Упрямица рыжеволосая! Может, и правда ведьма, как про таких говорят в столице? Ему ведь просто надо было попасть в лагерь разбойников, а не попасть в ловушку собственных эмоций… И все же смотреть на нее, такую яростную и торжествующую, было приятно.
Дарес медленно кивнул. Что ж. Может, и правда, стоило сказать ей чуть больше сразу. Майлис продолжала удивлять. Даже не верилось, что после многих лет с разбойниками можно так желать вернуться к обычной жизни.
И если раньше ему просто хотелось ей верить, теперь он не сомневался, что она не станет предавать и болтать почем зря. Вспомнился ее взгляд в ту ночь, когда их поженили в лагере. И до, и после его слов. И ее эмоции были честнее чем всё, что можно сказать вслух.
– Попроси подготовить лошадей и найти повозку, мы заплатим. Надо уходить отсюда.
– Как прикажете, господин дознаватель, – тихо фыркнула она и вышла снова на улицу.
Искра забралась на лавку у окна в самый угол и обхватила колени руками. Дарес подошел к ней, присел рядом на корточки. Белобрысая покосилась на него из-под упавших волос, но только прикусила губу, явно не желая ничего рассказывать больше.
– Послушай…
– Я ничего не знаю больше, – зло и торопливо прошептала разбойница, стараясь не смотреть ему в глаза, будто это каждый раз смущало и сбивало с толку, – отстаньте от меня! Оставьте!
– Если я скажу, что оставлю, но только когда ты будешь в безопасности?
– Какое вам дело?! – стиснула она пальцы в кулаки. – Я ведь из “Шалых”! Разве вы не должны приказать меня повесить?
– А должен?
На этом вопросе она не удержалась и уставилась прямо на него. Взгляд ее светло-карих глаз уставился с таким искренним недоумением, что было трудно не усмехнуться. Сердце девицы взволнованно забилось, и вся она превратилась в комок напряжения, страха и надежды.
– Должен… – проговорила она одними губами.
– Я когда-то недалеко от вас ушел, – едва слышно заговорил Дарес. – И знаю, что это такое. Всегда нужна еще одна возможность. Расскажи все, что ты знаешь и видела в лагере. Я прошу тебя. Это очень важно, – он понизил голос. – То, что ты знаешь, что ты видела – очень, очень важно для многих.
Судя по ощущениям, Искре это услышать было приятно. Из никому ненужной разбойницы стать той, кто обладает чем-то важным. Но Дарес заметил, что Агнесса и Этель, которые тихо переговаривались до этого, навострили уши, чтобы расслышать их с Искрой слова.
– Не хочу говорить… при них, – мотнула разбойница головой.
– Хорошо.
Он предложил Искре руку и повел за собой на улицу. От его прикосновения девчонка заметно стушевалась, зато удалось хоть немного поделиться с ней спокойствием.
Дарес остановил ее неподалеку от дома. Деревенские все разошлись по своим делам, повсюду было довольно тихо, только ветер скрипел ветвями деревьев и вдали лаял пес. От мальчишек, которым он поручил следить за лесом, тоже ни слуху ни духу. Может, оно и к лучшему. Удастся уйти до того, как об их появлении растрепятся везде.
Искра упрямо скрестила руки на груди, пытаясь скрыть волнение. Ее светлые волосы выбились из небрежной косы, и она мотнула головой, чтобы они не лезли в лицо.
– Что ты видела? – терпеливо повторил Дарес, стоя так, чтобы держать в видимости их дом, где сидели леди Талейв, подход со стороны леса и тропинку в центр поселения.
– Видела, что у Онмиры была в руках какая-то коробка блестящая. Маленькая совсем. Когда спросила, она обмолвилась, что “подарили”, вот и всё, что знаю. А теперь…
– Сколько ты видела стражников, которые пришли в лагерь?
– Я их толком и не видела! Нас предупредили те, кто дежурил, вот все и дали деру, а я одна из первых была. У меня и брать нечего, – Искра тихонько шмыгнула носом. – Надеялась, что кого-то из своих догоню или вас найду…
– Онмира была еще в лагере, когда ты уходила?
– Ну.
