Вот кто поможет мне! Собеседник!
36. Собеседник…
Собеседник спал без черной тряпки, его губы вздрагивали во сне. Тряпка валялась а полу. Ложкин, посомневавшись немного, дернул его за мочку уха. Собеседник проснулся.
– Прошу прощения за столь бесцеремонное обращение, – начал Ложкин.
– Просить прощения нужно за другое, – перебил его Собеседник, – вы соизволили накрыть меня тряпкой и оставили наедине с вашей макакой, которая, как вы могли заметить, очень агрессивна и быстро растет. Мне не нравиться сидеть двое суток под тряпкой, ожидая пока волосатое чудовище откусит мне нос!
– Но тряпка лежит на полу, – заметил Ложкин.
– Разумеется, этот зверь ее и сдернул, когда понял, что под нею кто-то есть.
Ложкин посмотрел на обезьяну, устроившую себе гнездо на шкафу. Животное и в самом деле заметно подросло. Если так пойдет дальше, со временем она станет размером с Кинг-Конга. Только этого еще не хватало.
– Я понимаю вас, молодых людей, – продолжал брюзжать Собеседник, – у вас балы, мазурки, приемы, философские споры, сигары и карты до утра, – но надо же и честь знать! Вы активировали меня, поэтому должны принять ответственность!
– Хорошо, я прошу прощения, – сказал Ложкин. Он с удивлением смотрел на это существо, законсервированное во времени, с такой уверенностью говорящее о балах, как будто само там вчера отплясывало. Существо даже не из прошлого, а из позапрошлой эпохи. И все же, в нем была какая-то особенная прелесть настоящего, ореол истинности. Может быть, просто та эпоха была не столь искусственной и фальшивой, как эта? У Собеседника был характер, Ложкин был уверен, что он не способен предать или продаться, что для него слова "честь", "отчизна", «долг» не на двенадцать тысяч триста пятидесятом месте, как у современных людей. Что, если он произнесет слово "Бог", это не будет бог юродивых старух, это будет нечто иное, уже совершенно непонятное нам. Это ощущалось: скорее всего, Собеседника изготавливали по лучшим образцам того времени. Хотя искажение инфо-поля наверное задело и его.
– Кто из нас настоящий? – вдруг спросил Собеседник.
– Что? – удивился Ложкин.
– Вы стоите неподвижно, словно вас вылепили из глины. Я рад, что смог вас слегка пристыдить. Вы пришли ко мне по делу или по зову сердца?
– Сам не знаю, – ответил Ложкин. – Я хотел спросить, можно ли изготовить из глины техническое устройство?
– Можно, если оно не превышает возможностей цивилизации, создавшей меня. Вы можете создать антигравитационный аппарат, но не сможете слепить вечный двигатель.
– Понятно. Можно ли из глины изготовить лекарство?
– Это должно получиться без особых проблем.
– Лекарство от каких болезней я могу создать?
– Против любых, известных людям, – ответил Собеседник.
– Могу ли я изготовить лекарство от смерти?
– Вы не можете стать бессмертным, – ответил Собеседник, – но вы можете создать вещество, останавливающее взросление ребенка. Ребенок будет бессмертным.
– Можно ли изготовить вещество, заменяющее пищу?
– Да.
– Можно ли изготовить семена неизвестных на земле растений или животное неизвестной породы?
– Да.
– Можно ли изготовить золото?
– Да, но это требует определенного искусства.
– Можно ли изготовить деньги?
– Можно, но это будут фальшивые деньги. Это связано с номерами купюр. Нельзя изготовить уже существующую купюру, а банкнота с несуществующим номером по определению является фальшивой. Есть еще вопросы?
– У меня остался самый главный вопрос, – сказал Ложкин. – Можно ли изготовить дверь, которая плотно закроет проход между двумя мирами? Такую дверь, которую бы смог открыть только я?
– Отлично! – восхитился Собеседник. – Поздравляю, это гениальная идея. Если проход будет закрыт, исчезнет опасность для всей вашей планеты. Уверяю вас, сейчас эта опасность реальна. Но клянусь честью, я не знаю, можно ли изготовить такую дверь. В любом случае, это будет невероятно сложно и потребует громадного терпения, умения и таланта.
– Я попробую, – сказал Ложкин.
– Обязательно попробуйте, – сказал Собеседник. – Знаете, а вы с каждым днем мне нравитесь все больше. Мне, честное слово, очень хочется посмотреть, как вы сделаете все это. Пусть не участвовать, а только посмотреть. Кажется, что мне на самом деле посчастливится увидеть великие дела.
37. Великие дела…
Великие дела Ложкин решил начать с создания универсальной пищи.
Но, войдя в мастерскую, он сразу же заметил такую вещь, которая несколько охладила его самоуверенность. Это было странное пятно на стене. Пятно напоминало голубовато-серебристую кляксу. Оно имело глубину, которая двигалась. От пятна веяло чем-то таким, от чего сразу хотелось стать грустным и серьезным, хотелось остановиться и задуматься. Это ощущение было словно поток холодного воздуха. Ложкин остановился в недоумении. В глубине пятна образовалось нечто, напоминающее грозящий указательный палец. Предостережение?
Как только Ложкин осторожно коснулся пятна рукой, оно исчезло, но уже через несколько секунд снова возникло на противоположном конце стены.
– Ну и черт с тобой! – сказал Ложкин. – Ты меня совершенно не интересуешь. Даже если ты и живое, это только твои проблемы.
Пятно заколебалось, растеклось шире, туман внутри него начал рассеиваться. Вскоре из серо-голубой глуби на Ложкина смотрел широко открытый любопытной глаз. Глаз моргнул, в его уголке сверкнула слезинка.
– Смотри сколько хочешь, это меня не интересует, – сказал Ложкин. – Можешь грозить мне сколько угодно, это на меня не действует.
Глаз мигнул еще раз и превратился в устрашающие челюсти. Пятно при этом растеклось по стене, как минимум, на квадратный метр. Челюсти выглядели совершенно натуральными, так, словно они виделись сквозь дыру в стене.
– Ладно, ты прав, – согласился Ложкин, – в таком виде ты действительно действуешь мне на нервы. Будь добр или добра, не отвлекай меня от работы, я задумал несколько интересных вещей. Не мешай мне, ладно?
Пятно свернулось в маленький кружок. Похоже, что оно было разумно и обладало не таким уж склочным характером. Ложкин принялся за работу.
Вначале он вылепил из глины небольшой предмет, величиной с сардельку. Затем положил на него пальцы, закрыл глаза и сосредоточился. Он ощущал, как предмет разогревается под его пальцами; затем послышалось слабое шуршание и потрескивание, предмет несколько раз дернулся и замер. Ложкин открыл глаза и увидел лежащий перед ним плод неизвестного растения. Плод больше всего напоминал баклажан. Теоретически, это была идеальная пища. Оставалось лишь ее попробовать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});