Читать интересную книгу Другая Грань. Часть 2. Дети Вейтары - Алексей Шепелёв

Когда разминка окончилась, Вен приказал мальчишке прогнуться назад. Серёжка изогнулся, на всякий случай закинув руки: первым делом на занятиях самбо в ребят вбивали необходимость страховки.

— Неплохо, — пробормотал стражник. — А в мостик можешь стать?

— Могу, — с натугой выдавил мальчишка.

— Давай.

Вообще-то гимнастикой Серёжка специально не занимался. И времени свободного не было и не тянуло. Но вставать в мостик умел. Ничего особо сложного в этом не было, главное, не завалиться назад.

— А теперь разогнись и встань на ноги.

Это было гораздо труднее — для таких трюков необходим накачанный пресс. Раньше Серёжка никогда не пробовал, естественно, что с первого раза у него ничего не получилось, он просто грохнулся на спину. Вен помолчал, потирая подбородок. Затем совершенно неожиданно потребовал.

— А ну-ка попробуй сесть на шпагат.

"У них тут гладиаторская школа или балетное училище?" — с негодованием подумал мальчишка. Разумеется, в секции самбо ребятам приходилось тренировать гибкость и растяжку, но до шпагатов Серёжке было очень далеко. Всё-таки самбо — вовсе не новомодное каратэ.

Только выбирать не приходилось. Приходилось подчиняться. По лицу Вена было видно, что шпагатами он явно недоволен. Но, как ни в чём ни бывало, стражник дал мальчишке следующее задание:

— Ложись на живот. А теперь постарайся достать ногами затылка.

Снова у Серёжки ничего не получилось, но теперь стало даже интересно. В самом деле, зачем наставник испытывает его так, будто готовит не в гладиаторы, а в акробаты?

— Руками возьми себя за лодыжки и помогай, тяни.

Но даже и таким способом мальчишка не смог дотянуться до макушки, хотя и чувствовал, что до успеха оставалось совсем немного.

— Значит так, — подвёл Вен итог просмотра. — Для силовых упражнений берешь только самые лёгкие гантели. Тебе сейчас нужно не мышцы накачивать, а гибкость развивать. Всё равно, пока не вырастешь, нужной силы в руках не будет. Тебе, похоже, и дюжины вёсен не исполнилось.

— Давно исполнилось, — Серёжка соврал чисто из чувства противоречия.

Надзиратель отрицательно покачал головой.

— Не заметно. Хотя, это неважно. В любом случае, пока что будешь больше времени уделять тренировке гибкости, а не силы. Биньниг, сделай вместе с ним полный комплекс упражнений. Ты знаешь как.

— Да, господин доктор.

Серёжка подавил в себе желание поинтересоваться, почему подростки называли надсмотрщика «доктором». Любопытство было сильно, но обида за «дружескую» встречу — намного сильнее. Да и время для расспросов было неподходящее: надо было работать. Ребята сели на пол друг напротив друга, разведя ноги, и взявшись за руки. Края деревянных подошв сандалий Биньнига упёрлись в Серёжкины щиколотки. Подросток медленно отклонялся назад, тяня партнёра на себя и заставляя гнуться вперёд. Почти сразу возникла тянущая боль в пояснице, в паху и в коленках. Но Биньниг отогнулся назад не так уж и сильно, остановился. Серёжка понял, что теперь его очередь тянуть на себя. Так они качались из стороны в сторону, словно медленный метроном, постепенно нагибаясь всё ниже и ниже.

— Господин доктор, — позвал кто-то из ребят в дальнем углу "качалки".

Вен направился на зов. В глазах Биньнига появился злой азарт. Он продолжал откланяться всё дальше и дальше, тяня Серёжку вперёд. Одновременно он начал раздвигать ноги, заставляя Серёжку делать то же самое. Тянущая боль превратилась в острую. Мальчишка попытался вырвать руки, но подросток крепко обхватил его запястья и не позволил освободиться. А потом противно улыбнулся, давая понять, что с удовольствием наблюдает за трепыханиями жертвы. Серёжка закусил губу, чтобы не закричать. На лбу выступил холодный пот. Изо всех сил мальчишка сопротивлялся, но силы были не равны. Если бы подросток захотел, он мог бы даже лечь на спину, не выпуская рук Серёжки. Но юный гладиатор понимал, что за явное превышение нагрузки ему достанется от Вена, особенно, если новичок получит увечье. И, подтянув мальчишку ещё немножко, он, наконец, расслабился и позволил тому выпрямиться.

