не обращавшие внимания на нынешнюю нездоровую ситуацию. Почему-то в правительстве не понимают, что здоровый и долгоживущий человек гораздо выгоднее для страны, чем сиюминутная прибыль от акцизов. Да просто стоит посчитать затраты на здравоохранение при лечении болезней, вызванных алкоголизмом и курением. Но всем плевать. Не так, как в России XXI века, конечно. В моём мире процесс спаивания и удешевления самого отвратного пойла, стал целым конвейером по уничтожению народа. И государство спокойно взирает на эту проблему, предпочитая получать больше прибылей с тех же акцизов.
— Все спорные моменты, готовящегося цикла документальных фильмов, будут обсуждаться со всеми заинтересованными ведомствами. Речь идёт, естественно, о «Минздраве», «Минобре» и «Спорткомитете». Мы давно начали консультироваться с профильными специалистами и собираем статистику. Что касается запрета снимать кино, то мне стоит сказать спасибо коллегам, — от души улыбаюсь и поясняю удивлённой Фурцевой, — «Осовец» снят и, скорее всего, я бы занялся следующим художественным фильмом. За границу тоже не пускают. Но теперь у меня есть время заняться документалистикой. Заодно более детально проконтролирую другие проекты «Прогресса». Сам я в съёмочный процесс не полезу, буду заниматься исключительно управлением.