И все же Искра что-то скрывала. Что-то такое, о чем очень не хотела говорить, и она снова старательно отводила глаза, переминаясь с ноги на ногу, будто больше всего на свете мечтала бы снова сбежать, только некуда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Понял. Вы просто разбежались кто куда и на этом всё… – Дарес изобразил, что потерял интерес. Он тяжело и огорченно вздохнул, собираясь отвернуться. – Жаль, что ты больше ничего не знаешь.
– Эй… как там тебя, не Эрвин, да? – не удержалась и окликнула через мгновение Искра.
– Дарес.
– Жаль, – хмыкнула она, – я уже привыкла к Эрвину…
Искра оглядела его с ног до головы, будто пытаясь привыкнуть к новому имени.
– Я не знаю точно… В общем, мы говорили про место сбора, если что-то пойдет не так. Может, Онмира тоже туда придет, если ей удастся.
Искра вытянулась вверх, будто хотела казаться взрослее и важнее. Снова скрестила руки на груди и тряхнула головой.
– Почему же ты туда не пошла?
Искра разочарованно скользнула по нему взглядом и снова отвела глаза.
– Не хочешь теперь возвращаться к “своим”? – понял Дарес.
– Я не знаю, куда мне идти. И боюсь… что меня уже нигде не примут. Не поверят.
– Где это место?
– Ну… тут, где-то день пути на восток. Таверна у старого села. Туда ищейки редко суются, по крайней мере, раньше так… – запнулась она, поняв, что говорит с одним из них.
– Считай меня просто человеком короля. У меня нет задачи ловить всех разбойников. И уж тем более – кого-то из них вешать. Я должен только вернуть королю то, что ему принадлежит.
Искра завороженно смотрела на то, как он говорит, будто он был теперь не просто человеком, а посланником небес. Что-то такое, что сложно представить в действительности. Где разбойники и где короли…
К дому вернулась Майлис, собранная и деловая, с поднятыми наверх и закрученными в небрежный хвост волосами. Кто-то из деревни одолжил ей короткие сапоги и теплую накидку с капюшоном. И всё-таки платье смягчало ее, в отличии от наряда разбойницы. Подчеркивало крутые изгибы ее фигуры, упругую, хоть и небольшую грудь, соблазнительно полуобнаженную низким вырезом.
Даже сразу и не поверишь, что эта женщина несколько дней назад хладнокровно убивала бандитов в лесу, стреляя едва ли не в упор. Подойдя ближе, Майлис с интересом осмотрела их с Искрой и вопросительно подняла одну бровь.
– Что теперь будешь делать со своим гаремом, дознаватель? – проговорила она, гибко приблизившись вплотную, нахально пробежалась пальцами по его плечу. – Или называть тебя наш повелитель?
Дарес перехватил ее ладонь и сжал с улыбкой. Ох, как порой хотелось проучить эту дерзкую “женушку” с ее язвительностью и попыткой его поддеть.
– Нам снова пора в путь. Надеюсь, найдем то, что нужно.
Они вернулись в дом, где сидели обе Талейв – несчастные, измотанные, едва похожие на живых. На лицах обеих не проступал румянец даже несмотря на короткий отдых и горячую еду.
Кажется, они о чем-то спорили до возвращения остальных.
– Я устала, мама. Я хочу в дом, хочу лечь на кровать и… – Этель вздохнула и отвернулась. – Мне кажется, я все еще сижу в том подвале. И что за нами вот-вот придут. Пожалуйста, давайте уходить отсюда! Пожалуйста, господин дознаватель, уведите нас куда угодно!
Он и сам это хотел сделать. Двоих лошадей запрягли в небольшую повозку с кожаной крышей. Даресу пришлось отдать больше половины золота, которое щедро подкинул ему Ройс. В очередной раз хотелось вспомнить его с благодарностью – больно уж пригодилось награбленное, да простит его городская стража.
– В вашем имении сейчас кто-то есть? – уточнил Дарес.
– Пара слуг, которые следят за порядком. Мы как раз планировали прибыть туда чуть позже, через… неделю или две, – мучительно припомнила Агнесса, явно потерявшаяся в днях после изнуряющего, едва не убившего их плена.
– Хорошо. Едем.
Дамы разместились в повозке на накиданных на пучки соломы одеялах. Этель стиснула в руках лисенка, которого так и не выпускала, а леди Талейв-старшая со всем оставшимся достоинством приняла руку Дареса и устроилась поудобнее. Всё лучше, чем ехать верхом в юбках без дамских седел.