Ну и в придачу, чтобы не нарушать общий стиль, прихватил офицерский штурмовой комплект для влажных джунглей. Попрочнее и поудобнее привычного мне солдатского, но, в принципе, такой же. Сетчатый жилет, обшитый тесьмой по краям и несущими ремнями на местах крепления остальной сбруи. Комбинезон до подмышек на широких лямках, стачанный зацело с высокими сапогами, со всеми карманами выше пояса. И несколько наборов трикотажных футболок и свитеров с кожаными наплечниками, налокотниками и манжетами. Форменная треуголка мне ни к чему, привык к обычней полусетчатой бандане.
Да, и еще — абордажный тесак речных саперов. Жуткая зазубренная штука в локоть длиной, с лезвием, загнувшимся вниз хищным клювом.
Дальнобойный арбалет с оптикой мне подбирала в домашнем арсенале Хирра, она в них лучше разбирается. Не торцовый метатель, вроде тайрисской модели, а поперечный, на старинный лад, с тетивным луком вместо продольной метательной пластины...
Всплывать к реальности из глубины приятных мыслей не хотелось, но было пора, как оказалось. Недолгий отдых от общества высокородной завершился слишком быстро. На сей раз ситуация разнообразием не отличалась. Пол-лиги спустя Леах традиционно обнаружилась на обочине, причем в весьма живописной позе. Вольготно так разлеглась. Да и что не расслабиться на мягком-то и даже пушистом?
Вот только для отдохновения непутевая эльфь выбрала ловчую листовую подушку меканской меховянки, здоровенную, как одеяло, и вдобавок с виду уютную, словно махровое полотенце. Не чаял увидать сие исчадие растительного царства раньше, чем через полсотни миль, а вот же, смотри-ка, куда забралось. Не иначе как специально ради высокородной ау Риер. Ей в науку и назидание, мне на удачу.
Особой опасности для без малого семифутовой эльфийской дивы плотоядное растение не представляло. Как-никак, ни на суслика, ни на мелкого крылана она не похожа, да и вообще будет раз в десять покрупнее основной добычи меховянки. Надо сказать, что растительного хищника прозвали этим словом не за собственную пушистость, а за то, что диету его составляют существа, обладающие мехом, пухом или хотя бы перьями. Не любит меховянка отчего-то лягушек с жабами, змей, ящериц и прочих мелких дракончиков, хотя среди вышеперечисленных попадаются весьма упитанные особи. И вовсе не обязательно ядовитые. Впрочем, какое мне дело до кулинарных вкусов плотоядного растения? Важнее то, что ловит оно свою мохнатую добычу на крохотные крючочки, усеивающие длинный и прочный ворс листа. И отцепиться от них почти невозможно — известно, что полоски вываренной меховянки используют в качестве весьма прочной застежки. Так что светлой эльфи теперь предстоит немало потрудиться, чтобы освободить волосы и одежду. С весьма неочевидным итогом трудов. Может быть, хоть это послужит ей уроком... Предчувствуя долгую возню, я спрыгнул с гекопарда, закинул повод на ветку вполне безопасного деревца и присел на корточки напротив высокородной, выбрав местечко с обзором получше. А то меховянка, как любой растительный живоед из Мекана, при неудачном исходе охоты вполне способна удрать, перебирая мясистыми побегами, словно щупальцами — вроде речной каракатицы. Хотя у нее там не мускулы, как у моллюска, а водяные и воздушные пузыри под давлением упругих волокон. Надолго не хватит, но если тварь оторвется от погони и сумеет куда-то забиться, возни с освобождением ее добычи будет едва ли не вчетверо больше...
— Что, долго собрался рассиживаться? — тут же извилась эльфь, словно не сама только что устроила незапланированный привал.
— Не дольше тебя. — Мне стоило немалых усилий не выпустить наружу ехидную усмешку. Можно подумать, это зависит исключительно от меня!
— Так в чем тогда дело? — Леах попыталась привстать.
Не тут-то было. Ворс держал крепко, и тяжелый полог листа потянулся за ней следом, сковывая движения. К чести светлоэльфийской дивы, о том, что дела пошли не так, она догадалась практически сразу же. Повертела еще головой, пытаясь разглядеть, что ее держит, но только окончательно рассыпала гриву по цепкому листу. Ловчий ворс тут же прихватил крутые завитки, с силой запрокинув непутевую башку Леах. После этого высокородная уже целеустремленно принялась выдираться из объятий хищного растения.
Меховянка почуяла дрыганье и, подчиняясь охотничьему инстинкту, поначалу попыталась скататься в рулон. Но не тут-то было: здоровенная эльфь складываться вчетверо не пожелала. У нее шарниры не в том месте оказались, то есть суставы. Прямым напором такую добычу не утихомиришь. Наоборот, трепыхание Инорожденной усилилось на порядок. В ответ мохнатое серое одеяло растения тоже заколыхалось с удвоенной интенсивностью. Сплошная эскалация конфликта — если не налицо, так на все остальные части тела. Особенно на ту, на которую высокородная ау Риер оказалась мастерицей сыскать себе приключений.
Правда, в результате столкновение интересов охотника и его потенциального трофея зашло в окончательный тупик. Причем одна из сторон, что похвально, все-таки оказалась способна осознать безвыходность своего положения. Это я не о меховянке, к сожалению, а о Леах.
— Так и будешь глазеть?! — сквозь зубы прошипела она, извиваясь почем зря.
— Не я же сюда по своей воле влез, — рассудительно, как показалось, ответил я.
— Оно меня уже жрет! — не слышала доводов разума светлоэльфийская дива.
— Ну не то чтобы совсем жрет, — приподнимаясь, пробормотал я. — Так, покусывает чуть-чуть...
Ситуация уже действительно требовала вмешательства. Пара минут сокрушительной возни позволила высокородной почти полностью завернуться в ловчий лист. Только нос наружу торчал да пара медненых прядок отсвечивала. Немалый талант на такое потребен. Этак, чего доброго, меховянка на полном серьезе примется ее переваривать, не помышляя о бегстве.
Обойдя исполинский, вяло шевелящийся кулек, я примерился к черенку ловчего листа толщиной в ногу человека и потянул из ножен саперный тесак. Теперь рассечь бы зловредную кочерыжку с одного удара хоть наполовину. А то, даже будучи ранен, растительный хищник задаст работы надолго...
Видно, своей медлительностью и самоуверенностью я все сглазил. Или до меховянки с запозданием дошло-таки, что эта добыча ей не по крючкам. С резкими щелчками лопающихся от натуги пузырьков растительный хищник стартовал, споро унося зеленую плоть от расправы. Первый же прыжок с ходу забросил его на крону ближнего вяза, а далее по сплетению ветвей повлекли инерция и тяжесть, удвоенная весом трепыхучей эльфи.
Демонясь, я запрыгнул обратно на Шипучего. Рогач Леах забился на привязи, мешая сразу отправиться следом за похитителем своей хозяйки. Вот же не вовремя!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});