Машину удалось сдвинуть. И тогда стало очень хорошо видно, что на фоне кафельных плиток четыре чем-то выделяются.
– Ух ты, люк! – восторженно воскликнула Варька.
– Не люк, а тир, говорил же! – поправил ее Васька. – Только мы его открыть не сможем, тут тоже ключи нужны.
– А я говорю – обойдемся, – угрожающе наклонила голову Аллочка.
– Ну, Васька! Ну, кто тебя за язык тянул, кретин! – зыркнул на товарища безымянный парень. – Подохнем же от перенапряга!
– Ничего, – похлопала его по плечу Аллочка. – Это у тебя перерыв от тяжких трудовых будней.
Теперь уже охранники по собственной инициативе нашли лом и принялись тужиться, кряхтеть и потеть возле запертого люка. Не сразу, но крышка все же поддалась.
– Свет вот здесь включается, – тяжело дыша, проконсультировал их душка Василий.
Вспыхнул яркий свет, и стало видно, что вниз ведет надежная каменная лестница.
– Вот это да-а-а... – протянула Танечка, отходя от нее подальше.
А Гутя и Аллочка уже спускались. Следом за ними торопилась Варька. И только охранники все еще стояли наверху.
– Спускайся, слышишь, – велели они Тане.
– Не, не пойду, боюсь я, – упиралась та. – Можно, я здесь?
– Ни фига не можно! – упорствовал не-Васька. – Мы спустимся, а ты – раз! И захлопнешь люк! Спускайся!
– Не захлопну, я вас здесь подожду.
– Вот как пить дать – захлопнешь. Васька, я с ней останусь!
Неверовы уже не слышали препирательств отважных сторожей: они просто остолбенели. В длинной комнате, стены которой были обиты шкурами в несколько слоев, располагался, несомненно, тир, и посреди этого тира валялась в скрюченной позе связанная истерзанная Жанна. Рот молодой женщины был залеплен скотчем, на лице, руках и ногах запеклись раны, а волосы спутались и засохли от крови.
– Вот черт!.. – первой очнулась Аллочка и кинулась к несчастной. – Гутя, давай ее наверх!!
– Варька! Звони Фоме! – подлетела к сестре Гутя. – Только осторожно, Аллочка...
– Блин! Здесь не берет! – тыкалась Варька в кнопки телефона.
– Вася! Давай помогай! – пытались поднять Жанну сестры. – Интересно, она хоть живая?
– Дайте-ка... я сам, – Василий легко поднял молодую женщину и начал подниматься по лестнице.
Неверовы ринулись за ним, предупреждая каждое его неверное движение.
Они уже поднялись почти на самый верх, когда со страшным грохотом захлопнулся люк.
– Не понял... – вытаращился на женщин Вася. – Чё за дела?
– Эй! – закричала Варька. – Вы что это там?! Офигели?! У нас Жанна! Откройте!
– Пипец... – присел на лесенку Васька, прямо с Жанной на руках. – Это он, хозяин. Вернулся, долгожданный... Теперь мы тут и сдохнем!
Варька пробралась к крышке и принялась долбить по ней слабым кулачком.
– Дай-ка я, – оттеснила ее Аллочка, сняла сапог, и по тиру разнесся зычный звук. – А ну, открывай!
Дверь люка и в самом деле распахнулась, и в дыре показалась довольная рожа второго охранника.
– Гы-ы! Классно я прикололся, да?! Васька, слышь, штаны-то промокли, а?
Аллочка не стала дожидаться, когда Васька восхитится шуточкой приятеля, – она ответила по-простому: со всей силушки въехала кулачком весельчаку по уху. Тот отлетел, взвыл и на некоторое время выбыл из процесса сознательного мироощущения.
– Давай, Вася, тащи Жанну в ее комнату, – бегала вокруг Васьки обеспокоенная Гутя.
