не самый плохой способ иных решений. Особенно когда мы играемся в самураев, у которых нет Цели, есть только Путь… Ну или примерное направление… Однако на него мы начнем выруливать завтра поутру из той точки, где окажемся сегодня вечером.
Романова спорить не стала, выворачивая руль по указанию ушастого штурмана. Штурман хвостатый тоже не расстроилась, с предвкушением ожидая следующей точки принятия решения. Ей нетерпелось отыграться.
Думаю, что в салоне "семисятпятки" никто не верит, что мы действительно "выискиваем лучший маршрут". Все прекрасно понимают, что даже самый скучный и повторяющийся пейзаж куда лучше, чем пыль вокруг, где лишь стопы впереди идущего становятся ориентиром. Потому-то и потребовали мы хоть чуток покататься первыми. Олегыч не возражал. Уполовиненный экипаж "Патриота" никто не спрашивал. До них довели, что ваше место арьергард.
— И чего они вообще к нам привязались? — Раздраженно поинтересовалась блондинка, объезжая очередную кочку.
Кто такие "они" она не уточняла, но все прекрасно поняли. У меня так вообще рука зачесалась в том месте, где широкий зазубренный наконечник болта буквально вспорол мышцы.
— Ну у тебя и самомнение, красавица! — Заметил я, пожимая плечами.
— А я?! — Тут же вскинулась суккуба на заднем сидении.
— Да-да, Син, и ты тоже!.. — Заверил я. — С самомнением дружишь!
Демоница довольно подбоченилась, гордо поглядывая на этот мир. Романова даже дала ей несколько секунд на демонстрацию пантомимы "Вот она я какая!" прежде чем уточнить:
— Что ты имеешь ввиду? — Деловито спросила она, вполне понимая, что предыдущий ответ был дан вовсе не для того, чтобы поддразнить ее.
— А с чего вы, красотки, вообще взяли, что охотятся за нами? — Поинтересовался я, тут же уточнив. — Или кем-то из нас отдельно. Только потому, что на шее у Алисиэль эта фиговина болтается, мы с Син в политику вляпались а у Дашки сиськи классные?
Взгляды мгновенно сменились со скучающих на задумчивые.
— Вот правда, — где-то даже восхищенно протянула Романова. — Даже не знаю, обижаться или гордиться в ответ на это… Заявление.
Суккуба и Алисиэль только покивали, но демоница быстренько отринула "вселенскую обиду" в угоду собственному любопытству.
— Ну-ка!.. — Попросила Син развернуть мою мысль. — Это уже что-то новенькое. Даже обидно, черт возьми, если охота и не за мной!
Вот привязались к ней присказки про черта во всех их разнообразных формах.
— Ну, возьмем Кодариукаса, — предложил я. — Ему, так, на всякий случай, около двухсот лет. Полтора столетия из них он несет службу в Синоде. Капеллан, к вашему сведению, это очень серьезное звание в их иерархии… Предполагаете, что у него врагов нет? Кроме того, вообще неизвестно, какую еще задачу наш любимый и уважаемый Константин Олегович может выполнять параллельно. Кто поручится, что в багажнике "Тойоты" не лежит нечто куда более серьезное, чем "игрушка" на шее нашей ушастенькой?
— То есть, в следующий раз могут и нам в борт долбануть, если нужно будет "шугануть" тех кто…
— Ага, — подтвердил я мысль нашей блондиночки. — А раз откуда прилетит мы не знаем, то все как в той песне… Нас мало — их много, подмоги не будет зови-не зови. Надеяться стоит, пожалуй на Бога да правильный угол наклона брони[1].
* * *
На карте штабной нацарапаны стрелки,
Кому здесь стоять и за что умереть.
Но в этой безумной шальной перестрелке
Мы верим, не сможет нас враг одолеть!
Удивительно, как сильный женский голос под аккомпанемент незамысловатого гитарного перебора смог преобразить песню Матова. Заслушаться можно! Мы и заслушались. Кто слова знал — еще и подпевал! Но равнодушных среди нас не было. Смолкали разговоры и в обеденном зале. Все больше глаз оборачивались в нашу сторону, ловя каждое слово светловолосой девы, увлеченно бьющей по струнам неизвестного здесь инструмента.
Нашлась таки гитарка в багажнике "Патриота", и бойцы не отказали Романовой одолжить инструмент "побренчать".
Голос стих… Таверна молчала. Кто первый ударил кружкой по столу — так и осталось неизвестным, но через секунду к ней присоединились несколько десятков других!
Это тут вместо аплодисментов водится… На радость владельцу. А что? Столешницы монументальные, а чем больше гости кружками размахивают, тем чаще их приходиться обновлять. Прибыль все же!
— Мда, тихо, мирно, незаметно… — Буркнул я, слегка оглушенный овацией.
Но то ладно, спецы так вообще руки на кобуры в первый миг скинули. Потом только дошло, что прямо сейчас на них никто нападать не собирается.
Специально же столик в углу выбрали потемнее, да и Дашка пела не так чтобы громко… А вот поди ж ты…
Туговато на Алоре развлечений для простого люда. Особенно для странников и путешественников, замученных дорогой и выбившихся из сил.
— Мда, — как-то сама смутилась при виде такого всплеска эмоций Дашка. — Как-то оно…
— Мда. — Поставил точку в обсуждении Олегыч.
Син чему-то ехидно улыбалась, выполняя легкий разминочный комплекс для кистей и пальцев. И с кем драться собралась?
— Спокойно же? — Поинтересовался я.
— Так это пока! — Заявила хвостатенькая оглядывая зал.
Я тоже осмотрел высокое собрание. Пока ничего особо серьезного не заметил. Обычный контингент: несколько усталых солидных купцов, их охрана, пара мелких дворянчиков из тех, у кого за душой кроме герба и благородного происхождения ничего нет. Вот и рыскают по дорогам Алора в поисках "ветряных мельниц", чтобы героически с ними побороться. Кому-то даже удается найти себе неприятностей на одно место и, изредка, их даже пережить. Самые же удачливые после нескольких месяцев-лет странствий оседают где-то и находят иной способ зарабатывать себе на жизнь, рассказывая детям и внукам "рыцарские" истории.
Короче, проблемы я не видел. Син лишь невозмутимо пожала плечами в ответ на мой вопросительный взгляд. Она явно готовилась к развлечению, а не к бою.
— Я так понимаю, что теперь уже и все равно, а? — С надеждой в голосе спросила Дашка.
Взгляд на Олегыча. Плечами пожимает — сам, мол, решай!
Син безмятежно махнула рукой — чего уж теперь!
Я, вздохнув, сдался:
— Давай, Романова, жги!
И блондинка зажгла!
"Группа крови", "В руках автомат", "Кукушка", "Нас отсюда не подвинуть" и другие.
Зритель были в восторге. Блондиночка наша от возможности выплеснуть накопившееся напряжение в тексте — тоже. А вот с пяток личностей, что нарисовались у нашего столика через часок — вообще не очень. Правда, вопрос тут был не в качестве исполнения песен на непонятном никому кроме нас языке, а по самому факту его.
Высокий и худой как жердь мужичок в компании десятка куда более здоровых детинушек, нарисовался как-то внезапно. Да так, что хрен сотрешь. Бойцы выглядели как-то по проще, больше смахивая на крестьян одеждой и поведением. Но что-то очень уж раскормленных. Словно бы специально окормленных.