Он сжал мои пальцы сейчас…
— Господи, — выдохнула его мама, которая тоже плакала, глядя на нас. — Сейчас… Сейчас.
Она побежала за врачом, и вскоре меня отодвинули от Архипа, склонились над ним.
Врачи что-то обсуждали, но я ничего не слышала, смотрела только на него.
Архип медленно, было заметно, как ему трудно, открыл глаза.
Я прижала ладонь к губам, смотрела на него, пытаясь передать ему одними глазами, как я счастлива, что он жив. Он очнулся и теперь обязательно поправится.
Архип смотрел на меня несколько секунд. Потом закрыл глаза обратно.
— Опять сознание потерял? — спросил медсестра.
— Нет. Он уснул, — ответил врач. — Сжать руку девушки и открыть глаза для него оказалось трудно. Он в сознании… Отключите вентиляцию.
Спустя еще полминуты, врач вынес вердикт.
— Сам дышит. Молодец, парниша, крепкий как бык оказался… Пусть спит… Теперь все будет хорошо. Такой точно выкарабкается.
Врач обернулся к нам.
— Покиньте палату, больному нужен отдых. Очень рад, что ваш сын пришел в себя.
— Спасибо, доктор… — плакала в платок Наталья.
— Девочке вашей спасибо, — улыбнулся доктор, выпроваживая нас из палаты. — Он только на нее хотел отреагировать.
За дверью палаты мы остановились друг напротив друга. Я еле стояла от пережитых эмоций. Все это меня опустошило и лишило всех сил, хотя сейчас я испытывала огромное облегчение. Я уеду уже завтра, не увижу, как он поправится, но буду надеяться, что все пройдет хорошо. Главное, что я смогла достучаться до него, и он будет жить. Пусть и вдали от меня…
— Спасибо тебе, что… Согласилась, — сказал надломленным голосом мама того, чья жизнь мне стала дороже моей собственной.
— Я не смогла бы иначе, — ответила я. — Я люблю Архипа…
— Он тебя тоже, — окинула оценивающим взглядом меня Наталья. — Даже не думала, что мой сын испытывает настолько серьезные чувства. Он только тебя услышал… Мы его звали, звали… Никакой реакции.
— Может быть, просто время пришло ему вернуться? Я верила, что так и будет. В любом случае, это уже неважно. Главное, что он пришел в себя и обязательно поправиться.
— Да…Да. Кристина, ты… — утерла она слезы и почти успокоилась, в отличие от меня.
Я молча смотрела на нее. Что она мне хочет сказать?
— Я понимаю ваши чувства, но… — замялась она. — Отец Архипа никогда не даст вам быть вместе. Он считает, что это все…твоя вина.
— Я знаю, — опустила я голову. Это все ясно было еще в прошлый раз. Я и не тешила себя мыслями, что если даже мне удастся вытащить его с того света, то родители Архипа разрешат нам быть вместе… Я спасла его для Динки. Прекрасно это понимаю.
— Ну… Тогда ты понимаешь, что сейчас уехать и забыть о моем сыне будет лучший выход из ситуации?
— Конечно, — грустно улыбнулась я. Ничего иного я не ждала от семьи Архипа. Мне еще Владимир не один раз указал на мое место, и родители Архипа точно такие же. Наталья меня просто использовала, чтобы попытаться спасти сына моими руками, прекрасно отдавая себе отчет, что и зачем делает, и как Архип ко мне относится. Но… Ей, как и отцу Ветрова, совершенно плевать на нашу любовь. Спасла — молодец, свободна. Но я не жалею. Я делала это ради него. — Я уеду и не вернусь. Не переживайте.
— Ты большая умница, Кристина, — посмотрела на меня со всей серьезностью мама Архипа. — Если ты думаешь, что мне легко все это, то… Но отец Архипа никому не позволит сорваться с крючка. Точнее, Владимир не даст нам повернуть назад. Он может устроить всем нам такие проблемы, какие нам и не снились, поэтому… Лучше закончить все здесь и сейчас, вот так.
— Я все понимаю, — ответила я. Я в самом деле ни в чем ее и не винила, и никаких оправданий мне не нужно было. — Я пойду, вы…
— Наталья? Я не понял, — по коридору к нам шел Олег, отец Архипа.
— До свидания, Кристина, — ответила она мне бегло, нервно заморгав.
Я верно поняла — отец Архипа не в курсе о проделках жены… Сейчас она, кажется, получит по первое число, но надеюсь, что новость о том, что Архип все-таки из комы вышел путем выкрутасов Натальи, его смягчит. А мне тут делать больше нечего…
Я обошла мужчину и женщину, которые стали тихо препираться между собой и совершенно не заметили моего исчезновения, и подошла к Владимиру.
— Архип очнулся, — сказала я ему.
— Фух, слава богу, — устало прошелся по своему лицу ладонью отчим. — Тогда поехали?
— Да, едем, — ответила я ему и первая шагнула из отделения.
42
— Ром… — говорила я в трубку телефона, утирая слезы, уже сидя в машине. — Архип очнулся. С ним все будет хорошо…
— Ох, — выдохнул Роман. — Чудесные новости. Спасибо. А ты откуда знаешь?
— Я бы с ним в этот момент, — ответила я. — Он…меня услышал. Представляешь?
— Так, погоди… А как ты попала к нему в палату? — спросил озадаченный друг моего мальчика, который сегодня стал дышать сам, слава богу. — Нас же не пустили туда.
— Мама Архипа сама за мной пришла и попросила о помощи, — рассказала я ему. — Она хотела, чтобы я поехала в больницу и попыталась позвать Архипа. Ей так врач советовал, чтобы его звали близкие и тогда, возможно, он бы услышал кого-то… И он услышал.
— Тебя…
— Да. Он даже стал сам дышать, без аппарата.
— Круто.
— Да…
— С ума сойти… — растерянно проговорил Питерский. — Слушай, ну я очень рад, что Архип теперь пойдет на поправку.
— Очень надеюсь, — грустно улыбнулась я. — Жаль, только я этого не узнаю, наверное.
— Почему?
— Я… — покосилась я на Владимира, который вел авто и, оказывается, наблюдал за мной и внимательно слушал мой разговор. — Потом тебе расскажу. Напишу.
— Тебя слышат?
— Да.
— Ладно. Катьке пиши, она тоже ждет новостей. Переживает, зарыдала мне всю футболку из-за Архипа…
— Обязательно напишу, — улыбнулась я, ощущая тепло. Все-таки друзья у меня есть, и этот учебный год, который я провела в лицее, оказался, на самом деле, вовсе не таким уж и плохим… — Передавай ей привет и последние новости. Пусть не плачет больше.
— Конечно, вон она дергает меня уже нетерпеливо за руку… Пошел рассказывать! Ну, погоди ты, Рыжая… Что ж такая ты…
— Ладно, пока, — услышала я возню на заднем плане и поняла, что ребята уже занялись друг другом, и повесила трубку. Самое главное я уже сказала.
Владимир продолжал поглядывать на меня в зеркало заднего вида, но молчал. И это хорошо, потому что ни с кем разговаривать мне не хотелось