– Варя! Ну, звони же Фоме! – кричала Аллочка племяннице. – Таня, не стой столбом, быстро – в кухню, ставь чайник.
– Вася, а она живая или нет? – нарезала круги вокруг охранника Гутя. – Ну что ты – не чувствуешь, что ли?!
– Да щас я... притащу в комнату, там прислушаемся, принюхаемся, разберемся... Кстати, Борька очухался, тресните его еще разик по уху, теперь уже от меня.
Аллочка быстренько вернулась в гараж, по-деловому двинула Борьке в ухо и вернулась к Ваське. Уцепилась за ноги Жанны – хоть как-то парню помочь.
– Фома! Быстрее! Мы ее нашли!.. Ну кого-кого – Жанну!.. Я не знаю... Да не знаю я! Нет, она еще дышит! Быстрее ты можешь? Ну, где ты там? Ты же можешь опоздать! – орала в телефон Варька, выскочив на самую середину двора.
Жанну принесли в комнату, уложили на кровать, и только тогда стало ясно – женщина еще дышит.
– А пульс? – тревожно спрашивал Васька. – Пульс бьется?
– Прощупывается плохо, – еле слышно проговорила Гутя. – Но она жива...
– Так вы пульс-то поищите, – заклинило парня.
– Потом найдем... – отмахнулась Аллочка. – А тебе-то он зачем? Господи, да успокойся, она жива! На вот, мой пульс потрогай!
– Надо, чтоб у нее свой был... как же без пульса? Еще надо в глаза посмотреть, – проявил поразительную осведомленность Василий. – Вот так веко кверху задрать...
– Ничего не трогай! – рявкнула на него Аллочка. – Сейчас приедет специалист... врач приедет, он и задерет все что надо...
Подбежала побледневшая от волнения Варька и сообщила:
– Фома сейчас будет. Он сказал, что вы все – идиоты!
– Еще не все, его не хватает... – проворчала Гутя. – Спасибо.
– А потому что Жанну вообще трогать нельзя было! – шепотом кричала Варька, защищая мужа. – Вдруг у нее что-то сломано, позвоночник, например?!
Васька испуганно вытаращился:
– Чё? Обратно понесем?
И тут Жанна открыла глаза, блуждающим взглядом обвела присутствующих и запекшимися губами прошелестела:
– Пи-ить...
– Васька! Беги за водой, к Татьяне, в кухню! Варька, позвони...
Но Варька уже орала в трубку:
– Фома, она пить просит... давать?.. Откуда я знаю?!.. Ага... хорошо... да когда ты уже приедешь?
Васька вернулся с литровой кружкой воды, следом торопилась Танечка с ватой, бинтом и йодом.
– Ей нельзя пить, – быстро заговорила Варька. – Пока Фома не приедет, мы ей должны только губы смачивать, он так сказал. А то бывают такие повреждения...
Гутя тут же намочила бинт в воде и приложила его к губам несчастной. Жанна жадно облизала губы, казалось, еще минута, и она сжует этот бинт целиком.
– Ну, блин, где же Фома? – нетерпеливо ворчала Аллочка.
– А может, просто в «Скорую» позвоним? – осторожно предложила Таня.
– Можно и туда, – отозвалась Гутя. – До вашего коттеджа она как раз завтра к утру доберется...
Фома приехал минут через двадцать, хотя этот срок показался Неверовым вечностью. Осматривал Жанну он недолго, повозился возле нее с какими-то лекарствами, а потом сообщил:
– Ну что ж... видимых повреждений нет, но... Обезвожена, конечно, гематомы, ссадины... Сейчас поедем к нам в клинику, а там уже... Что набычились?
– И что? Нам ты с ней даже поговорить не дашь? – сурово смотрела на него Аллочка.
– С кем ты говорить собралась? – уставился на нее Фома. – Она вот-вот опять отключится, тут каждая минута на счету! Придет в себя, еще наговоришься.