Но едва Серёжка перевёл дух, как Биньниг снова стал заваливаться на спину. Надсмотрщик всё ещё был занят в глубине комнаты, и можно было не сомневаться, что на этот раз подросток снова постарается добиться от мальчишки крика боли. На этот раз он отклонился ещё сильнее и какое-то время завис, не давая новичку разогнуться. Гладиатор видел, что новичку приходится трудно: тот покраснел и тяжело дышал, раздувая ноздри и не открывая рта, чтобы не выпустить наружу рвущийся из горла крик. И всё же крика Биньниг так и не дождался. Дольше держать малыша в напряжении, а уж тем более прогибать ещё сильнее, было слишком опасно. И во второй раз подросток был вынужден уступить.

Перед глазами у Серёжки плавали радужные круги. Он не успел заметить, как рядом оказался Вен. Голос надсмотрщика донёсся как будто из-за стены.

— Достаточно. Передохните минутку.

Да уж, передышка была очень кстати. Связки болели так, как никогда в жизни. "Неужели порвал?" — подумали с испугом Серёжка. Дома порванная связка — это больница, операция, наркоз, чтобы больно не было. А здесь? До наркоза в этом мире точно не додумались, если и режут — то по живому. Или дубинкой по голове — чтобы сразу сознание потерял. А может — и вообще не режут, оставайся тогда на всю жизнь калекой с порванной связкой.

— Так, Шустрёнок, ну-ка: ноги вместе, обхвати руками щиколотки и тянись вперёд.

Легко Вену говорить: "Ноги вместе". Серёжка был совсем не уверен, что ноги его послушаются, но… Послушались как миленькие. Значит, связки целы. Вот и хорошо. Кстати, и болит не так уж и сильно. Можно сказать — боль почти совсем прошла.

— Тянись, тянись. Биньниг, сядь ему на плечи.

Только этого урода ещё не хватало. И Вену этому не тренером в гладиаторской школе работать, а городским палачом. Хотя, по сравнению с тем, что было на предыдущем упражнении, происходящее сейчас можно было назвать отдыхом. Вся нагрузка теперь падала на связки поясницы и коленей, а не на пах, и переносить это было гораздо легче.

Потом было ещё несколько упражнений на растяжку, после чего доктор, наконец, допустил ребят и до гантелей. Затем Вен отвёл ребят в соседнюю комнату, где, к огромному удивлению Серёжки, оказались массажные столы и большой бассейн с горячей водой. Оказывается, рабов-гладиаторов не только гоняли по полной программе, но и серьёзно следили за их здоровьем. После массажа и ванны, мальчишка почувствовал, что боль в натруженных связках и мышцах почти ушла.

Ожидая нового подвоха, Серёжка выбрался из бассейна первым, но в тот день его больше не доставали. Ни во время ужина, на который всем досталось по полной миске каши с большим куском мяса, так что мальчишка смог, наконец, утолить голод, ни после ужина, когда ребята разлеглись по своим матрасам и, накрывшись плащами, которые Серёжка днём по неопытности принял за одеяла, мирно отходили ко сну. Мальчишка долго старался не дать себе заснуть, опасаясь ночного нападения, но, похоже, после «качалки» к нему утратили всякий интерес. С полчаса героически поборовшись со сном, Серёжка не выдержал и крепко заснул. Последней мыслью было: "А как там дела у Шипучки?"

У Шипучки дела обстояли намного лучше. Нечкам в гладиаторской школе Ксантия был выделен внутренний дворик напротив торцевой стены высокого здания. Так же утыканный кольями с чучелами, он отличался от дворика младших воспитанников, пожалуй, только картинками над дверями. На одной из них был весьма условно изображен огр, на другой — минотавр, на третьей — ящер, стоящий на задних лапах и сжимающий трезубец в передних. Две других двери были закрыты на висячие замки, а на балках темнели пятна, обозначающие место, где раньше висели щиты-указатели.

Не успел ещё Шипучка толком осмотреть своё новое место жительство, как Тхор громко позвал.

— Луунк! Я новичка привёл. Бараклов братишка.

Из двери под знаком минотавра вышел всамоделишний минотавр: здоровенный детина ростом чуть повыше Шипучки, даже если не считать украшенных искусной резьбой громадных рогов, с иссиня-чёрной шерстью на голове и большим мягким белым носом. Из одежды на минотавре имелись только короткие шерстяные штаны, едва доходившие до середины могучих волосатых бёдер, да сандалии-шлёпки с деревянной подошвой, зато запястье правой руки украшал широкий бронзовый браслет, такой же, как у Тхора, а носу, по минотаврской моде, Луунк носил большое золотое кольцо.

Человекобык бесцеремонно осмотрел Шипучку с головы до ног, шумно поскрёб пальцами заросшую чёрным курчавым волосом грудь и поинтересовался:

— Как звать?

Сауриал ответил шипением и свистом. Минотавр скривился, сделав движение руками, словно собираясь заткнуть уши. Шипучку это не удивило: из известных ему существ самым развитым слухом были одарены эльфы и минотавры, поэтому им сложнее всего было перенести используемые сауриалами для общения высокие тона.