значительных уступок с Вашей стороны, при этом, не сдвинуввектор своей политики и на миллиметр.
— Когда я сказала, что выражаю общую позицию, я сказала от лица всех сторон, как от Ред Фокс и Генно-инженерной группы, так и от корпорации Иден и ряда других участников переговорного процесса. Рассуждать о возможном лицемерии неуместно. Как думаю Вам известно, за прошедшие с момента официального открытия саммита четыре дня, было проведено три круглых стола между нами. Думаю, ни к чему напоминать, что в последний раз мы собирались за столом переговоров никогда. А небрежно упомянутый Вами проект имеет большую ценность, поскольку, напоминаю ещё раз, мы никогда ранее над ним не работали.
— А как же Ваша личная неприязнь к мистеру Идену?
— Не понимаю, о чём вы говорите. В нашем деле нет места личным симпатиям и антипатиям. Есть лишь цель — стремиться к общему благу — и мы к ней следуем.
— Но если взять проблемы терроризма и сепаратизма, гражданскую войну на Балканском полуострове, разве это прямо или косвенно не дело рук корпорации Иден?
— А у Вас есть соответствующие доказательства, дабы выдвигать подобные обвинения? Иден является мировым лидером в разработке и продаже высокотехнологичного оружия, при этом финансируя программы по утилизации морально устаревших образцов. Корпорация сотрудничает со всеми ведущими государствами мира, закупающими вооружения для своих элитных подразделений. Теперь потрудитесь вспомнить, чем воюют названные террористы и сепаратисты. Одно из достоинств современных вооружений — это гарант использования его исключительно подготовленными и подчиняющимися взвешенной политической воле солдатами ведущих стран. Стремительно избавляя мир от простых смертельных орудий, мы оставляем ему средства, которые, пускай, и обладают куда более разрушительной силой, зато не могут быть использованы третьими лицами ввиду сложности эксплуатации. Это решает проблему распространения оружия и подавления локальных конфликтов. Вы разве никогда не слышали об атомной бомбе, которой присудили Нобелевскую премию мира?
— Мисс Фокс, не смотря на…
— А теперь прошу меня извинить, уже двенадцатый час ночи, а день был невероятно напряжённым. Думаю, я смогла достаточно ёмко ответить на все основные вопросы, которые могут интересовать Ваших телезрителей. Буду рада в ближайшее время уделить ещё немного времени для устранения белых пятен на дорожной карте саммита.
— Благодарю Вас.
Марк Говард сидел погружённый в ставшую на лайнере для него регулярной чёрную меланхолию. Сегодня было двадцать пятое октября, среда, пятый день саммита. Герцог пил чай в небольшом уютном кафе после длительного и безрезультатного обсуждения последних событий на Ближнем Востоке. Он потратил на эту конференцию полдня, надеясь, что она развеет его и взбодрит, но вот уже обед почти прошёл, а мысль всё также бродила в тёмных закоулках сознания. Огромный променад лайнера, Гранд Падишах Авеню, делился в этом месте на несколько узких улочек, подражая старым кварталам европейских городов. Расстояние между витринами здесь едва достигало двух метров и утопало в цветущих азалиях, кричавших яркими красками распустившихся бутонов, проходы были выложены камнем и плиткой, имитируя мостовую, редкие прохожие неторопливо прогуливались, заглядывая в высокие окна, украшенные витражами, периодически хлопала тяжёлая деревянная дверь с колокольчиком. Поразительно, с какой кукольной точностью воссоздали пасторальный уголок Старого Света, а потом забросили его в Индийский океан, но сейчас Марк был не в состоянии этим восхищаться.
Причиной плохогонастроения герцога была не только неинтересная конференция на столь многообещающую тему, но и мучившая его несколько ночей подряд бессонница, в сочетании с нежеланием воспользоваться таблетками. Сэр Говард через всю жизнь пронёс нелюбовь к лекарствам и прибегал к помощи фармацевтики только в крайних случаях. Вдруг на этом и основывалось его недоверие к Калисе Фокс? Калиса, Калиса, её личность не давала ему покоя на лайнере. На краю сознания вился туман идеи, подозрения, смутной догадки, но герцогу не удавалось облачить его в чёткие формы. Мысль ускользала, оставляя лишь неопределённость и тревогу.
Ред Фокс и корпорация Иден объявили о своём сближении, в последние пять дней никогда даже не пытавшийся завязаться переговорный процесс сделал резкий старт, заняв закрытые на две двери конференц-залы и умы всех участников саммита. При этом Дмитрий продолжал паясничать на публике, ходить к Юлии слушать игру на рояле и по возможности устраивать весёлый балаган в любом месте, где бы ни появлялся. Это вынудило журналистов и аналитиков сосредоточить всё своё внимание на мисс Фокс, но здесь их ждало привычное разочарование. Глава фармацевтического гиганта не жаловала журналистов, умела объёмно и сложно говорить, так что в итоге стыдно было признаться, что ничего не понял из ответа, а при любой удобной возможности пропадала из объективов камер. С лисой её роднила не только фамилия или пристрастие к сочетанию рыжего и белого цвета, в ней византийская хитрость соседствовала с гениальностью талантливого учёного, рождая коварного соперника и непроницаемого собеседника.
И словно желая подразнить герцога Норфолк, на затихшей улочке раздался уверенный и размеренный стук каблучков. Мимо витрины кафе грациозно пронесла себя Калиса Фокс с матово-белой папочкой в руке. Она была невысокой, но не боролась с этим вызывающе высокими шпильками. Калиса всего лишь держала себя так, что всегда ниже были вы сами, независимо от вашего роста. Платье, едва скрывавшее колени, насыщенного и тёплого красновато-оранжевого цвета, словно спелое, налившееся соками яблоко в сентябре, обтекало красивую фигуру. Лёгкие складки подчёркивали изгибы тела, вырезы открывали ровно столько, сколько нужно, длинные тёмно-рыжие волосы были собраны в строгую, но изящную причёску. Яркий и тёплый цвет подчёркивал белизну кожи, но не болезненно-выцветшую аристократическую, а просто очень светлую. На губах блуждала довольная, но усталая улыбка, утомлённость читалась и в неестественно светлых жёлтых глазах, с которыми играли бликами жёлтые бриллианты, обрамлённые платиновой паутиной в лёгких украшениях. Судя по всему, она возвращалась со своей конференции, выбрав для неё образ на грани частной встречи и официального заседания. Марк наблюдал за Калисой, пока она не скрылась за выступом магазина, где перед ней расступились, уступая дорогу, несколько топ менеджеров из Германии и премьер-министр Департамента Италия. Конечно, Марк уже был далеко не молод, но красоте все возрасты покорны, даже если эти возрасты скованы усталостью и удручённым расположением духа. В этот момент даже не хотелось думать обо всех довольно неприятных слухах, распространявшихся в кулуарах у мисс Фокс за спиной.
Удивительно как тесен мир: на лайнере более восьми тысяч человек, причём размеры позволяют всем им держаться свободно друг от друга, ещё ни разу Марк не видел случайно собравшейся толпы, но именно сейчас он встретил Калису, как раз тогда, когда вновь начал думать о сценарии новой пьесы, которую она разыгрывала. И ещё