Вот только некоторые его театральные этапы: «Старинный театр» (1907–1912), «Веселый театр для пожилых» (1909), «Кривое зеркало» (1910–1916), Театр пародии (Париж, 1928), «Летучая мышь» (Париж, 1937)… Два десятилетия триумфальной «моды на Евреинова». Евреинов поражал. Евреинов восхищал. Евреинов будоражил. Евреинов развлекал… Никто не оставался равнодушным от его пародийно-гротескного репертуара.
В 1907 году вышел первый том «Драматических сочинений» Евреинова, в 1914 году — второй. Евреинов свои сочинения называл «театрально-драматическими», подчеркивая тем самым не только приоритет театра над литературой, но и то, что сама жизнь есть вечный театр.
Евреинов написал десятки книг, среди них главные — «Что такое театр» (Петроград, 1921) и «История русского театра» (Нью-Йорк, 1953), не говоря уже о разных работах типа «Ропс», «Бердслей», «Азизел и Дионис», «О происхождении сцены в связи с зачатками драмы у семитов» и прочее. Помимо книг, перу Евреинова принадлежат тысячи публикаций в периодике о театре и других видах искусства. Ну, и, конечно, многочисленные пьесы, монодрамы, фарсы и миниатюры. Многие из них были поставлены самим Евреиновым в «Кривом зеркале», например гоголевский «Ревизор», да так успешно, что пришлось делать выездной спектакль в Царском Селе. По воспоминаниям Евреинова, с первых минут спектакля Николай II безудержно предался хохоту.
«Царь, ослабев от „хохотуна“, завладевшего всем его существом, упал головою на барьер своей ложи и слегка стонал в промежутках безостановочного хохота… Хохотал и весь партер, не смея раньше императора начать нам аплодировать. А царь все еще хохотал, продолжая, качаясь, припадать головой к барьеру. Создалось на несколько секунд неловкое положение, из которого никто из зрителей, связанных этикетом, не мог найти надлежащего выхода. Наконец царь, отхохотавшись, начал аплодировать, и все присутствующие, счастливые от „разрешения кризиса“, зааплодировали с таким усердием, что задрожала люстра…
Последний раз в своей тревожной жизни царь Николай II смеялся до упаду, склоняясь на барьер своей императорской ложи!..»
Это был режиссерский успех Евреинова, а еще он пользовался огромной популярностью у художественной интеллигенции как пародист и театральный насмешник. В «Бродячей собаке», а затем в «Привале комедиантов» он выступал с «интимными песенками», частушками, «музыкальными гримасами» — импровизациями на фортепиано и на других инструментах. Публика рыдала…
Однако «веселая театральность» — это лишь часть того, чем занимался Евреинов. Он разрабатывал эпатажные театральные новации: «театр в театре», «театр для себя», принцип «наготы на сцене» (первые «запуски» эротики). Евреиновскую монодраму «В кулисах души» (постановка в «Кривом зеркале» в 1912 году) многие специалисты рассматривают как ранний «театр абсурда». Словом, вклад Евреинова в теорию и практику театрального искусства несомненен; французский исследователь Жерар Абенсур рассматривает его с пяти различных точек зрения:
«— Театральный инстинкт: каждый человек от природы актер; для того чтобы быть счастливым, надо дать свободу действия этому инстинкту.
— Преображение с помощью театра: воздействуя на чувства, театр вызывает внутренние изменения. Чудо театрального представления заключается в том, что оно приводит к духовному преображению путем простого переодевания.
— Существует глубокое различие между театром как таковым и коммерческим театром: последний способен осквернить стремление к преображению, которого люди ищут в театральной игре, в то же время профессиональный актер может взять на себя роль целителя или священника.
— Театр как лечение: театральная метаморфоза исцеляет общество, больное от того, что оно слишком серьезно к себе относится.
— Театр как религия: если все вышесказанное верно, театр представляет собой истинный храм, где совершаются „мистерии“ современного мира».
Спустя почти столетие мы с вами должны оценить поиски и новации Николая Евреинова, анализируя и сравнивая их с современным театром.
Теперь снова вернемся к биографии Евреинова. В ноябре 1917 года Евреинов покинул Петроград и два года провел в скитаниях по России, читая лекции и ставя спектакли. Осенью 1920 года он вернулся в Петроград и поставил к третьей годовщине Октября массовое революционное действо «Взятие Зимнего дворца». Затем стал одним из организаторов «Вольного театра», где зимой 1921 года состоялась премьера знаковой послереволюционной пьесы Евреинова «Самое главное». Эта пьеса затем триумфально ставилась во многих театрах мира, в том числе в Риме она шла в постановке самого Пиранделло. В пьесе (театр в театре) профессиональные актеры перестраивают мир, в результате чего воцаряется если не счастье, то его иллюзия. Один из героев «Самого главного» говорит: «Театр… — сама жизнь, где иллюзия нужна не меньше, чем на этих подмостках, и где, раз мы не в силах дать счастье обездоленным, мы должны дать хотя бы его иллюзию…»
Однако в советской России иллюзия строилась на крови, и все формальные изыски Евреинова оказались не нужными: не была поставлена его пьеса «Корабль праведников».
С 1925 года Евреинов работает на Западе, с 1937-го постоянно проживает в Париже, где плодотворно работает как драматург, режиссер, сценарист. Ставит «Снегурочку», «Руслана и Людмилу», «Царя Салтана», «Горе от ума» и другие спектакли. Почти все они имели успех. Евреинову только не везло в киномире — фильмы, поставленные по его сценариям, не стали событием.
В 1937 году Евреинов создает пьесу «Шаги Немезиды», в которой события в советской России отражены в духе теории театральности, а выведенный на сцену Сталин, как истинный режиссер, направляет танец из-за кулис.
В 1945 году Евреинов выступал по французскому радио с циклом передач о выдающихся деятелях русской культуры, с которыми ему приходилось общаться — Горьком, Станиславском, Римском-Корсакове, Маяковском, Таирове и других.
Евреинов прожил 74 года, и вся его сознательная жизнь была наполнена творческим трудом. Арлекин-работяга.
ЕСЕНИН
Сергей Александрович
21. IX(3.X).1895, село Константиново Рязанской губернии — 28.XII.1925, Ленинград
Если бросить маленький мостик от предыдущего имени, то можно сказать так: Евреинов — продукт культуры, а Есенин — дитя природы.
О Сергее Есенине в 30 — 50-е годы — молчок («кулацкий поэт»), а потом, как прорыв плотины: статья за статьей, книга за книгой. В этом бурном половодье носится и моя версия судьбы поэта. Кому интересно, тот может прочитать книгу «Ангел над бездной» («Радуга», 2001) — там представлены три судьбы: Северянин, Маяковский и Есенин. В силу многочисленности публикаций о Есенине вполне можно обойтись без хронологической канвы его биографии. Приведу лишь любопытную выдержку из «Био-библиографического словаря русских писателей XX века», вышедшего в 1928 году и ставшего, естественно, раритетом:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});