Читать интересную книгу Любвеобильный джек-пот - Галина Романова

– Вадим, вот ты тут упомянул о консьерже. – Лия разволновалась так, что даже привстала со стула. – Девушка должна была сказать, заходя в подъезд, к кому она направляется. Ведь так?

– Так!

– И?!

– Она и сказала. Сказала, что направляется к своему хорошему знакомому Гольцову Дмитрию. Вот так-то, Лия Андреевна! – И Вадим надолго замолчал, успев заполнить пустую пепельницу почти наполовину.

Рухни на нее в этот момент потолок, она бы испытала куда меньшее потрясение, чем от его слов. Все закрутилось перед глазами и поплыло куда-то в сторону окна.

– Как же так?! – прошептала она едва слышно. – Дима говорит, что никогда прежде не видел эту девушку!

– Он и нам так говорил. А она перед тем, как подняться к нему на этаж, говорила обратное! – воскликнул Вадим, ткнув очередной окурок в пепельницу. – Спасло его от обвинительного заключения знаете что?

– Что?! – дышать с каждой минутой становилось все труднее и труднее.

Сначала Санька ее подвел, теперь вот Гольцов. А ей как жить со всем этим добром?!

– То, что одна из консьержек вдруг завила, что никогда не видела Гольцова с погибшей. Мы же их всех возили на опознание. Говорит, с другим мужчиной видела, а с Гольцовым никогда. И еще, говорит, будто бы с тем другим мужчиной их связывали нежные чувства. Она, типа, поняла это сразу...

– Она? Кто она? Кто так говорил? – Это была как раз та самая хрупкая соломинка, за которую она поспешила ухватиться. – Кто из консьержек так утверждал?

– Такая вся!.. – Иванов обрисовал руками пышные формы. – Голос у нее еще зычный. Она одна такая была из всех. Остальные две все сплошь божьи одуванчики, а эта... Громкоголосая!

– Надин! – догадалась Лия, вздохнув с облегчением.

Уж в нее-то она вцепится. Пусть попробует отвертеться. Даром, что ли, терпела ее столько времени, сигареты для нее таскала в сумке и на вопросы, порой бестактные, отвечала с чувством, толком и расстановкой.

– Так она, значит, утверждала, что видела неоднократно девушку с другим мужчиной? Правильно я поняла?

– Абсолютно, – пыхнул Иванов в нее густым клубом дыма. Потом задумчиво, вроде как стесняясь, проговорил: – Вообще-то... Вообще-то, если бы не вчерашнее алиби, Гольцова я лично арестовал бы сразу.

– Почему? – Лия моментально насторожилась: неужели есть что-нибудь еще, что-то такое, о чем ей Димка не рассказал.

– Да так... – он нахмурил светлые брови. – Тут у нас одно дело висит... Совсем недавнее... Убийство мужчины средних лет. Убит тремя ударами тупого предмета по голове.

– Ну! Слышала о таком! – воскликнула Лия и, поймав его быстрый подозрительный взгляд, поспешила объяснить: – Мне про него Тишаков рассказывал. Да и с погибшим я лично была знакома.

– Ага! Гольцов, кажется, тоже. И, кажется, даже успел испортить с ним и так не очень дружелюбные отношения. На дне рождения, где вы присутствовали вместе, эти двое ссорились. Вы не заметили?

– Нет, – соврала тут же Лия и покраснела.

– А вот подруга ваша заметила. И сообщила нам потом, после его гибели. И все бы ничего, если бы...

– Ну что еще, Вадим?! – Из горла у нее вырвался истеричный клекот, мало похожий на смех. – Чем еще ты хочешь добить меня?

– Человек, убивший этого мужчину, Игосю, вы все, кажется, его называли так? Так! Так вот тот, кто убил его, напал потом и на бывшую девушку Гольцова.

– Аа-аа!

Она поняла сразу, откуда это ему вдруг стало известно. Судебно-медицинская экспертиза! Там такие спецы сидят, определят мгновенно и угол, и наклон, и еще много чего сходного или различного. Определили, значит...

– Ага, определили, – подтвердил Виталий кивком головы. – Специфичный удар. Девушку Гольцова ударили всего один раз, это ее и спасло.

– Почему один? – вяло поинтересовалась Лия, столько всего на нее навалилось, что она измучилась уже и удивляться, и впадать в ужас, и сжиматься от предчувствия.

– А кто же знает! Может, спугнул кто. Может, не было целью убивать ее. Хотя... Хотя я больше склоняюсь к первому. Зачем оставлять свидетеля в живых? Дураком же надо быть! Так Гольцов точно был все время с вами? – И Иванов перегнулся к ней через стол. – Это очень важно, поймите.

– Со мной, Вадим. Как бы мне ни хотелось помочь тебе... Более того, он был со мной в Гагаринском детском доме, его там видели человек тридцать, никак не меньше. А потом мы с ним были в приюте для бездомных, и там он в столовой беседовал с поварихами. Так что... У него стопроцентное алиби, не переживай... А Тишаков у нас где?

