боль утраты.
Глава 11
Как он очнулся и добрался до землянки Дима не запомнил. В голове отпечаталось лишь отдельные моменты пути: алая луна, адский холод, боль по всему телу, в особенности проколотых насквозь руках. А еще тяжесть тела Пурги, которую он всю дорогу прижимал к ноющей груди, и металлический запах крови. Кровью пропиталось все вокруг. Он больше не чувствовал аромата вереска, лишь эту тяжелую вонь…
Более-менее прийти в себя удалось лишь спустя несколько часов. Дима свернулся калачиком на полу земляки возле очага с почти дотлевшими углями. Тело закаменело от холода и кровопотери, но парень заставил себя подняться. В землянке было темно. Прислушавшись, Дима различил голодное порыкивание, урчание и писк за стеной – падальщики пришли поживиться мертвечиной.
Мысли о том, что прямо за хлипкой жердяной дверью находятся какие-то твари на секунду, испугала Диму, но почти сразу это чувство прошло. «Даже если сдохну, какая теперь разница?» – устало подумал парень, вновь закрывая глаза.
В голове творился сущий кавардак. Воспоминания последних дней и особенно часов, сплелись в столь плотный клубок, что парень не понимал, что было правдой, а что вымыслом. Даже в собственных чувствах разобраться казалось невозможным. Единственно в чем юноша был уверен – жить дальше ему хотелось меньше всего. Какой в этом смысл, если в одно мгновение он может потерять абсолютно все? Есть ли смысл подниматься и пытаться бороться за жизнь? Дима расслабился и отрешенно уставился на едва тлеющие угли.
Но очень скоро он понял, что умирать от голода и холода – не самое приятное занятие. Тело уже ломило от лежания на холодном полу, а до этого на сырых и тоже совсем не теплых камнях. Боль от полученных ран тоже доставляла проблем, а словно этого было мало, откуда-то вдруг пришла легкая жажда и заурчало в животе.
— Мученика из меня точно не выйдет, — просипел парень.
Кряхтя и постанывая, Дима кое-как поднялся на четвереньки, на ощупь подтащил к очагу немного хвороста и стал раздувать огонь. Через десять минут в землянке вновь затрещало пламя, согревая опустевшее убежище.
По стенам хижины побежали длинные тени, за стеной падальщики заволновались, почуяв запах дыма и парень решил оглядеться вокруг. Землянка оказалась перевернута вверх дном: тут и там валялись выпотрошенные сумки, разбитая посуда, хворост и какие-то тряпки. Часть простенькой мебели была разломана, земляной пол был залит кровью, лишь отчасти впитавшейся в землю. Но все это было неважно, потому что первым, к чему прикипал глаз было бездыханное тело Пурги, все это время лежавшее в паре шагов от очага.
Против собственной воли Диму вырвало желчью – судя по поганому ощущению во рту это было уже не в первый раз за ночь, но ему было все равно. Слез уже не осталось – похоже, что за последние несколько часов их было пролито не мало. Совладав с собой, парень вновь опустился на пол и устало прошептал:
— Прости, что я был таким трусом. Мне стоило умереть вместо тебя.
Естественно, ответа он не получил. Горько усмехнувшись, чувствуя, как начинают дрожать губы, Дима полежал в тишине еще несколько минут. Вскоре он ощутил, что по телу начало растекаться тепло от очага. Вместе с ним пришла боль – все ныло и стонало даже там, куда, казалось бы, не били. Захотелось сжаться в комочек и заскулить, жалея самого себя, но Дима отогнал это чувство. «Трус не имеет права себя жалеть,» – мысленно твердил парень, сам не зная откуда взялась эта мысль. Но она ему нравилась.
Вскоре дрова в очаге стали прогорать. Пришлось подниматься на ноги, чтобы собрать еще немного топлива, разбросанного по хижине. Занимаясь этим делом, не слишком быстрым, учитывая его раны, Дима нашел большой кусок чуть истлевшего полотна. Вяло улыбнувшись, парень вернулся к телу Пурги и аккуратно завернул ее в ткань, после чего наконец-то вздохнул чуть свободнее. Смотреть в остекленевшие глаза девушки было слишком тяжело.
Уложив тело на одну из скамеек, парень подумал об остальных из уже не существующей группы Клевера. Подобрав какую-то палку покрепче и перехватив ее левой рукой – на правой пара пальцев, похоже, были сломаны – Дима аккуратно выглянул за дверь. В алом свете заходящей луны, парень разглядел три тела валяющихся ниже по склону. Возле них суетились какие-то звери, очень похожие на крыс, только размером с небольшую собаку. Мерзко пища твари объедали тела мертвых соратников Димы, мало обращая внимания на сперва испугавший их свет очага.
— А ну пошли отсюда! — дико заорал парень и выскочив из дверей замахнулся палкой.
Испуганно запищав большинство крыс рванулось в рассыпную, оставив порядком обглоданные тела. Но три зверюги, самые крупные и свирепые на вид, отбежали всего на пару метров, после чего остановились и стали следить за человеком, замершим в дверном проеме. Дима тоже не спешил. Почти сразу он подметил отличия местных крыс от их земных родственников: лысые хвосты хищников оказались куда короче, лапы, наоборот, длиннее и по форме напоминали собачьи, а морды были не такими вытянутыми, но с куда более мощными челюстями. При взгляде на этих тварей создавалось ощущение, что это именно стайные хищники. Не слишком большие, но довольно опасные. Словно в доказательство этому оставшаяся часть стаи начала потихоньку возвращаться, попискивая и заинтересованно поглядывая светящимися в ночных сумерках глазами.
Вздрогнув, от вида огромной стаи, парень отступил на шаг назад, но тут же спохватился и крепче сжав палку замер.
— Думаете я вам боюсь? А вот хрен вам, щас приду, — рыкнул Дима и не закрывая дверь скрылся в земляке.
Наружу он не показывался несколько минут, и осмелевшие крысы успели вернуться к трупам. Хотя в сторону распахнутой двери, из-за которой струился свет