– Тишаков у нас? – Он нарочно сделал ударение на последнем слове и довольно улыбнулся: – Щ-щас узнаю, Лия Андреевна! Мы же с вами снова команда, так?

Он снял трубку внутренней связи и пару минут добивался от дежурного внятного ответа. Потом чертыхнулся вполголоса и, вернув трубку на место, пробормотал:

– Вот народ, а! Да зачем, да откуда, да почему... В Сытникове Тишаков, на выезде, Лия Андреевна. По вашей шпане поехал. Думаю, приедет теперь с новостями.

Ничего хорошего Тишаков из Сытникова не привез. И из Гагарина тоже. Он потом туда тоже заезжал, да. И вымотался весь, и издергался сам, и людей издергал, заставив перелопатить кучи бумаг и регистрационных журналов. Ничего...

– Ни-че-го!!! – выдохнул он Лие прямо в лицо и упал на стул посреди ее кухни и сразу есть запросил.

Она налила ему тарелку овощного супа. Наложила горкой гречневую кашу, придавив сверху двумя огромными шницелями.

Она же, вернувшись после встречи с Вадимом Ивановым, добросовестно готовила. И еще ждала Гольцова. Тот куда-то запропастился и не возвращался уже часов пять, и не звонил даже.

Вместо Гольцова явился Тишаков, тут же принявшись ныть.

Да, он виделся с Еленой Павловной и даже побывал у нее дома. Ничего, миленький домик. Вышитые полотенца и салфеточки плетеные повсюду. Иконы в красном углу. Кошка нежится на домотканых половиках. Поленья в печке трещат. Хорошо... Уютно...

Это он к чему все ведет? Это он к тому, что не может такая милая девушка участвовать в разбойных нападениях на бедных старушек. Вот цыган этот, тот да. Запросто мог убить, не моргнув глазом. Да и Георгий Сергеевич особых симпатий не вызвал. Только тут тоже нюанс один имеется, никакого отношения к его симпатиям не имеющий. Алиби! У всех троих железобетонное алиби на те ночи, когда были совершены убийства. Так что: либо врет Сушков, либо врет... Сушков.

Лия слушала и молчала, привалившись спиной к стене у самой двери на кухню. Сидела, слушала, как молотят над головой часы с маятником, и удивлялась своему спокойствию.

Когда Тишаков умолк, она вдруг спросила:

– А с заведующей говорил?

– С Зоей Ефимовной? – уточнил на всякий случай Тишаков, вонзая крепкие зубы в шницель и жмурясь от удовольствия. – Говорил, конечно. Она-то их алиби и подтвердила. Нашлось также подтверждение в журналах, где: либо один, либо другой фигурировали дежурными по спальным корпусам. А третий, это который цыган, по ее словам, и вовсе никуда ночами не отлучается. Сторожит вместе с собаками территорию. Поле же там, мало ли кто может забрести. Так-то...

– Про случай с Еленой Павловной знаешь? Про то, как заведующая эту самую Елену за симпатию к Сушкову в карцере держала?

– Да не может быть!!! – вытаращился на нее Тишаков с открытым ртом. – Кто сказал?

– Девочка одна. С ней Гольцов разговаривал. Она рассказала про то, как Елену сажала эта самая Зоя Ефимовна на цепь в карцере. Воспитывала! И потом девушка уже на ночь не оставалась в детском доме. Всегда уходила в Сытниково. Ну, в те дни, когда не дежурила. А что, если...

– Да думал я! Думал! – подхватил Сергей, отодвинул от себя пустые тарелки с благодарностью и снова принялся рассуждать вслух.

Допустим, эти трое с ведома и при попустительстве заведующей состояли в преступной группировке. С мужчинами все понятно. А девушку... Девушку могли и запугать. Кстати, когда он был у нее в доме, то обратил внимание на то, как поспешно Елена спрятала в старомодный комод какую-то золотую безделушку. Откуда, спрашивается, у сироты золото?! И халат на ней был очень дорогой, шелковый, правда, изрядно поношенный и явно с чужого плеча. И халата этого Елена очень застеснялась и даже порывалась пойти переодеться, Тишаков не позволил, сославшись на занятость.

При чем тут дорогой халат? Да при том же, что и золото! Откуда у нее этому всему было взяться? Если подарок, то чей? И он тут же вспомнил об обстоятельствах одного из убийств, совершенных в районе за последнее время.

Так вот, одна из убитых, проживающая ранее в деревне Валуево, была весьма обеспеченной старушкой. При жизни работала заведующей базой райпотребсоюза. Как сплетничали о ней ее соседи: успела нахапать столько, что и за две жизни не потратить. Халат, к примеру, мог принадлежать и ей. Он уже звонил детям покойной и напросился на встречу.

– Повезешь их халат рассматривать? – Лия скептически поджала губы. – Если эта Лена не дура, она от него избавилась сразу же после твоего ухода!